У кабинета детского психиатра утром народу было немного.
Три мамы с детьми. Пап — ни одного. Так сложилось,
что это женский удел — возить своего больного ребенка
по врачам, вымаливая у Бога, чтобы тот оставил ему хоть
каплю разума, позволяющую жить и общаться с людьми.

Вера привела к доктору свое единственное чадо — сына
Ванечку. Его с другими ребятами не спутаешь, он типичный
дауненок. К своим пяти годам существенно отстает в росте.
Голова большая, ноги короткие. На круглом лице — маленькие,
косо посаженные глазки. Переносицы почти нет, рот приоткрыт.
Кажется, он всегда чем-то удивлен. В больнице дети,
как правило, капризничают, но только не Ванечка. У него
было прекрасное настроение. Сидя на стуле, он крепко
держал маму за руку, болтал ногами.

Его внимание привлекла огромная, писанная маслом картина
на стене. Художник нарисовал лес, речку, медведицу с
медвежонком. Малыш тоже прижимался к матери, и мальчику,
видно, эта картина понравилась. Он подошел ближе и ткнул
пальцем в медвежонка:

— Мика!

Мать поняла, что хотел сказать сын. У Веры и Ванечки
свой язык, предназначенный для двоих. Но это как раз
ее и тревожило. Ведь не всегда она будет рядом. Поэтому
и хотела посоветоваться с психиатром, как расширить
словарный запас сына, научить его правильно произносить
слова.

Я разговорилась тогда с Верой. Потом мы встречались
еще несколько раз. Ее история стоит того, чтобы рассказать
о ней читателям. Естественно, она попросила не называть
ее фамилии и изменить имя.

Считается, что родить ребенка с болезнью Дауна рискует
женщина после сорока лет. Но Вера родила сына в двадцать
семь. В роду у нее и у мужа все были здоровы. Мировая
статистика свидетельствует, что каждый 600-й новорожденный
появляется на свет с хромосомным нарушением — болезнью
Дауна. Всего одна лишняя хромосома — и какие последствия!

Ваня был долгожданным ребенком. Но поскольку перед самыми
родами жены муж Веры уезжал в дальнюю командировку,
было решено, что рожать она будет не в Иркутске, а на
Урале у свекрови. Та сама акушерка, работает в участковой
больнице. Повышенное внимание невестке будет обеспечено.

И вот настал тот день, когда Ваня появился на свет.
Принимала его бригада первоклассных медиков, об этом
позаботилась свекровь. Приехала даже ее подруга из областного
центра, специалист по новорожденным. Сами роды прошли
легко, правда, мальчик родился слабым. С ним пришлось
долго возиться. Вера очень хотела увидеть сына, но ей
его не показывали. Вечером в палату к ней с какими-то потухшими
глазами зашла свекровь и сказала, что ребенок
родился больным. Все попытки выяснить, в чем заключалась
болезнь, ни к чему не приводили. После того как Вера
зарыдала, ей дали сильное снотворное.

Тяжелый откровенный разговор с врачами состоялся только
через день. У ее сына скорее всего болезнь Дауна и врожденный
порок сердца. По прогнозам, он не доживет и до года,
а если доживет, то будет глубоким инвалидом. Не лучше
ли отправить его прямо сейчас в специализированный Дом
ребенка? Смотреть на сына не надо, так легче перенести
потерю. Свекровь умоляла ее поступить именно так.

— Я должна его увидеть, — прошептала Вера.

И вот ей вложили в руки сверток. Само тельце невесомое,
а голова большая, тяжелая, неправильной формы, как будто
младенцу кто-то срезал затылок. Но она уже ничего этого
не хотела замечать. Ванечка открыл глаза и улыбнулся
ей. Его зрачки блуждали, но улыбка была такая блаженная!
Малыш словно говорил: «Я пришел в эту жизнь, мама».

Вера не отдала никуда своего ребенка. Через месяц она
попрощалась с чопорной, уже чужой свекровью и выехала
с Ванечкой в Иркутск. Алексей должен был вернуться из
командировки. Она очень нуждалась в нем. И вот утром
Вера услышала, как поворачивается ключ в замке. Это
приехал муж. Она вышла его встречать. Ванечка лежал
в спальне. Но ее ласкового, доброго Алексея было не
узнать. Замкнутое, холодное лицо, сжатые губы. Чувствовалось,
мать провела с ним большую работу. С порога он поставил
условие: или этот уродец, или он. На все про все дает
ей две недели. В это время он поживет у друга.

И Вера осталась вдвоем с больным малышом. Грудь он не
брал, почти постоянно плакал. Она прочитала несколько
книжек про болезнь Дауна. В одних был полный мрак,
в других говорилось, что дауны могут адаптироваться
к жизни и даже выполнять несложную работу. В это время
у нее осталась только одна подруга, которая приносила
продукты. Решительная и волевая, однажды она посадила
Веру перед собой и выложила ей дьявольский план. В это
трудно поверить, но Вера не выгнала ее из дома, выслушала
до конца.

Нужно было оставить Ванечку при открытом окне. Это в
ноябре-то! А самим уйти в кино. Дальше — воспаление
легких и естественный конец. Зачем ему мучиться, мучить
других? К Вере вернется Алексей. У них все будет нормально.
Если так не сделать, то ее ждет кошмар.

Это странно, невообразимо, но обессиленная, загнанная
в угол Вера согласилась. Дальнейшее происходило как
в тумане. Ватная и дрожащая, она во всем доверилась
подруге. Женщины оставили ребенка на диване в тонком
одеяльце, открыли окно… В кинотеатре шел фильм «Бездна».
Когда в зале погас свет и по экрану побежали титры,
Веру вдруг словно пронзило током. Она никогда себе
этого не простит! Если он умрет, то и ее жизнь кончится.
Бешеное желание спасти сына, все исправить овладело
ею. Она рванула из кинотеатра, села в попутную машину.

До позднего вечера, как заведенная, носила Ванечку по
комнате, отдавая ему весь жар своего сердца. Перед глазами
стояла картина: раскрытое окно, захлебывающееся в плаче
личико. Самое страшное не произошло. Ваня лишь немного
потемпературил. Он явно хотел жить. Он боролся за свое
право быть в этом мире.

Тот день перевернул Веру. Дороже сына у нее не стало
никого. Алексей ушел, с подругой она рассталась сама.
Жить пришлось на пенсию и алименты. Вечерами она еще
мыла подъезды.

На игровой площадке, где они недавно гуляли, дети не
приняли Ванечку. К нему подошла девочка, ткнула его
пальцем в грудь: «Ты некрасивый, уходи!» Сын ничего
не мог понять, он так тянулся к детям. И Вера с болью
ощутила: кроме нее, для Ванечки нет никого на белом
свете. Только ее любовь будет светить ему, да еще солнце,
оно, слава Богу, для всех.

Бывший муж, который так ни разу и не видел сына, передал
с чужими людьми видеомагнитофон и набор мультфильмов.
Сын мог смотреть мультики часами. Особенно ему нравился
«Ежик в тумане». Он просил снова и снова показать «зи»,
так он называл ежика. Одинокий, бредущий в тумане зверек
явно не был ему чужим. Он каждый раз переживал и радовался,
когда ежик находил свой дом.

А у Веры щемило сердце, когда она думала о будущем сына.
Ведь ему еще предстояла операция на сердце. Однажды
после очередного похода к врачу они возвращались домой.
Шли медленно, обычно она возила Ванечку в коляске,
но тут он сам перебирал короткими ножками. И вдруг почти
нос к носу она столкнулась с Алексеем! Когда-то самый
главный человек, которого она так любила, шел с незнакомой
женщиной. Бессознательно она тут же подняла Ванечку
на руки, боясь, что в наступающих сумерках отец не рассмотрит
ребенка. Пусть для кого-то даун, но для нее он родной
и симпатичный ребенок.

Муж поравнялся с ней, она увидела, как дрогнула его
рука. И они молча прошли мимо друг друга. Какое-то время
Вере казалось, что он стоит и смотрит ей в спину. Когда
обернулась, увидела пустую улицу. Напряжение было так
велико, что она села с малышом на скамейку и разрыдалась.

И вдруг почувствовала, как Ванечка целует ей руку. Нежно-нежно,
долго-долго. Ей и раньше медики говорили, что даунята
— ласковые дети, мол, мудрой природе больше нечем привязать
их к матерям. И больше всего они боятся остаться одни.

— Что ты, мой маленький, — обняла его сквозь слезы
Вера. — Я тебя никогда не брошу. Это наша судьба, Ванечка…
И мы все пройдем достойно…