Уважаемая «ВСП»! Я твой подписчик с 45-летним
стажем. В ранишние времена газета приходила, как по
расписанию. Приходя домой на обед, я знакомился со
всеми новостями. В последние два года газету стали
приносить нерегулярно: то поздно принесут, то
совсем не принесут. А ведь вы сами знаете, как
трудно пенсионеру собрать деньги на подписку
газеты. Неоднократные обращения в отдел защиты
потребителей результатов не дали, а уж сколько раз я
звонил заведующей почтовым отделением N 56, к которому
«приписан», не счесть. Обращаться в суд — себе
дороже; у меня есть основания ему не доверять. Я
знаю, что вы помочь мне и не только мне, а и моим
соседям по дому, не в состоянии, и все же… «.
В.Н. Ленденев. Иркутск.

От редакции.Если бы подобное письмо было чем-то
чрезвычайным в нашей почте, можно было бы и
промолчать. В конце концов, мало ли какие случаются
сбои: путь свежей газеты от ротации до почтового
ящика в подъезде — это ведь не только расстояние;
это еще сотни женских, в подавляющем большинстве
именно женских рук, которые передают хотя бы и нашу
«Восточку» по конвейеру. Пока распакуют на
объединенном почтамте, куда на улицу Челнокова, 3, ее
привозят из типографии, расположенной на улице
Советской. Пока там, на «общем сборном пункте», ее
распределят по городским отделениям связи; пока ее,
наше общее редакционное детище, доставят по точкам;
пока там разберут пачки и уложат в тяжелые сумки
почтальонов… Словом, путь долог. Но какое дело
нашим уважаемым подписчикам до «внутренних
трудностей» журналистов и связистов! Подписчик,
уплатив за то, чтобы «Восточка» приходила в его дом
«хотя бы к обеду», вправе быть недовольным. Ну а мы,
журналисты, работающие на читателя, а не на
мусорную корзину, вправе задуматься над
сермяжной правдой: почему фактически ежегодно, а то
и чаще поднимая цену на свои услуги, связисты
оказывают их нашим читателям, как бы это помягче
выразиться, не так добросовестно, как нам,
газетчикам, и нашим читателям хочется.

Ссориться с ними, фактическими монополистами в деле
распространения прессы по подписным адресам, себе дороже.
Да и не такая легкая у связистов жизнь,
чтобы попрекать их куском хлеба: кусок этот у рядового
почтальона совсем не сладок. Ему, шагающему по
иркутским улицам и не пропускающему ни одного дома
на своем маршруте, нужно согнать с себя семь
потов, чтобы на «дополнительных услугах» заработать
в месяц около трех тысяч рублей. За
свое прямое исполнение обязанности, то есть только
за разноску прессы и другой корреспонденции,
почтальон получает всего лишь полторы тысячи. Нет сейчас
возможности углубляться именно в эту тему: почему так
низко ценится труд «рядового пехотинца с толстой сумкой
на плече». Разговор требует серьезного делового тона.
«Восточка» готова начать его на своих страницах. Но ведь
права наших подписчиков — тоже не абы что. Если
жалоб на плохую доставку газеты в нашей почте
немало, в самый раз задуматься: почему? Может быть,
мы, делающие свою «Восточку», виноваты, часто
сбиваясь с графика, задерживая ее выпуск в
типографии? Кстати, самый быстрый и самый типичный
ответ начальника любого почтового отделения:
поступала бы к нам газета раньше, мы бы ее раньше и
разносили. Но нет. За очень редким исключением, газетные
«полосы» уходят из редакции в типографию вовремя. Передавая
с рук на руки полиграфистам, мы уже не властны над их
судьбой. К сожалению. Потому что все, что происходит
с «Восточкой» за порогом редакции, от нас не
зависит. Единственное, что мы можем, — проследить,
где, на каком этапе ее путешествия к читателю
случаются «заторы».

Итак, рядовой пример: мы сдали в типографию нашу
«толстушку» — субботнюю «Восточку» за 22 марта в
пятницу, 21 марта; вернее, в половине первого ночи на субботу.
Машина из объединенного почтамта пришла за ней в три часа
ночи. И там «Восточка» пролежала до 8 часов
субботнего утра. Конечно, не просто «пролежала». Ее
обработали, распределили по семи кольцевым иркутским
маршрутам, словом, подготовили к дальнейшему пути.
Но почему на это ушло целых пять часов?! Может быть,
потому, что «Восточке» пришлось ждать, пока по
фототелеграфу придет в Иркутск из Москвы «Комсомолка»,
другая центропресса, чтобы уж все газеты развезти по
почтовым отделениям разом? А, может, потому, что
почтовые отделения в Иркутске, да и по всей
области, наверное, как и по всей России, только в 8
часов утра «просыпаются» сами? Какой смысл, возможно,
рассуждают на этом самом объединенном почтамте,
снаряжать «Восточку», как и другие издания, в
дальнейший путь, по адресам, если все равно
отделения связи до восьми утра (для своих клиентов)
«спят»? Чего, кстати, не скажешь ни об одной почтовой
конторе ни в одной цивилизованной стране, где именно
они, почтовики, — самые ранние пташки, всем укладом
своей трудовой жизни подтверждающие истинность присловья:
кто рано встает, тому бог дает. Вполне возможно, что там,
за рубежом, в той же Англии или, скажем, в Польше
связисты живут куда обеспеченнее, комфортнее. Только
ведь не за счет постоянного увеличения цены на
конверты и марки (на них сколько почтовому ведомству
ни поднимать прейскурант, все равно не разбогатеть),
а за счет постоянного, точно выверенного анализа
потребностей своих клиентов и, разумеется,
оптимального их удовлетворения. У нас же
Министерство связи, если речь не идет о космосе или
о других весьма далеких от будничных забот граждан
«игрушках», предпочитает иной стиль существования.
Откуда в таком случае может появиться свежая газета
пусть не к утреннему чаю, пусть хотя бы к обеденному
супу?

Но ведь в давние-то времена все-таки появлялась! Ну не
всегда точно перед уходом на работу нашего читателя, но
хотя бы в полдень. Однако, замечу: в давние-то
времена и цех газетной экспедиции был не за тридевять
земель, а у нас же в типографии. Бывало,
заканчиваешь дежурство по газете и видишь, как прямо
с ротационной машины, еще теплая, попадает «Восточка» к
сортировщицам, а от них — на машины, доставляющие
ее и по почтовым отделениям, и на вокзал — к
поездам, и в аэропорт… Стоп! Может, в городских
отделениях связи были ночные смены, готовые принять
газеты? Может, потому появляется вся трасса в киосках
Роспечати ровно в 7 утра, что отправляется к
читателю по-прежнему из типографии? С пылу с
жару, без пятичасовой паузы?

И все-таки… Как же не хочется, чтобы Иркутск «был
заложен» (специфическое выражение тех, кто
отвечает за развозящий газеты транспорт) на восемь
утра! Даже отбывая от ворот экспедиции, расположенной
на улице Челнокова, в 7 часов 45 минут утра
(это время назвал мне начальник Иркутского главпочтамта
Николай Селезнев), машины с прессой раньше 10 утра на
многих точках не появляются. К примеру, на «девятку»,
обслуживающую нашу редакцию и вообще весь Дом печати,
раньше этого времени и заходить нет смысла.
Наверное, смысл в другом: попытаться что-то
изменить в устоявшемся порядке вещей. Во благо
подписчику, ради которого работаем и мы, журналисты,
и они, наши «товарищи по оружию» — связисты…