!I1!Сколько бы ни прошло лет, эта история останется незабываемой.
Первые свои снимки для газет я делал на Иркутской ГЭС.
Здесь же оттачивал свое мастерство. Очень хотелось быть
фотокорреспондентом. Ловил удобные случаи поработать
с мастерами-фотокорами. В то время их на стройку приезжало
великое множество всех рангов — от журнала «Огонек» до
журнала «Пионер». Случилось мне познакомиться с тассовским
корреспондентом, который позже определил мою судьбу
на всю жизнь. Меня рекомендовали собственным фотокором
как раз по строительству Братской ГЭС. И за многие годы
работы я побывал на всех гидростанциях Сибири: на Ангаре,
Енисее, Вилюе, Мамакане (приток Лены).

История с Иркутской ГЭС особенная. Цикл моих фотоочерков
назывался «Иркутская история продолжается». Я не
заимствовал это название у известного драматурга Арбузова,
создавшего прекрасную пьесу на материале и о людях — строителях
Иркутской ГЭС. Его спектакль в Вахтанговском театре
много лет был в ежегодном репертуаре. Ставили его и
в Иркутском драматическом театре.

Когда Иркутская ГЭС была построена, имена прославленных
строителей были увековечены на мраморных досках здания
ГЭС, гидростроители разъезжались на Красноярскую, Братскую,
а особые романтики — на Вилюйскую в Якутию. Эта станция
впервые строилась на вечной мерзлоте. Наравне с бетоном
использовалась естественная навеки замерзшая грунтовая
порода — суглинок.

О великих стройках я делал репортажи и на каждой из
ГЭС был участником перекрытия рек, снимал пуски агрегатов
с первого до последнего, присутствовал при подписании
актов правительственных комиссий о принятии ГЭС в постоянную
эксплуатацию.

!I2!До того, как я сделал большой фотоматериал о строителях,
о которых писал пьесу драматург Арбузов, был такой случай.
В очередной раз приезжаю в Москву в редакцию «Фотохроники
ТАСС». Главный редактор, кстати, наш иркутянин Николай
Васильевич Кузовкин, просит меня зайти в кабинет. Ну,
думаю, хочет поприветствовать своего земляка. Вижу, в
кабинете у главного на столе огромный заграничный журнал.
На обложке крупный мой снимок. Знаменитая бетонщица
Анна Москаленко с вибратором уплотняет бетон на гребне
плотины. Я, конечно, прошу Николая Васильевича подарить
мне этот журнальчик. Он говорит: «Как раз я тебя пригласил
поговорить об этой фотографии». Сижу в кресле несколько
минут, понять ничего не могу. Заходит милая девушка,
наша переводчица, и кладет на стол главному листок.
Он мне: «Слушай внимательно и запоминай».
Хотя прошло много лет, я этот текст
запомнил на всю жизнь и воспроизведу его буквально дословно,
даже не побоюсь поставить эту фразу в кавычки. «Женщина
страны победившего социализма должна зарабатывать себе
на хлеб, стоя в сыром бетоне. Кто толкал ее на эту работу,
забыл, что она может быть матерью и должна иметь детей».
Редактор сказал: «Вот видишь, как зарубежная пропаганда
использует каждую возможность выступить против нас,
высмеять наш социалистический строй и партийную пропаганду».
И еще добавил: «Фотографируя людей не забывай, что
телогрейки, гармошки и паровозы также работают против
нашей идеологии». Да, такое было время. Позже мы, тассовцы,
расписались в приказе не брать в кадр телогрейки, гармошки
и паровозы…

Делая свой фотоочерк на Вилюе, продолжая иркутскую
историю, я нашел многих строителей Иркутской ГЭС и захотел
увидеть бетонщицу Анну Ивановну Москаленко. На Вилюйской
ГЭС она была на руководящей работе в профсоюзном комитете
строителей. Дома ее не оказалось, соседи сказали, что она
в больнице. Я не постеснялся, пошел в больницу. Мы очень
тепло беседовали, вспоминали молодость, патриотизм,
какой был у нашей советской молодежи. Журнал с ее снимком
подарил. Правда, не переводил ей подпись под снимком.
Что лечила Аня в этой больнице, я постеснялся спросить.
Но мне почему-то показалось, что правы были англичане…

Сегодня у нас с вами, дорогие земляки, не останавливаясь,
крутятся электросчетчики. И хотя электроэнергия и подорожала,
слава богу, у нас ее не отключают, и в иркутских домах
тепло. Это заслуга героев из «Иркутской истории». Когда
поедете или пойдете по плотине, вспомните о строителях
ГЭС. Многих сегодня нет среди нас. Память о них — свет
в окнах наших домов.