Тридцать лет назад началась великая стройка века —
БАМ, железная дорога на восток — Северный транссиб.
Мало кто знает, что БАМ решили строить еще сибирские
купцы больше ста лет тому назад. Не в министерских кабинетах
рождались идеи построить «железку» от Тайшета до Байкала.
Строить железную дорогу начинали и после революции.
Но стальные пути были разобраны и из рельс демонтированной
дороги пришлось строить танки для Великой
Отечественной войны, так нужные в 42-м под Сталинградом.

!I1! Я же участвовал в третьем «заходе» на БАМ в качестве
фотокорреспондента ТАСС. Был в гуще событий и прошел
весь БАМ от Звездного до Тынды, где стыковались поезда
с запада и востока. Это десять лет моей творческой
жизни. В архиве сегодня хранятся тысячи фотоснимков,
иллюстрированы книги, альбомы. В течение всей стройки
все газеты страны через ТАСС получали мои фотографии.
И зарубежная пресса очень интересовалась событиями на
БАМе.

С чего все началось? В майские праздники 1974 года
вертолетами из Усть-Кута забросили первый десант строителей-комсомольцев.
Всесоюзный ударный отряд ехал в Сибирь прямо после окончания
XVII комсомольского съезда. Триста парней и девчат
хотели именно так начать свою биографию. Нас, журналистов,
было множество. В специальный поезд из Москвы в Тайшете
присоединился я. Всюду на остановках кумачовые лозунги,
митинги, торжественные встречи и речи… Так встретил
отряд легендарный Братск.

Я едва успевал щелкать затвором, ловил исторические
мгновения. Но это было все на подступах к главному —
высадке на вертолетах десанта на таежную речку Таюру,
к будущей станции Звездная. Всем моим коллегам хотелось
попасть на первый вертолет. Я даже поругался с великим
режиссером-документалистом Трушкиным, создавшим за всю
историю БАМа немало интересных фильмов.

Киношников целая группа, а желающих втиснуться в вертолет
журналистов еще
больше. Я бросился на эту орду и говорю: «Это моя земля,
я здесь главный медведь — хозяин тайги и прошу всех
за мной в очередь». Конечно, как тассовский репортер
я имел полное право на первый вертолет, но потом пришла
мысль: зачем
я рвусь первым, там же еще безлюдно! Пропущу-ка я парочку
вертолетов, чтобы толпа подсобралась. Сверху из вертолета
поснимаю, как встречают прибывших комсомольцев.
Потом режиссер Трушкин удивился, посмеялся и оценил
мою находчивость.

!I2! Да, время бежит. БАМу в эти дни тридцать. Возвращаясь
к прошлому, я не могу скрыть восхищения.
На станции Небель работа велась
«вперегонки» со временем. А сколько потом я пережил незабываемых
моментов и больших событий. Сдача моста через Лену,
первого и единственного на протяжении пяти тысяч километров
водного пути. А «золотое звено» в Куанде, стыковка поездов
в Тынде, сбойка последних метров Северо-Муйского туннеля…
Морозы, страшная отдаленность строительных подразделений,
ночные рейсы на могучих «Магирусах», которые сновали
порой как такси, не забыть никогда. Иногда чудом
удавалось сделать один-два полезных для редакции снимка.
Пленка лопалась на морозе. Металл не выдерживал. Но
люди все выдержали и победили. Стройка века демонстрировала
великую дружбу между народами СССР. Были здесь отряды
из Грузии, Армении. Азербайджана, Украины и Белоруссии.
Они оставили о себе огромную память: поселки, здания
вокзалов. Прошли годы, а передо мной
лица строителей, самых известных и самых обычных парней.
БАМ — это не только рельсы, это песня, большая, многоголосая,
последняя песня великой
страны СССР. Сегодня, убежден, вряд ли бы построили БАМ
с нашей экономикой. Я счастлив, что эти десять бамовских
лет были в моей полувековой трудовой биографии.