Похоже, что из происходящего американцы сделают далеко идущие
выводы. Влиятельная «The Washington Times» уже разродилась обширной
статьей, в которой предостерегает Буша от чрезмерно быстрой передачи
власти в руки иракцев: «Арабская культура не приветствует равенства,
свободы слова и инакомыслия. Не уважает религиозной свободы. Не
признает права женщины распоряжаться своей судьбой и иметь
собственное достоинство. Не почитает власть закона и судопроизводство.
Весь арабский мир — тому пример. Ливан — конфессионально
раздробленное государство, предоставляющее убежище боевикам из
Хезболлах и находящееся под сирийским влиянием. Сирия,
спонсирующая терроризм, не выносит атрибутов демократии. Иорданское
королевство периодически заигрывает с выборами и свободой слова, но
только до тех пор, пока Хашемитской династии ничто не угрожает. В
Египте политических свобод едва ли больше, чем при фараонах. В
Саудовской Аравии крох демократии и религиозной свободы не больше,
чем в айсберге. Беспрестанные обещания палестинских властей провести
демократические реформы даже не начали выполняться». Из этого
делается вывод (с которым трудно спорить), что «переход от диктатуры к
демократии будет долгим и трудным, а демократия в Ираке останется
химерой, если американцы в течение нескольких лет после падения
режима Саддама не воспитают и не обучат его жителей искусству
демократии». Между строк следует читать, что военное присутствие
США в Ираке — это всерьез и надолго.
Что же получается, если смотреть на дела иракские с нашей, российской,
колокольни? Хорошего маловато. Во-первых, глухо зависает иракский
долг России: американцы уже неоднократно заявляли, что новая
администрация платить по долгам Саддама не будет. Во-вторых, горят
синим пламенем контракты российских компаний на поставку
оборудования для месторождений в Ираке. В-третьих, неизбежно упадет
цена на нефть. Все?

Во всем перечисленном для России нет ничего смертельно страшного.
Иракский долг и так был практически невозвратным. Работа российских
компаний в Ираке с самого начала была бизнесом с очень высоким
риском, и, надо думать, компании шли на него осознанно. Падение цен на
нефть будет весьма болезненно, но продавать «черное золото» по
предвоенным ценам в 30 долларов за баррель бесконечно все равно не
получилось бы. По прогнозам аналитиков, в частности российского
нефтяного магната Ходорковского, российская экономика падение цен до
20 долларов за баррель переживет без шока и кризиса (вот меньше 16-ти —
не хотелось бы — разоримся). Так что же, все нормально?

Наибольшие опасения вызывает геополитический аспект этой непростой
ситуации. На протяжении ряда лет Москва создавала замкнутую систему
региональной безопасности в рамках так называемого «Большого
Кавказа». С точки зрения этой концепции, страны Кавказа, Каспия и
Центральной Азии должны были решать свои проблемы без
вмешательства внешних сил и учитывая интересы России. Отчасти в этой
системе как источники влияния предусматривались Турция и Иран, а вот
страны ЕС и США рассматривались как внешние, посторонние. Система
зашаталась с появлением в Центральной Азии американских войск в 2001
году, а после операции США в Афганистане контролировать военное
сотрудничество США со странами Центральной Азии (Узбекистан) и
Кавказа (Грузия) Москва уже просто не в состоянии.

Теперь же США приходится рассматривать как страну «всего мира» — как
страну ближневосточную, центрально-азиатскую и кавказскую
одновременно. При этом вектор своего влияния США намерены
определять самостоятельно. В условиях, когда политики в Белом доме
находятся в состоянии военной эйфории, вести диалог с ними будет
весьма сложно. России придется не только более осторожно относиться к
сегодняшним союзниками США, но и срочно искать новые точки
соприкосновения с американскими оппонентами — Ираном, Китаем и,
отчасти, с Турцией. В конечном счете в результате американской
операции в Ираке может изменится весь рисунок международных
отношений на Ближнем Востоке и в Средней Азии.