Село обретает инвестора
Один из самых больных вопросов аграрного сектора -- это его финансирование. Весь парадокс заключается в том, что деревня просит деньги не для выплаты зарплаты. Селу нужны средства для того, чтобы оно могло посеять и убрать, отремонтировать ферму, чтобы больше производить и поставлять городу молока и мяса. Сможет село сохранить производство -- сохранится само. Все, казалось бы, очевидно, но сколько насмешек, язвительных острот раздавалось и раздается по этому поводу в адрес российского крестьянства. Село якобы -- черная дыра. Можно привести тысячи примеров из современной жизни, опровергающих ту псевдоистину. Назовем один из них.
Восточно-Сибирскую птицефабрику Зиминского района еще в
начале 90-х годов ожидала судьба ее сестер, то есть полный
крах. Но вот «глаз положило» на нее ЗАО «Труд», которое
специализируется на дорожном строительстве. Все больше и
больше завязывались отношения между птицефабрикой и «Трудом». Ну
как завязывались? «Трудовцы», поверив в благие намерения
птицеводов серьезно работать, помогали брать кредиты под свои
гарантии, сами выделяли средства и тем самым
способствовали сохранению предприятия. Жизнь
усложнялась, экономические условия в связи с реформами
ухудшались, однако доверие между двумя коллективами в этой
обстановке, наоборот, укреплялось. В конечном счете
птицефабрика становится структурным
подразделением «Труда».
К сожалению, 90-е для бывших колхозов и совхозов
стали годами упущенных возможностей.
В это же время развитые страны
стремительно внедряли последние достижения
научно-технического прогресса. Поэтому, чтобы
сохранить и расширить свою нишу на рынке
птичьего мяса, птицефабрике нужно было догонять тот поезд,
который называется «прогресс». То есть заниматься модернизацией
цехов, переходить на более прогрессивные кроссы птицы
в кратчайшие сроки. В
«Труде» и на птицефабрике это прекрасно понимали и
понимают сегодня. Только в прошлом году на модернизацию было
потрачено 112 миллионов рублей. Переоснащено 18 цехов,
поголовье птицы увеличено в четыре раза, закуплено
родительское стадо в Голландии. И вот результат.
Если раньше суточные
привесы цыпленка составлял 32 грамма, то теперь 42.
Перемножьте эти дополнительные граммы на миллионы голов
птицы и почувствуете, как же отразились серьезные
финансовые вливания на производстве мяса. Впрочем, если
говорить конкретно, то за послединие годы фабрика вдвое
увеличила производство основной продукции. Так что деньги шли
не в песок, а способствовали стремительному развитию
производства.
Но жизнь не стоит на месте.
Да и положение на иркутском рынке птичьего мяса
нельзя признать удовлетворительным. По-прежнему
везут и везут к нам США, Бразилия, другие страны
мороженых-перемороженых бройлеров, неизвестно как
выкормленных и сколько пролежавших в холодильных камерах.
Но их производители, поддержанные государством, могут
безболезненно цену снизить, что привлекает покупателя. В
свою очередь, специалисты Восточно-Сибирской
птицефабрики считают, что
способны значительно увеличить выпуск своей продукции.
Но для этого нужны корма, в первую очередь, конечно, свои,
как более дешевые. Хотелось бы напомнить, что эта
птицефабрика, как и родственные ей предприятия, строилась
при советской власти. Тогда был взят курс на
узкоспециализированное производство. Главная задача таких
фабрик — заниматься производством яиц или мяса. Кормами в
требуемом количестве и нужного качества их обеспечивали по
государственной разнарядке. Сейчас ситуация совсем иная.
Государство подобными проблемами не занимается.
Взаимоотношения между птицеводами и производителями
кормов определяет и регулирует рынок.
— Осенью прошлого года мы покупали зерно по цене 1,5
рубля, — говорит директор Восточно-Сибирской
птицефабрики Константин Еременко. — Сейчас
оно стоит шесть рублей.
Осенью, когда
земледельцам надо было срочно рассчитаться с кредиторами,
селяне не могли торговаться и вынуждены были по дешевке
сбывать хлеб. Теперь, после искусственного (на мой
взгляд) нагнетания ажиотажа вокруг зерна, а также из-за
значительного снижения его урожая в 2003 году, из-за
того, что немалые запасы прибрали крупные олигархические
группы, цены подскочили до немыслимых высот. И эта
вакханалия хлебных цен — характерная черта российского
рынка. Подчиниться его правилам — значит в два счета
загубить фабрику. Чтобы этого не случилось, птицеводы
начали обзаводиться землей.
В прошлом году было освоено и запущено в работу 3500 гектаров пашни,
в этом году количество освоенных земель
составит девять тысяч гектаров, в следующем планируется
засевать уже 14 тысяч гектаров.
Вспомним, каким
трудным и сложным был прошлый сельскохозяйственный год.
Засуха, нескончаемые дожди в период уборки, ранние
снегопады. Урожай был получен не тот, на который рассчитывали,
и тем не менее себестоимость собственного зерна составила
2,1 рубля. В настоящее время птицеводы имеют 24 тысячи
гектаров земли. Предполагается уже нынче распахать,
подготовить к будущему севу 10 тысяч гектаров. Работа эта
непростая во всех отношениях: берется
то, что когда-то считалось пашней, а сейчас
является либо брошенными землями, либо превратившимися в
залежь с поднимающимися там березками и соснами.
Требуются немалые средства, чтобы залежь
превратить в плодоносную пашню. Сейчас складывающееся
интеграционное объединение под
названием «Сибирский бройлер» кроме Восточно-Сибирской
птицефабрики включает также Мегетскую птицефабрику, ООО
«Русь» (бывший совхоз «Харикский») Куйтунского района,
СПК «Сибирь» (д. Ключи), ООО «Хаихта» (отделение бывшего
Лермонтовского совхоза), СПК «Новозиминский» Зиминского
района, ХПП «Куйтунское». Забегая вперед,
следует уточнить еще один момент. Принимая земли и
хозяйства, «Сибирский бройлер» взваливает на свои плечи и
весь груз сельских забот.
— Мы сохраняем фермы, — говорит К. Еременко. — Да и
как без животноводства можно представить современное
село? Имея фермы, можно внедрять
наиболее эффективные севообороты. И занятость людей
значительно возрастает. Представьте себе, что
делать селянину зимой, когда он трактор или комбайн
отремонтирует? А тут ферма работает, производятся
молоко, мясо. Заработок у людей будет. Поэтому мы
сохраняем фермы, ремонтируем,
восстанавливаем их. Намерены закупить 300 племенных
телочек.
Для того чтобы поднять залежь, нужна хорошая техника. Чтобы
засеять дополнительные площади, требуется много семян,
причем не абы каких. Племенных телочек тоже никто даром
не даст. Решение вопроса — в серьезной
поддержке области. Да, в той самой государственной
поддержке, которую так сильно осмеивали.
Областные власти
используют наиболее эффективные частные предприятия
для выполнения этой задачи. Из областного бюджета
направляются 22,9 миллиона рублей для
Восточно-Сибирской птицефабрики. Из этой суммы на решение
задач технической политики пойдут восемь миллионов
рублей, на развитие растениеводческой отрасли — почти
пять миллионов, на животноводство (покупка племенного
скота, цыплят, увеличение поголовья коров) направляются
5,85 миллиона рублей. Это не манна небесная. Со своей
стороны, ЗАО «Восточно-Сибирская птицефабрика» средства,
полученные от реализации мяса, обещает не проедать, не пропивать,
а направлять на укрепление материально-технической базы,
на реконструкцию птицеводческих помещений, внедрение
прогрессивных технологий.
И это еще не все. В соответствии с
договоренностью с главным управлением сельского
хозяйства (ГУСХ), птицеводы обязуются за два года увеличить
производство куриного мяса в три раза. Вообще-то и в
прошлом птицеводы плодотворно работали с
облсельхозуправлением.
Но сегодня возникла необходимость узаконить
взаимоотношения трех сторон: области в лице главного
управления сельского хозяйства, ЗАО «Труд» и ЗАО
«Восточно-Сибирская птицефабрика». Так появилась идея
взятые взаимные обязательства отразить в генеральном
соглашении трех сторон. На этой неделе оно было
подписано.
— Заключение генерального соглашения является очередным
этапом аграрной политики,
которую мы реализуем на протяжении последних шести лет, —
говорил при подписании документа начальник ГУСХ Николай
Эльгерт. — Исходим из существующих рыночных
законов. Мы глубоко убеждены в том, что средств из
федерального бюджета, которые предназначены сельскому
хозяйству, не добавится. Поэтому одним из
важнейших факторов повышения эффективности производства
является привлечение инвестиций на село. У
нас великолепно работает интеграционное объединение
СХОАО «Белореченское», которое в значительной степени
закрывает Усольско-Черемховскую зону. В Иркутский район
пришел Иркутский масложиркомбинат. В Тайшетском
районе тоже идут интеграционные процессы.
На земли
Тулунского района пришел крупный инвестор — Тулунский
гидролизный завод. О серьезности его замыслов говорит
хотя бы то, что он в прошлом году купил 15 зерноуборочных
комбайнов. Он взял тысячи гектаров земли, которые
плохо или совсем не обрабатывались.
А возьмем Куйтунский район. Туда пришли и
ЗАО «Труд», Восточно-Сибирская
птицефабрика, СПК «Окинский».
Идут переговоры с
руководителями крепких предприятий по поводу
Заларинского района. Таким
образом этот курс, продекларированный ГУСХом,
поддержанный губернатором Борисом
Говориным, реализуется. Обратите внимание: во всех этих
объединениях на рубль бюджетной поддержки, вкладываемый в
сельское хозяйство, предприятия-инвесторы,
предприятия-хозяева (произошла же смена собственников в
большинстве случаев) вкладывают 4-5 рублей. Если бы это
не произошло, то скажите, появились бы у аграриев деньги на
новые технологии, на племенной скот? Никогда. Но
возможности по созданию интеграционных объединений еще
далеко не полностью исчерпаны. А нынешнее соглашение —
это первый договор с инвесторами, которые получают
бюджетную поддержку и в обмен обязываются увеличить
производство сельхозпродукции.