28 октября 2002 года исполняющим обязанности
внешнего управляющего трестом был назначен С.В.
Крылепов. Почему исполняющим? Потому что арбитражный
суд доверил ему выполнение узкой временной задачи:
проведение собрания кредиторов для утверждения
кандидатуры внешнего управляющего. Но Крылепов решил
не ограничивать свои действия и 9 декабря 2002 года
заключил договор купли-продажи офисного здания
треста, расположенного по адресу: г. Иркутск, ул.
Российская, 10. Согласно этому договору, покупателем
стал А.А. Максимов, бывший подчиненный Крылепова.
Цену здания общей площадью 3368,4 квадратных
метра определили по знакомству: восемь
миллионов рублей. Причем, заплатить деньги нужно
было только через три месяца после регистрации
здания на покупателя.

Определением арбитражного суда Иркутской области от
11 февраля 2003 года внешним управляющим трестом
назначается Виталий Иванов, который начал процедуру
возврата здания в собственность треста.

5 марта 2003 года кредитор треста ОАО
«Иркутскэнерго» подает жалобу на Крылепова в
отношении продажи здания. В целях обеспечения
требований кредиторов 6 марта 2003 года вынесено
определение: «Учреждению юстиции запрещено
регистрировать переход права собственности на
Максимова».

Прокуратурой Кировского района возбуждено уголовное
дело в отношении Крылепова.

В судебные инстанции кредиторы предъявили несколько
весомых претензий. Во-первых, исполняющий
обязанности С.В. Крылепов не имел права продавать
недвижимость треста, поскольку любые сделки с
недвижимостью расцениваются как крупные и не могут
заключаться без согласия кредиторов. Во-вторых,
здание продано с нарушением «Закона о
несостоятельности (банкротстве)», в котором четко
определено, что продажа недвижимости должна
проводиться только с торгов. Перед этим должна быть
проведена оценка имущества, а само намерение о
продаже здания внесено в план управления имуществом
треста, который утверждают кредиторы. Такого плана
Крылепов не разрабатывал, а о продаже здания
кредиторы узнали де-факто.

Казалось бы, о чем тут еще спорить? Кредиторы
поймали Крылепова за руку и были вправе ожидать
судебного решения, которое восстановит их права. Но,
оказалось, не все так просто. Спор возник вокруг
трактовки статьи 76 «Закона о несостоятельности
(банкротстве)», в которой говорится, что сделка с
имуществом является крупной и должна заключаться
только с согласия комитета кредиторов или собрания
кредиторов, если это сделка с недвижимостью или
имуществом, чья балансовая стоимость превышает 20
процентов активов должника на момент совершения
сделки. В 2002 году балансовая стоимость здания
треста (пятиэтажное здание в центре Иркутска)
составляла 4 миллиона 285 тысяч рублей, а балансовая
стоимость активов ФГУП Трест «Востоксибсантехмонтаж»
— 154 миллиона 317 тысяч рублей. То есть доля
здания в общей балансовой стоимости — 2,5 процента.
Таким образом, по мнению Крылепова и Максимова, эта
сделка не является крупной, ее можно осуществить без
согласия с кредиторами, а вырученные средства
направлять не на погашение долгов перед кредиторами,
а на осуществление текущей хозяйственной
деятельности. Но юристы, представляющие интереса
треста и кредиторов, настаивают на том, что по
закону любая сделка с недвижимостью считается
крупной, а величина балансовой стоимости относится к
другим видам имущества.

9 апреля 2003 года в Свердловском районном суде
прошло заседание, на котором судья
Т.А. Долгих рассмотрела заявление А.А. Максимова об
оспаривании отказа в государственной регистрации
права собственности. Судья приняла решение
удовлетворить его требования и обязала учреждение
юстиции по государственной регистрации прав на
недвижимое имущество и сделок с ними на территории
Иркутской области «зарегистрировать за Максимовым
Артемом Александровичем право собственности на
административное пятиэтажное нежилое здание с
цокольным этажом из железобетонных панелей общей
площадью 3368,4 кв. метра, расположенное по адресу:
г. Иркутск, ул. Российская, 10».

Кроме того, А.А. Максимов подал в Свердловский
районный суд исковое заявление о возмещении убытков,
причиненных отказом в государственной регистрации. В
нем он просил взыскать с учреждения юстиции денежную
сумму в размере 2 миллиона 418 тысяч 300 рублей в
свою пользу. Интересный факт: в этом же иске он
попросил предоставить отсрочку уплаты
государственной пошлины, «исходя из моего
имущественного положения в настоящий момент,
поскольку государственная пошлина с суммы иска
составляет 21764 рубля 70 копеек, в то время как
моя ежемесячная заработная плата по месту работы —
2000 рублей (справка прилагается)». Наверняка у
судьи должен был возникнуть вопрос: как человек с
заработком 2000 рублей в месяц, не способный
заплатить 21 тысячу рублей госпошлины, собирается
купить федеральную собственность за восемь миллионов
рублей?! Но судья Долгих предпочла такими мелочами
не озадачиваться.

Учреждение юстиции и ФГУП Трест
«Востоксибсантехмонтаж» оспорили решение судьи
Долгих от 9 апреля 2003 г. в кассационной инстанции.
Но 4 июля 2003 года судебная коллегия по гражданским
делам Иркутского областного суда подтвердила решение
судьи
Т.А. Долгих о том, что эта сделка не является
крупной, и оставила решение Свердловского суда без
изменения. 18 августа 2003 года учреждение юстиции
зарегистрировало здание на А.А. Максимова.

Тогда трест подал в Свердловский районный суд иск о
признании сделки недействительной. 4 ноября 2003
года председательствующий судья М.М. Магомедов вынес
решение: признать недействительным договор
купли-продажи и восстановить право собственности
ФГУП Трест «Востоксибсантехмонтаж» на здание,
расположенное по адресу: г. Иркутск, ул.
Российская,10. Главная мотивация этого решения —
сделки с недвижимостью считаются крупными.

Вокруг этих двух взаимоисключающих решений и
развернулась дальнейшая судебная тяжба. Стороны
выигрывали в одних инстанциях и проигрывали в
других. Что показательно, раскол в правовой оценке
произошел и в арбитражном суде. Так арбитражный суд
Иркутской области решением от 23 апреля 2003 года
признал неправомерными действия и.о. внешнего
управляющего С.В. Крылепова в части заключения
договора купли-продажи как совершенных без согласия
собрания кредиторов и не предусмотренных планом
внешнего управления. Но постановлением кассационной
инстанции федерального арбитражного суда
Восточно-Сибирского округа от 25 декабря 2003 года
постановление апелляционной инстанции было отменено
с направлением дела на новое рассмотрение.

Сложившаяся ситуация утвердила кредиторов треста во
мнении, что на решение иркутской фемиды влияют
субъективные причины, которые не позволяют принять
окончательное решение. Поэтому ФГУП Трест
«Востоксибсантехмонтаж» и Главный государственный
регистратор прав по Иркутской области обратились в
Верховный суд Российской Федерации с просьбой
отменить судебные решения, обязывающие
зарегистрировать здание треста на А.А. Максимова.
Верховный суд РФ признал их доводы обоснованными,
отметив, что были допущены существенные нарушения
норм материального права, а именно в том, что суд не
применил нормы ст. 168 ГК РФ (недействительность
сделки, не соответствующей закону или иным правовым
актам) и ст. 76, 87 Федерального закона «О
несостоятельности (банкротстве)», подлежащие
применению. Верховный суд РФ определил: направить
дело для рассмотрения по существу в президиум
Иркутского областного суда.

5 апреля президиум Иркутского областного суда во
главе с председателем В.Ф. Валуевым рассмотрел дело
по надзорной жалобе и оставил ее без удовлетворения.
Отказ мотивировали тем, что спор о
недействительности договора купли-продажи здания
является предметом рассмотрения другого гражданского
дела.

17 марта 2004 года судебная коллегия по гражданским
делам Иркутского областного суда под
председательствованием Л.И. Смоляк заслушала дело по
кассационной жалобе А.А. Максимова на решение
Свердловского районного суда от 4 ноября 2003 года
по иску ФГУП Трест «Востоксибсантехмонтаж» к А.А.
Максимову о признании ничтожной сделки
недействительной. Представители треста и ОАО
«Иркутскэнерго» настаивали на том, чтобы оставить
решение суда без изменения и признать сделку
купли-продажи незаконной. Но судебная коллегия
приняла решение вернуть дело в Свердловский суд на
новое рассмотрение. Мотивация все та же: балансовая
стоимость здания на момент сделки была ниже 20
процентов активов треста, а правомерность продажи
здания и.о. внешнего управляющего С.В. Крылепова не
входит в обсуждение данного вопроса, а являются
предметом разбирательства в арбитражном суде
Иркутской области.

Вот теперь все стало понятно. Ключевой момент спора:
является эта сделка крупной или нет?

Для справки. Федеральный закон «О несостоятельности
(банкротстве)» введен в действие на территории
Российской Федерации с 1 марта 1998 года. Накануне,
23 февраля 1998 года, в N 3 журнала «Хозяйство и
право» вышла публикация «Новое законодательство о
несостоятельности (банкротстве)». Автор публикации —
В. Витрянский, заместитель председателя Высшего
арбитражного суда РФ, доктор юридических наук. В
своей работе он дает разъяснения целого ряда
положений, являющихся новыми для российского
законодательства. Есть в ней и специальное
разъяснение о том, какие сделки являются крупными и
каким имуществом может распоряжаться внешний
управляющий без согласия кредиторов.

«Осуществление процедуры внешнего управления
возлагается на внешнего управляющего, кандидатура
которого предлагается арбитражному суду собранием
кредиторов. Им может оказаться и временный
управляющий, который был назначен арбитражным судом
на период наблюдения. Руководитель
организации-должника отстраняется от выполнения
своих обязанностей. Полномочия всех органов
юридического лица переходят к внешнему управляющему,
в том числе и полномочия по распоряжению имуществом
должника. Однако крупные сделки — сделки с
недвижимостью и сделки с иным имуществом, стоимость
которого превышает 20 процентов балансовой стоимости
активов должника, — внешний управляющий сможет
заключить только с согласия собрания (комитета)
кредиторов, если иное не будет предусмотрено планом
внешнего управления».

Приведен достаточно четкий комментарий: сделки с
любой недвижимостью относятся к крупным, поэтому
продавать здание треста и.о. внешнего управляющего
без согласия кредиторов Крылепов не имел. Тем
юристам, кто утверждал обратное, придется проделать
работу над ошибками.