То было чуть более 330 лет назад: именно тогда 17 февраля
1673 года, сняв с себя грим и наряд героя «Мнимого больного»
Аргана, скончался великий французский драматург и комедиограф
Жан Батист Мольер. Ему суждено было при жизни стать
замечательным артистом, создать свой самобытный театр
и выполнять назначение реформатора драматического искусства.
И поскольку Мольер был актером, он точно знал особенности
зрительских интересов и зрительского восприятия, и потому
все его пьесы отличались особой театральностью. А будучи
драматургом, точно и предельно выразительно использовал
все формы — «от традиционного комизма до откровенной буффонады,
синтезируя поэзию с бытописанием, пастораль с балетом»
(Г. Бояджиев) — и при этом всегда оставался верным последователем
многократно утверждаемой им идеи: «Комедии пишутся для
того, чтоб их играли!»

«Чтоб их играли» — значит, нужно каждый раз подтверждать
театральность комедий Мольера, нужно уметь, уважая классика,
максимально сблизить его с нашим пониманием бессмертия
людского несовершенства, где самым оздоровляющим явится
смех — ироничный и саркастический, от легкого подразнивания
до беспощадной критики.

Мне кажется, именно с таких позиций осуществлялась новая
работа Иркутского академического драматического театра
им. Н. Охлопкова по пьесе Мольера «Мнимый больной».

… Открывается занавес, на сцене — сложное геометрическое
строение, которое в зависимости от зрительской фантазии
можно аллегорически представить как модифицированный
земной шар, по поверхности и внутри которого в каком-то
фантастическом сплаве циркового антре и балета перемещаются
люди-маски. Вначале этот симбиоз настораживает, ибо
практически все действие происходит именно на этой конструкции,
в редкие моменты обретая прочность на поверхности сцены,
и только с течением времени понимаешь этот замечательный
режиссерский замысел, который медленно, исподволь втягивает
нас в действие и тонкими, еле осязаемыми деталями вершит
сатирическое бытописание Мольера.

Режиссер Геннадий Шапошников, базируясь на сценографии
Виктора Герасименко, разработал своеобразную партитуру
актерских перемещений в воздухе, требующих от актеров,
я бы сказал, значительной физической подготовки. В этих
перемещениях не сразу определяется смысловая нагрузка,
все это требует последующего раздумья, анализа, сопоставления
с текстом и теми установками Мольера — драматурга и
актера, который, повторимся, всегда ратовал за яркую,
необычную зрелищность комедии.

Режиссер Г. Шапошников и откровенно комедийные ситуации,
откровенно юмористический текст стремится делегировать
зрителю весьма тактично, пробуждая смех в зрительном
зале как результат обоюдного сотворчества актеров и
зрителей, как эффект родившегося их взаимопонимания.
И это, на мой взгляд, наиболее важная и примечательная
качественная сторона новой постановки академического
театра.

Актерский состав с поразительной легкостью и изяществом
выполняет головоломные перемещения по предложенной конструкции.
Они, эти перемещения, создают новый вариант мизансценирования,
который, как мне кажется, не является в спектакле
основным структурным компонентом сценического решения
характера героев, да и это, на мой взгляд, в данной
режиссерской интерпретации мольеровской пьесы вовсе
не является обязательным. Мне думается, что сознательно
обостряется внимание на нескольких персонажах, отражающих
фабулу пьесы (Арган, Беральд, Туанета), остальные же
составляют некий синтез, своего рода фон, коллективную
маску, служащую прикрытием фарсовых персонажей, чистейшей
лирики и бескорыстия, скаредного двуличия…

Практически все актеры, раскрывая идею и мораль пьесы,
решают своих героев на некоем творческом пограничье
реального и ирреального, и именно такой подход позволяет
сохранять маску и все-таки дать некую явственную характеристику
образа.

Естественно, в центре спектакля — «мнимый больной» Арган.
Засл. арт. РФ Владимир Орехов рисует Аргана вполне симпатичным
человеком. По причине особой внушаемости и мнительности он
попадает под влияние обманщиков от медицины, которые
с помощью надуманного лечения пытаются решить свои корыстные
интересы. Арган у В. Орехова смешон, но и безусловно
заслуживает снисхождения.

Интересен Беральд в актерском решении Николая Константинова.
В его предыдущих работах почему-то всегда в ощутимой
степени проявлялась какая-то подчеркнутая демоничность,
и вот здесь — живой, обаятельный человек, да — ироничный,
да — с легкой ухмылкой, да — инициатор розыгрыша Аргана,
но именно человек, без которого не было бы поучительной
морали.

Очаровательны и Ярослава Александрова — Анжелика, волнующе
искренне влюбленная в Клеанта и честнейше преданная
дочь Аргана; и Евгения Гайдукова — Туанета, изобретательная,
решительная, как и положено быть в комедиях (и французских,
и итальянских) слугам и служанкам; и Виктория Инадворская
в роли Белины, под внешней величественностью и красотой
которой скрываются лицемерие и алчность. Необыкновенно
талантливое решение получили в спектакле образы Диафуаруса-
старшего и Диафуаруса-младшего. Соединенные длинной
узкой полосой ткани, словно пуповиной, как две капли
воды похожие внешне друг на друга, оба с напыщенной
речью, обнаруживающей умственную ограниченность, двуличие,
льстивость и воинственное хамство. Режиссер сумел преодолеть
используемую из спектакля в спектакль актерскую типажность
Александра Ильина и Степана Догадина и заставил нас
удивиться и порадоваться необычным и новым граням их
актерского мастерства. Я думаю, работа этих актеров
— украшение и открытие спектакля! Столь же необычен,
оригинален и забавен бесконечно влюбленный Клеант в
исполнении арт. Александра Братенкова.

… Спектакль «Мнимый больной», несомненно, зрелище
яркое, неординарное. Он удачно и остроумно сочетает
динамизм и увлекательность комедии, несет обличительный,
язвительный характер и утверждает примат сатирического
нравоучительства, что является прекрасной характеристикой
творческого потенциала Иркутского академического драматического
театра.