Спектакли театра драмы и комедии на Камчатке, показанные на сцене
академического драматического театра имени Охлопкова, продемонстрировали
молодость камчатского коллектива. В спектаклях «Возвращение Фомы, или Село Степанчиково и его
обитатели», «Хитроумная влюбленная» и «Сон в
летнюю ночь» играли молодые актеры, заряженные энергией и
красотой, присущей молодости. Все три работы — комедии, которые помогают
актерам выразить свое исполнительское мастерство в стремительных
движениях, танцах, фехтовании и, если необходимо, умении недурно петь.

О чем может молодежный театр играть свои спектакли? Конечно, о любви.
Она, в разных проявлениях, делает героев страстными и напористыми,
мучающимися ревностью и верящими в то, что искренность и сила чувств
помогут любящим сердцам соединиться. Сила чувств раскрывает героев в их
лучших качествах, рождает искреннюю веру в то, что на пути любви будут
сметены все препятствия.

Только с таким напором может проявляться любовь в классической комедии,
которая воспевает ее как дар природы, как самое высокое чувство человека.
Смешал, перепутал великий Шекспир в комедии «Сон в летнюю ночь» своих
героев, привел их в зачарованный лес, где решает судьбы любви Оберон и его
слуга — игривый Пэк. Если Деметрий не любит Елену, глаза его омываются
нектаром волшебного цветка, если произошла ошибка, ее можно исправить. Так
выстраиваются отношения людей и богов, представленные на сцене одной из
величайших шуток, придуманных человеком.

Режиссер Валентин Зверовщиков строит спектакль на импровизации,
свободном и смелом соединении высокого и низкого. К богам — Оберону
(Е.Фарапонов), Титании (Ю.Николаева), попадают люди, ставшие от
вмешательства в их чувства безрассудными. Филострат (А.Сташевский) и
Гермия (Н.Найчукова), Деметрий (А.Выстропец) и Елена (И.Ващенко) — эти
любовные пары в исполнении обаятельных актеров под воздействием чар
запутались в своих избранниках, они не понимают, чего хотят и чьей любви
добиваются. Страсть определяет их поступки и становится движением всего
действия спектакля. Но это все еще разговор о высоком начале спектакля.

«Низких» героев спектакля — народ представляют образы мастеровых, вообразивших
себя актерами. Они определяют все действие, приводя в смущение зрителей.
Заслуженный артист В. Новиков, актеры А.Белоусов, В.Зверовщиков,
А.Хозяйчев, П.Колотовкин, В.Запорожец играют не просто комедию — балаган,
используя средства, присущие этому площадному зрелищу. Они откровенно
развлекают публику, не смущаясь используют грубые приемы сценической
игры. Грубость эта оправданна, она была стихией средневекового народного
театра, выразительностью его образов-масок.

В спектакле много «отсебятины» — текста, который вместе со сценической
импровизацией рождал и игру слов, уместную в предлагаемых
обстоятельствах балаганного зрелища. Каждый актер на месте, которое
отведено ему, в стремительно развивающемся действии создает заданный
образ, не меняющийся от начала и до конца. Разнообразие проявления
характеров в комических приемах придумано сценической игрой. Таковы
правила, по которым камчатский театр строит спектакль, приближая его ритмы
к сегодняшнему времени. Может быть, увлечение балаганом несколько снизило
лирическое начало темы любви, но таково ее режиссерское прочтение,
подчиненное, как считает Зверовщиков, воле случая и богов, которые не прочь
подшутить не только над людьми, но и друг над другом.

Оправданно вольное обращение с текстом пьесы Лопе де Вега и в спектакле
«Хитроумная влюбленная», поставленном режиссером А. Горбатым. Чтобы
оправдать постановочный прием, в программке дана аннотация, в которой
рассказывается о мадридских корралях и законах, по которым строилась в них
игра. Тексты, используемые театром в интермедиях, не придумки собственного
сочинения — это высказывание, извлеченное из письма к новичку
из поэмы Альваро Кубильо де Арагона «Карлик муз» и мини-оперы, созданной по
мотивам средневекового фарса «О женах, которые решили переплавить мужей».

«Хитроумная влюбленная» и «Сон в летнюю ночь» — спектакли, которые могут
покорить зрителей стихией вольной игры или оставят равнодушными тех, кто
привык к серьезному, психологическому театру. Это импровизации на темы
любви. По другим принципам пространство комедии строится в спектакле
«Возвращение Фомы, или Село Степанчиково и его обитатели». Иркутску в
последнее время везет на «обитателей…». Тх играли актеры нашего
академического театра и другого академического — Омского, которые старались
приблизиться к образной выразительности сложного, нервного,
неоднозначного романа Достоевского. Представить комплексы, рефлексию его
героев в стихии комедийной игры для камчатского театра было не просто. Да,
спектакль поставлен в жанре комедии, но убедителеи ли этот прием?

В первой картине, может быть, не важно объяснение того, что генеральша
(народная артистка Г.Астраханкина), ее приживалки одеты в китайские
костюмы, как и некоторые другие персонажи, обозначенные в принадлежности
к «китаизму» деталями костюмов. Что поделаешь, если их кумир — Фома
любит пощеголять в золоченых одеждах китайского вельможи. Важно другое
— тот образ Фомы, который предлагает театр в качестве его нового прочтения.

Артист Е.Фарапонов — молодой здоровенный детина, меняющий свой облик в
каждой сцене. После «китайца» он выходит на сцену в простыне, затем
раздевается и принимает настоящий душ, льющийся не сильной, но живой
струйкой воды. Омытый Фома начинает лапать девиц и все время произносит
монологи, содержание которых для него неважно. Слова, слова … В ученость
героя можно верить, исходя не из его убеждений, а из тех предлагаемых
обстоятельств, которые заданы Достоевским.

Фома — Григорий Распутин? Он — комформист, научившийся
приспосабливаться к любым переменам в судьбе, или хитрый политик, для
которого самым важным становится умение управлять людьми? Почему Фома
даже не делает вид, что искренне убежден: образование — единственно
верный путь, который может вывести русского человека из тьмы невежества?
Почему произносимый им текст не кажется собственным, а так, надерганным
по фразе отовсюду? Наконец, почему для Фомы не стало потрясением,
вынужденное соглашение благословить влюбленную пару? Вопросы, вопросы,
есть ли на них ответы?

Как кажется, их нет и не может быть, потому что Достоевский писал другого
Фому. Личность этого человека соткана из искренних заблуждений, рождающих
калейдоскоп взаимоотношений, которые называются на языке художественных
образов фантасмагорией. Фома Достоевского мог убедить не только
генеральшу в правильности проповедуемых им устоев жизни, но и всех
«обитателей», страдающих и счастливых от его образовательного деспотизма.
Фома — источник душевных потрясений и мук.

На сцене комедия, а не смешно, как не бывает смешон человек, искренне
отстаивающий свое мировоззрение. Как ни высмеивай демагога, ни притягивай
аналогии исторического прошлого или дня сегодняшнего, в каждом из нас
сидит частица мира Достоевского, поэтому и сопротивляемся мы, зрители,
образу наглого, самодовольного хама, высасывающего из человека
достоинство, паразитирующего на его слабостях и душевной доброте.

Под властным напором Фомы (Распутина по внешним признакам) искажается и
поведение остальных персонажей спектакля. Каждый из них — и полковник в
отставке Ростанов (заслуженный артист В.Таратынов), и Сережа
(П.Колотовкин), и Ежевикин (А.Лепеев) — откровенно его боится. Такой, каким он
представлен на сцене, и прибить может. Тем более становится странным слом
Фомы в финале, унижение и верткость, с какой он вновь завоевывает в
Степанчиково место обожаемого, всеми почитаемого учителя. Если исходить из
логики всего сценического действия, Фому, как Распутина, лучше бы отравить,
а не молиться на него, как на икону. Впрочем, это лишь досужий вымысел, у
театра своя логика и свое отношение к проблеме Опискиных, внедренных в
человеческое сознание и жизнь.

Противоречивым остались впечатления от спектаклей театра драмы и комедии
на Камчатке, показанных им в Иркутске. Это основа его репертуара
и визитная карточка, художественные принципы и эстетическая
направленность. Спектакли, без сомнения, спорные, но и бесспорно интересные
своей живой энергетикой и той увлеченностью, с какой артисты играют их на
сцене.