Такой же зритель, такой же иркутянин,
такой же гость, как и все мы, кому посчастливилось
приобрести билет или контрамарку. И в этом «такой же»
и была подоплека моего журналистского выбора — разговор
мог идти не только о фестивале…

— Владимир Павлович, мне показалось несколько странным,
что мероприятие, традиционно обозначенное как Фестиваль
современной драматургии, не представлено не только ни
одним молодым драматургом, но и драматургами вообще…

— Согласен, нынешний фестиваль драматургическую составляющую
— драматургов как таковых — на этот раз не представил.
Действительно странно. Я тоже здесь вне конкурса. А может,
это принцип организации фестиваля?
Ведь современная драматургия — это не только автор,
новая пьеса, сценарий, но и режиссерская трактовка,
игра актеров, да и сам выбор пьесы, наконец.

— А может быть, дело не в организации?

— Может быть. Но повод для разговора есть.
Дело не в желании или нежелании организаторов приглашать
или не приглашать, а в самих возможностях, «персоналиях»,
если угодно. А вот с этим у нас не просто — нет, знаете
ли, очереди в драматурги… Согласен, талант — явление
редкое, драматургия — вообще из области «штучного»,
но не заметно, чтобы хоть как-то, хоть кто-то
попытался поработать и пошлифовать этот «товар».

Знаете, еще не так давно существовали семинары по работе
с молодыми драматургами, творческие лаборатории, выездные
школы. Когда в силу известных причин это развалилось,
Вампиловский фестиваль и был призван обеспечить какую-то
преемственность и замену, но, видимо, и здесь наметилось
некое угасание.

— Ну, в литературу вообще «запросто» только графоманы
идут… В драматургии, кроме всего прочего, есть и «кастовые»,
«цеховые» пороги. Для начинающего это тоже барьер. Нет?

— Да ерунда все это.
Поверьте, театры ждут новых авторов, новых пьес. Другое
дело — каково ожидание: можно просто сидеть и ждать,
когда автор явиться ниоткуда. А можно самим поработать
«над автором» — полистать произведения молодых, пригласить
их для знакомства, ввести «в закулисье», помочь понять
мир и «кухню» театра, да распалить честолюбие, наконец.
Но только упаси Боже вставать в позу ментора или начинать
с линейки по пальцам…

— У вас как начиналось — с «линейки» или приглашения?

— Ну, у меня несколько иная биография. Я — театральный
человек, и учиться «закулисью» не нужно было. Я знал,
в чем мне хотелось бы реализоваться и что увидеть на
сцене. Может быть, поэтому первая моя пьеса
«Зажигая днем свечу» («Андрюша») и попала
в поле зрения «Современника», МХАТа
и театра имени Станиславского.
Сам я туда пьесу не посылал, не было и
навязывания себя режиссерам. Просто, повторюсь
(может, это и прозвучит нескромно), я оказался
«востребованным» автором, которого ждали
театры и кино. Наверное, мне было легче в другом
— я начинал в то время, когда литература, театр, драматургия
составляли органическое целое, были на подъеме, претендовали быть
— да и были — выразителями того угадываемого, недосказанного
и ожидаемого, что угадали, досказали и донесли впоследствии
Александр Вампилов, Виктор Розов, Виктор Астафьев, Александр
Володин, Валентин Распутин, Василий Шукшин…

— Так можно и к вопросу о бытии…

— Неверно это… Сознание всегда определяло, как живет
и как будет жить человек. Если есть искаженное представление,
оно может стать на какое-то время определяющим, но,
поверьте, сама жизнь заставит повернуть в правильном
направлении, хотя можно и опоздать. Такое бывает.

— Вампиловский фестиваль в этом плане «правильный вектор»?

— Сам Александр Валентинович, как и те, кого я упоминал
рядом с ним, — близкий мне вектор. При всех недочетах,
упущениях фестиваль — нужное дело. И не только людям
театра. Думаю, есть серьезный и глубокий смысл в дальнейшем
развитии фестиваля именно в соответствии с его девизом:
«Современная драматургия…». С условием, что при этом
не будут забываться, конечно же, и сами современные
драматурги.