!I1!Пожалуй, нет еще такой сферы, которая являлась бы столь
сильным притяжением для явных глупостей и нелепых
искажений, как земля и земледелие. «Ну, ежели где во
главе хозяйства стоит председатель непьющий, там и дела
идут…» — приходилось мне выслушивать от иных
далеко не глупых предпринимателей. Можно
подумать, что вся Россия пьет не просыхая, поскольку пашня
нынче дает намного меньше продукции, чем полтора десятка
лет назад. Но им, людям далеким от земли, этих истин не
понять. Впрочем, иные и близкие к земле, работающие на
ней, еще недавно такое выдавали… Взять
растиражированное в конце 80-х такое суждение: «В звене у
нас мужики работящие, результаты хорошие имеем, но от
агронома отказались. Зачем лишние рты?» Такое заявление
руководителя безнарядного звена из Тулунского района было
опубликовано в нашей газете в разгар перестройки.
И это было произнесено в эпоху химизации и «зеленой
революции», когда генетика обретала второе дыхание, в
растениеводство вторгался компьютер, свою помощь из
космоса предлагали запущенные туда аппараты.

Об этом я напоминил на днях руководителю ЗАО
«Иркутские семена» Ю.М.Ширяеву, а тот в ответ с горькой
усмешкой: «Да как же теперь без агронома?» Повод для
разговора был. Везде засуха, везде сушь, пострадали хлеба
и травы, на собственную картошку без боли нельзя
смотреть. А у Ширяева в селе Ширяево, где находится
элитхоз названного выше ЗАО, говорят, зерновые, картошка,
травы, словом, все, что посеяно, обещает неплохой урожай.
Спрашиваю во время телефонного разговора, так это или нет.

— Мы тоже пострадали, но без урожая не останемся.
Впрочем, приезжайте, посмотрите.

И вот мы с фотокором Николаем Брилем в элитхозе. Ширяева
застали в поле в окружении специалистов. Явно продолжая
спор и потому не обращая внимания на нас, только что
подъехавших, он сорвал нижний желтый и сухой лист
пшеницы: что это, не бурая ли ржавчина?

— Нет, это признаки засушливости, отсюда и отмирание
листа, — раздается в ответ.

Перевожу взгляд с листка на поле. Хороша засушливость:
густая изумрудная зелень, колос налитой.
Вновь спрашивать про дожди неловко, сказал же он за день до
встречи, что никаких особых осадков не было и вообще
аналога такому году не знает. А знает он многое. Здесь
родился, после окончания Иркутского СХИ работал главным
агрономом тут же, в колхозе «50 лет Октября». В 60-70-е
годы, не имея большого количества удобрений, по 20
центнеров брали на круг. Да, времена были тогда совсем
иные. Сегодня горючего в обрез, техники новой почти
не видно, закупочные цены на сельхозпродукцию
сверхнизкие. Словом, грабят село. Отсюда падение
производства, низкие урожаи. Но в Ширяево мы увидели
совершенно иное. Как удалось достигнуть такого? Разговор
начинаем с технологии.

— Если говорить об этом поле, то сеяли по парам,
— начинает Юрий Матвеевич. — В какие сроки? 11-12 мая.
Внесли азотные удобрения.

— Это по парам-то, они и так накапливают азота вдоволь?

— Наши земли бедны азотом, а вот калия и фосфора
достаточно. Сорт — Ирень, вторая репродукция. Пары
готовили по новой технологии. Если раньше три раза
пахали, то теперь один, потом послойная обработка идет.
Что теперь сравнивать с прошлым? Тогда и техники было
больше, и горючего хватало. А сейчас без предплужников плуги
с заводов идут. Пахать без них да без борон, не обрабатывать
культиватором — только полю вредить.

— Семена были очень хорошие, — уточняет агроном
Валентина Парханова. — Первого класса, второй
репродукции. Протравили диалом.

— Что поделаешь сейчас у хлебов очень много врагов, —
продолжает Ширяев. — Например, хлебная блошка. Не
принять к ней меры, не обработать посевы — до 30
процентов урожая можно потерять. Мы в комплексе
обработали ядохимикатами.

Так вот почему такие чистые посевы здесь. И паров-то на
удивление мало, чуть больше трех процентов. Хозяйство
сохранило курс на интенсификацию, за счет этого и берет.
Вспоминаю прошлогодний семинар в этом же элитхозе. Многое
поразило тогда. Той осенью тут взяли по 24-25 центнеров
зерна и по 360 центнеров картофеля. Сегодня, если не
посыпятся камни с неба, колосовые дадут по 20 центнеров,
а картофель — примерно 200.

Вообще-то картофель — древнейшая культура и, хотя Россия
занялась им три с лишним века назад, сегодня мы не мыслим
жизни без него. В то же время считаем, что особенно
церемониться не надо. Бросил, засыпал — и расти до осени.
Но нынче она не росла. Виним во всем засуху, жару, но
почему же здесь, в Ширяево, такая буйная поросль.
Цветет, наливается, пропусков почти не видно?

— А вы посмотрите участок, где использовалась суперэлита
и элита. Знаете, как резко они друг от друга отличаются?
— как-то издалека начинает агроном Лариса Токарева.—
Так вот мы ориентируемся на семена высших репродукций.

Лариса Токарева десять лет проработала в Оекском учхозе,
а тогдашнего руководителя учхоза Ивана Степановича Баширина
можно было без преувеличения назвать «картофельным
королем». Почти до тысячи гектаров доходили площади
плантаций. Случалось, что в засушливые годы одно это
хозяйство давало шестую часть всего товарного картофеля
области. Баширин не раз говорил мне о том, как важно
использовать посадочный материал высших репродукций,
аргументируя свое мнение простейшими примерами: «Взять
старика и молодого, у первого тут болит, там болит, одышка, а
к молодому ничего не пристает — так и у растений. Чем оно
моложе, тем сильнее у него иммунитет. Потому и дает оно
более высокий урожай».

— Совершенно верно, — подтверждает Токарева. — В
отделении Металлист, где высаживали элиту, урожай на
сотню центнеров выше был, чем в тех отделениях, где
применялась, к примеру, шестая репродукция.

— А возьмите Голландию, — напоминает Ширяев. — Там
используют посадочный материал только до третьей
репродукции. Отсюда и высоченные урожаи. Вместе с тем я
не понимаю некоторых наших руководителей, которые делают
ставку на заграничные и вообще чужие сорта, свои, мол,
намного хуже, или вообще ничего у нас путнего нет. Да
вранье это. Только за зерновые мы нашим селекционерам в
ножки должны поклониться. Некоторые иркутские сорта в
Красноярском крае две трети посевных площадей занимают.
А у нас хорошо идет картофель ленинградской селекции:
Невский, Пушкинец, Луговской. Начинаем возрождать
Адретту. Ну это королева. Намерены заняться Удачей. О-о,
вы знаете, какой это сорт! У меня дочь была в Москве, на
выставке. Привезла несколько клубней, каждый по 18
рублей. Посадил у себя — ну это же чудо. Уж на что
Невский по всем статьям хорош, а Удача в
полтора раза больше продукции дает.

— Иногда говорят: «Ой, какие дорогие семена высших
репродукций или интенсивных сортов», а я вам вот что
скажу, — вступает в разговор начальник районной семенной
инспекции Валентина Черепанов». — Были мы на
переподготовке в Подмосковье, как-то едем на электричке в
один из городов, где находится Институт картофеля имени
Лорха. Разговорились с одной женщиной, она, оказывается,
каждую весну ездит туда, чтобы закупить семена.
«Не слишком ли накладно? — спрашиваю ее. — Все-таки очень дорогие они да за
дорогу платить надо?» — «Зато я посажу на сотку их 30-40
килограммов и горя не знаю, всю семью картошкой обеспечу».

Слушая Черепанову, я вспоминал селекторные совещания,
которые проводило главное управление сельского хозяйства.
Сколько раз и начальник его Н.Эльгерт, и первый
заместитель А.Кириленко убеждали: покупайте семена высших
репродукций, условия льготные. Только берите. Все ли
откликались на те призывы? Увы. Да, денег нет, да,
дороговато по сравнению со своими собственными, которые
не сегодня-завтра можно назвать «без роду без племени». А
получить за весь огромный труд столь невысокую отдачу —
не накладно? Возможно, я чего-то недопонимаю, а может быть,
мы имеем дело уже не с такой простой экономикой, которая была
по зубам колхозному счетоводу 60-х годов?

!I2!Вместе с агрономом элитхоза Еленой Александровной
Филатовой едем на травы. Рядом с перелеском волнами ходит
костер безостый. Правда, редковатый. Разводит Филатова
руками. Что поделаешь, так и должно быть. Это же
семенники. А через несколько километров начинаются посевы
люцерны. Жужжат пчелы, вьются шмели, нежный аромат
исходит от цветов. Сорт Таежная. Ей три года. Перенесла
40-градусные морозы зимы 2000-2001 годов. Прошлой осенью
дала по полтора центнера семян. Урожай богатый, но нынче
будет больше. Просим агронома вырвать хоть один куст.

— Да как же вырвать? У нее такая мощная корневая
система.

Вот потому-то она и сумела выдержать такую жестокую
засуху. Убери ее вовремя на сено, сколько кормов получили
бы. Но у элитхоза другие задачи. Когда-то, 15-20 лет
назад, наша «Восточка» самым активным образом
пропагандировала эту культуру. Область поворачивалась к
ней лицом. Эх, сохранить бы ее во всех хозяйствах,
обновить ее посевы — полегче было бы с кормами.

…Домой возвращались полями учхоза «Оекское», точнее
— бывшего и нынешнего учхоза, поскольку на тех землях
образовано еще и ОАО «Степное». Совсем иные посевы,
обещающие незначительный урожай. Ну да, засуха. Но почему
тогда в Ширяево зеленеют хлеба и травы, соками наливается
картошка? Ах да, вовремя посеяли, качественно, потому что
сохранили или привлекли к делу опытных механизаторов.
Имеют технику, с горючим не бедствовали. Отличные семена,
наилучшие сорта, передовые технологии. Стоп. А кому
последними факторами обязано небогатое ЗАО «Иркутские
семена»? Специалистам. Их здесь 47 человек, каждый
третий имеет высшее образование. Да, организация
специфическая, но разве можно без агронома, без науки
работать в поле, тем более во время таких
жесточайших испытаний? Конечно же, нет. В этом еще раз
убеждаешься во время знакомства с элитхозом,
принадлежащим ЗАО «Иркутские семена».