«Останусь жив – увидимся, не останусь – пожелаю тебе счастья…»
История эта началась в Харькове, продолжилась в Москве и привела в Иркутск. В ноябре 2012 года «Иркутский репортёр» опубликовал статью о пропавшем без вести бойце Серафиме Бородине. Уточняя список похороненных в братской могиле села Терновая Харьковской области, московский поисковик Лариса Шашкова обнаружила, что имени Серафима Бородина на плите нет, хотя он умер от ран, защищая Терновую. Тогда и возникла идея – попытаться найти родных. Предположительно его семья жила в Иркутске. Лариса искала сама и обратилась к родным через нашу газету. Спустя несколько месяцев после публикации в редакцию позвонила иркутянка Юлия Александровна Карадина: «Я племянница тети Дуси, жены Серафима…». И это было начало новой истории. Юлия Александровна рассказала, что давно и безуспешно ищет могилу своего отца. От Александра Карадина осталось только прощальное письмо 1943 года да фраза «пропал без вести».
«Тети Дуси нет уже»
Осенью 2012-го в редакцию позвонила московский журналист, поисковик Лариса Шашкова. Она рассказала: «Я помогала харьковским поисковикам уточнить списки похороненных в Терновой, проверяла пофамильные списки одного из медсанбатов дивизии, освобождавшей село. Так нашлось имя Серафима Васильевича Бородина. Он умер от ран 21 августа 1943 года, но фамилии младшего лейтенанта не было на могильных плитах воинского захоронения Терновой». Лариса провела поиск, выяснилось, что Бородин призывался из Убинского района Новосибирской области. В местных книгах памяти он значился как пропавший без вести. Нашлась племянница Серафима Бородина, дочь его брата Александра, Валентина Александровна Шинкевич. Она и сообщила, что жена Серафима, Евдокия Прокопьевна, уехала в 1960-е в Иркутск. Позже иркутскую «ниточку» подтвердили и документы объединённой базы данных «Мемориал» Центрального архива Министерства обороны (ОБД «Мемориал» ЦАМО). Вот тогда Лариса Шашкова и попросила «Иркутский репортёр» опубликовать данные о Серафиме Бородине в надежде найти его родных в Иркутске. Спустя несколько месяцев в редакции раздался звонок: «Меня зовут Юлия Александровна Карадина, я племянница тети Дуси, жены Серафима. Я живу во Втором Иркутске…».
Дома у Юлии Александровны идеальная чистота, цветы. На столике – альбом с фотографиями. «Вчера отобрала для вас: вот тетя Дуся, вот её дети Валентин, Людмила, Юлия, – она перебирает старенькие карточки. – А вот моя мама, Анна Прокопьевна, сестра тети Дуси. Мамы не стало в 1986 году, а вот третья сестра, тетя Маруся, до сих пор жива. В Солнечном живёт и её сын Анатолий. Так что родни у нас много. Сама я, конечно, не помню дядю Серафима. Когда началась война, мне шёл четвёртый год. Но запомнила, как тетя Дуся приезжала в наше село Валерьяновку, это Тяжинский район Кемеровской области. Её дочь Людмила у нас жила, когда училась. Тети Дуси, конечно, уже нет в живых. Людмила и Юлия тоже умерли. А у Валентина фамилия Краснов, насколько я помню, он жил в Красноярске, связь утеряна, не могу сказать, жив ли. Знаю, что сын Юлии живёт в Узбекистане. Надо поискать – они и есть прямые родные. А у меня ведь своя история: отец-то тоже пропал без вести…».
«Желаю, чтобы ты играла и веселилась…»
где он похоронен, родные не знают до сих пор
Юлия Александровна гладит рукой старенькую почтовую карточку. «Давно её храню, храню…» – говорит она. Карточке в этом году 70 лет. Юлии Александровне – 75. Получила она её от отца 13 июня 1943 года. Это последнее письмо Александра Ивановича Карадина домой. Адресовано пятилетней, самой младшей, Юле. «Дорогая моя дочка Юлечка, шлю тебе своё родительское… И свой горячий привет. Желаю, чтобы ты выросла большая и не болела бы. Как я получил письмо, сообщают, что ты болела. Желаю, чтобы ты играла и веселилась, сейчас, наверное, в деревне тебе весело. Останусь жив – увидимся, не останусь – пожелаю тебе счастья в дальнейшей твоей жизни, целую тебя несколько раз. Твой папа Карадин. Пиши мне письмо, жду». Больше никаких сведений о Карадине семья не получила. Юлия была любимой дочкой Александра Карадина. Она родилась в день рождения отца, 2 февраля. Отец – в 1899 году, дочка – в 1938-м.
Жила семья в Тисульском районе Кемеровской области на прииске Террасном, а потом переехала в посёлок Кия-Шалтырь (нынче это Белогорск), а затем в Тяжинский район в село Валерьяновка. «Отец работал на Террасном кассиром, принимал золото, а потом, после переезда – заведующим пасекой, бухгалтером, – перечисляет Юлия Александровна. – Нас у мамы с папой было четверо. Старший, Толик, родился в 1924 году, Женя – с 1929-го, сестра Валентина – с 1931-го, а я самая младшая – с 1938 года». Когда началась война, первым забрали 18-летнего Толика. Он и поработать толком не успел, лишь помогал отцу в магазине. «Послушный был мальчишка, мама вспоминала. Я-то почти не помню брата, только по фотографиям», – говорит сестра. В год призыва, а это был 1942-й, Анатолий Карадин не мог знать, что жить ему оставалось четыре с небольшим года. И все они пройдут на войне.
«Захватил в плен шесть румынских солдат»
У всех Карадиных одна беда – путают их фамилию. То «Карадины» пишут в документах, то «Кородины». Юлия Александровна достаёт справку из военкомата посёлка Тисуль Кемеровской области, откуда призывался её отец. Пишут «Кородин», в скобках – «Карадин». Не исключение база «Мемориал». Там и Александр Иванович, и его сын Толя записаны так, как слышал писавший. То через две «а», а то через два «о». Мы заглянули в базу данных «Подвиг народа» (в ней содержится информация о наградах, полученных фронтовиками во время войны). И фамилия Карадин нашлась! Правда, и на этот раз в двух вариантах. Оказалось, четыре военных года Анатолия Карадина были героическими.
В 1943 году он был награждён медалью «За отвагу». В боях на Волгоградском и Харьковском направлениях с 3 по 26 августа личным оружием 19-летний Карадин уничтожил четырёх немецких снайперов. А с 18 по 26 августа при занятии высоты за деревнями Лужки и Короча он снова «снял» фашистских снайперов, благодаря чему бойцы смогли приблизиться к линии обороны противника и занять новые рубежи в деревне Коротич. В 1944 году Анатолий Карадин был представлен уже к ордену Славы III степени. «В боях при прорыве сильно укреплённой линии противника в районе станции Мовилень обнаружил и засёк две пулемётные точки, три окопа со стрелками – так описывается подвиг в наградном листе. – По подготовленным данным обнаруженные цели были уничтожены. При движении пехоты вперёд, двигаясь с передовыми цепями пехоты, захватил в плен шесть румынских солдат и одного офицера, сдав их на пункт 8 ГСП».
Орден Славы до сих пор хранится у Юлии Александровны. Пришёл он с последней фронтовой посылкой.
В ОБД «Мемориал» значится: командир отделения разведки Анатолий Карадин погиб в боях 2 февраля 1945 года, похоронен в Легнице, в Западной Польше. Писем от него не сохранилось. «Когда Толика не стало, маме пришла посылка уже в Валерьяновку. Подруга Толи написала, что он погиб, закрыв грудью дзот. В посылке были его вещи и материал, синий, добротный. Мама мне из него пальто сшила, я в нём ходила в школу. Конечно, на могилу Толи можно съездить, но где же такие деньги-то взять?» – качает головой Юлия Александровна.
«Мама сильно горевала. Отец и старший сын, считай, погибли, – продолжает она. – На Толика похоронка пришла, а отец так и остался без вести пропавшим. Мама долго искала, что с ним стало, но безрезультатно». В ОБД «Мемориал» сохранилась анкета на рядового Александра Карадина (там снова ошибка – он записан как Кородин), в которой значится: по сообщению войсковой части полевой почты № 66415, 22 июля 1943 года он был ранен и эвакуирован в госпиталь (поразительно, у двух сестёр – Евдокии и Анны – мужья погибли с разницей в месяц, летом 1943-го). Однако номера госпиталя нет, поэтому отследить дальнейшую судьбу бойца трудно. «Нам-то даже не сообщили, что отец был ранен, маме просто дали справку: пропал без вести, – говорит Юлия Александровна. – И больше ничего». Мы передали данные на отца Юлии Александровны Ларисе Шашковой, но пока ответа не было. Юлия Карадина попросила обратиться через газету к российским поисковым группам. Возможно, кто-то сможет помочь определить, в какой госпиталь был направлен её отец и где могли быть похоронены умершие от ран в этом госпитале. «Мама не дождалась, хотя бы я буду знать, где находится его могила», – говорит Юлия Александровна. Это несправедливо, когда от отца остались только фотография и почтовая карточка.
