В кабинете начальника дожидался меня Виктор
Семенюк, капитан милиции. Он выглядел
немного уставшим. Я поинтересовался, какую
территорию он обслуживает. Оказалось, что в его
ведении находится огромный квадрат: от ул. Пролетарской
до ул. Ленина и от ул. Карла Маркса до ул. Польских
повстанцев.

Из Кировского РОВД мы сначала отправились в пункт
милиции возле цирка, чтобы Виктор Николаевич смог
переодеться (он был не в форме) и забрать список
квартир, которые нужно сегодня обойти.

— Первые вопросы, может быть, покажутся банальными.
Но все-таки: что вы заканчивали?

— Не поверишь никогда — институт иностранных языков.
Работал школьным учителем. На этот случай у
меня всегда в запасе анекдот. Представь: укротитель
засовывает в пасть тигру свою голову, затем спокойно
вынимает ее! Его, разумеется, спрашивают, зачем он
так рискует. Ответ: я в прошлом был учителем, но
теперь нашел работу поспокойней и отдыхаю душой!
Почти также и со мной. Пришел в службу участковых в
1998 году. Несколько месяцев пытался поработать в
дежурной части, но вернулся обратно. Здесь
интересней и живей как-то. Общение с людьми
привлекает.

— Район трудный попался?

— Самое сердце города. Четыре очага напряженности:
сквер Кирова, цирк, гостиница «Ангара», проулок
между ИГТРК и ночным клубом «Стратосфера». Летом
резкий подъем ограблений, квартирных
краж, связанных с отпусками, часто мордобои в
многочисленных кафе при распитии горячительного. Дел
хватает. И беготни тоже. Я очень люблю
перефразировать известную поговорку «Волка ноги
кормят» — «Участкового ноги и голова кормят».

Пункт участковых представляет собой зашарканное
помещение на нулевом этаже. Карты Иркутска на
стенах, сейф, стол и огромный российский флаг. Пока
Виктор Николаевич облачался в форму, я слушал в
исполнении двух милиционеров страшные байки про
живых людей, которых правоохранительные органы
ошибочно оформляли как трупы. Профессиональный юмор,
так сказать.

Первый вызов — коммуналка на улице Свердлова.
Бабушка заявила, что в ее комнате был семейный
скандал. Участковый должен разобраться во всех
деталях. Говоря официальным языком, принять
заявление гражданки к сведению и установить все
обстоятельства происшедшего. Поднимаемся по грязной
лестнице на третий этаж. В комнате заявительницы
никто не открывает, никого нет дома. Стучимся в
соседнюю дверь. Компания из трех молодых людей
что-то отмечает. На столике двухлитровая бутылка
«Очакова», играет музыка. Выясняется, что хозяин
работает охранником, но в тот день он ночевал у
приятеля, а значит, ничего про скандал не слыхивал.
Участковый пишет протокол, куда заносит все эти
факты, вежливо разговаривает с двумя парнями и
девушкой.

— Что вы можете сказать о своей соседке из этой
комнаты? — спрашивает участковый.

— Что сказать? Живет там какая-то женщина, ночует
редко, пьет постоянно, — отвечает парень.

К нему присоединяется и другой жилец из комнаты напротив —
высокий худощавый старик:

— Появляется через раз, устраивает гулянки…

— А вы к нам почаще заходите! — кричит вдогонку участковому молодежь.

— Какие выводы мы сделаем, Виктор Николаевич?

— Будем разбираться по поводу этого жилья. Очень
жаль, что хозяйки не было дома, но, как видишь,
мы удостоверились, что скандал
вполне мог быть. Кстати, показания
охранника следует проверить: поговорить с другом, у
которого он гостил, составить еще один протокол и
т.д.

— Следующий адрес, по которому мы пойдем, видимо,
тоже связан с жалобами на семейные неурядицы?

— Не совсем. Ты знаком с деятельностью такой
организации, как ЛРС? Лицензионно-разрешительная
служба УВД Иркутской области очень часто дает
участковым заявки проверить граждан, желающих
приобрести газовое оружие. Тенденция к всеобщему
вооружению понятна. А перед выдачей лицензии
соответствующим органам необходимо прошерстить всю
«генеалогию» клиента, заодно психическую и
физическую стойкость в жизненных ситуациях.
Проверяют на судимость, на конфликты с окружающими.
Задача участковых проста: поговорить с человеком,
посмотреть на него, оценить. Затем составить рапорт.
Формальность?

Мы подходим к дому на улице Свердлова. Здесь живет
парень, который устраивается на работу охранником,
ему требуется разрешение на ношение оружия. Обычная
хрущевская пятиэтажка, массивная железная дверь с
кодовым замком. На наше счастье, женщина с полными
сумками направляется в этот же подъезд и пропускает
нас. Поднимаемся на пятый этаж по чистой и опрятной
лестнице вместе с ней.

— А вы наш участковый? — искренне удивляется она, —
какая удача, что я вас встретила. А телефончик ваш
не подскажете? У меня даже мысль есть: написать
адрес и телефоны участкового пункта на бумажке и
вывесить на двери внизу. В целом у нас жильцы
спокойные, уживчивые, только в подвале иногда бичи
собираются. Уж как они проникают к нам, не приложу
ума.

— Вы с молодым человеком из N-й квартиры случайно
не знакомы? Высокий такой? — спрашивает Виктор.

— Ну, как же! Ваня, можно сказать, на моих глазах
вырос, мальчик хороший, уравновешенный. Ничего
плохого про него сказать не могу.

Спустя некоторое время нам открывает сам Иван. В
процессе обмена любезностями участковый внимательно
приглядывается к парню. Пытается заглянуть в душу?

Не поговорив даже пяти минут, мы выходим на
улицу.

— Этот молодой человек прошел проверку?

— Я напишу рапорт, а наверху решат окончательно. Как видишь, с
ним разговор короткий. Соседка нам все рассказала.

Со следующим адресом какая-то путаница:
дом есть, но там располагается налоговая инспекция,
а под квартирой, видимо, подразумевается кабинет
этого ведомства. И вызов тоже по поводу выдачи
лицензии на газовое оружие. Виктор говорит, что
потом разберется с этим адресом. И приводит пример:
когда в больницу поступает пострадавший с
огнестрелом или ножевым ранением, да даже просто с сильными
побоями, в милицию автоматически приходит
телефонограмма. Участковый идет разбираться по
адресу, указанному на бумажке. Проблема в том, что в
больницах нередко называют адреса прописки, а не
реального проживания. На памяти Виктора Николаевича
несколько случаев, когда по адресу, указанному в
телефонограмме, дом отсутствовал по причине пожара
или был снесен. В
некоторых случаях пострадавшие в больнице просто дают липовые
адреса — замести следы или по нежеланию связываться.

— Интересные и запоминающиеся случаи из практики?

— Парочку можно припомнить. Первый: грабеж в казино
«Эльдорадо» на Карла Маркса. Поразила обстановка
заведения. Второй случай: 2 года назад пришлось
искать свидетелей кражи из квартиры заместителя
губернатора Иркутской области. Обошел 8 подъездов
пятиэтажных жилых домов, все квартиры, окна которых
выходят во двор, беседовал с каждой семьей и
составлял протоколы. Если хочешь,
подсчитай время, затраченное на писанину.

— Вы когда-нибудь применяли оружие на поражение?

— Существует разделение понятий «применял» и
«использовал». Применить оружие — значит достать
его из кобуры и пригрозить: «Паря, не дергайся!!!».
А использовать — три выстрела вверх, если надо — на
поражение. Ни разу со мной не случалось такого, хотя
Кировский район считается одним из самых
криминальных. Я старался избегать подобных ситуаций,
но были случаи на грани. Расследовалось одно дело о
краже. Потерпевшая
почему-то не являлась на следственные
мероприятия. Я, как у нас выражаются, произвел в ее
отношении принудительный привод. Пришел к ней в 6
часов утра, все объяснил, но она натравила на меня
огромную собаку. Я достал Макаров и проорал фразу,
которая в мгновение ока разлетелась по всей службе
участковых и осталась надолго: «Убери собаку, а то
сейчас пристрелю как собаку!!!». Извиняюсь за
нескромность (смеется).

А пистолет с собой ношу редко. Ведь приходится
больше общаться с обычными людьми, а не с
преступниками. Я очень люблю разговаривать с
бабушками, которые вполне могут сойти за разведчиц.
Зная о их словоохотливости, я использую эту
привычку женщин в своих целях: именно в таких
разговорах по душам с представителем власти
старушки, сами того не подозревая, докладывают
обстановку, рассказывая о ненавистных соседях,
местных бомжах и прочих асоциальных элементах. А
участковый тем временем все сведения заносит в
свой компьютер в голове и затем начинает копать в
нужном направлении.

— В сельских районах такие бабульки часто обращаются
за помощью к участковым: парник подправить, гвоздь
вбить. К вам с подобными просьбами не обращались?

Смеется.

— Я бы не отказался помочь.

Еще один адрес. Улица Халтурина, частный дом. Хозяин
условно осужден за мелкую кражу. По закону он раз в
месяц приходит в милицию отчитываться, либо к нему
должны приходить участковые и проверять, чем живет
условник. Но уже с месяц о нем никаких известий. По
идее, такое поведение может выйти поднадзорному
боком. Участковый вправе написать рапорт,
и изменение меры пресечения последует
незамедлительно. Покосившаяся зеленая дверь со
двора. Наконец, после долгой долбежки в нее,
приоткрывается занавеска, и выглядывает испуганное
лицо девушки. Мы спрашиваем, где хозяин:

— Я его вчера видела, а где сейчас — не знаю!

— Передайте ему, что если в ближайшее время не
появится в милиции, то я пишу на него бумагу и у
него могут возникнуть серьезные проблемы. Понятно? —
голос участкового становится тверже.

На сегодня заявки все. Рабочий день участковых
заканчивается в десять часов вечера. В случае
форс-мажорных обстоятельств — утром. Мы
направляемся обратно в сторону цирка. Я — на
автобус, Виктор — в участковый пункт милиции за
столы с кипами бумаг. Работа продолжается.