Любить своих женщин, беречь и обожать их — это у 30-летнего
ракетчика Юрия Диденко наследственное. «Гены, наверное,
срабатывают», — улыбается он. Таким же заботливым,
галантным и патриотичным был всегда и остается сейчас
его отец. Тоже офицер Ракетных войск, дослужившийся
к пенсии до звания подполковника. Армия мотала его по
всему югу страны вместе с семьей. Юрий вспоминает: на
одном месте больше 5-6 лет они нигде не задерживались.
Только освоишься в одном гарнизоне, в одной школе,
только заведешь друзей, как опять, побросав вещи в машину,
надо уезжать.

Особенно тяжело переживала эти переезды мать. Она имела
высшее экономическое образование, но работать приходилось
то учительницей, то школьным завхозом, то продавцом,
то швеей в ателье. В общем, кем угодно, лишь бы пополнить
семейный бюджет.

Забрасывая в кузов тазы, стулья, свертки, вздыхала:
«Эх, жизнь наша военная…» Но ни разу мужа не укорила,
не попеняла, была ему во всем опорой. И отец ее беззаветно
любил за эту молчаливую преданность. Всегда привозил
из командировок подарки, а на людях заявлял: «Я могу
служить хоть где, хоть у черта на рогах — у меня тыл,
как броня». Имея в виду, конечно, свою семью.

И уже тогда маленький Юрка усвоил, что для военного
человека тыл в лице любящей и верной жены, детей так
же важен и необходим, как ракетчику сама ракета.

Мысль стать ракетчиком пришла к Юрию Диденко не сразу.
Поначалу, после школы, они нацелились с другом в Ленинградское
высшее мореходное училище. Жили тогда недалеко от
Одессы и бредили морем. Особенно друг. В сущности, он
Юру и сагитировал. Однако с первого раза «взять» мореходку
им не удалось — один не прошел по баллам, другой и
вовсе завалил экзамен.

На следующий год Юрий далеко не поехал, поступил в вуз,
что был поближе к дому, — в Харьковский военный университет.
Это было как раз время после развала СССР, сыну и отцу
Диденко надо было срочно принимать присягу на верность
Украине, в одночасье ставшей «незалежной». Люди русские,
патриоты России, они категорически сделать это не захотели
и с Украины уехали. Юрий судьбу больше искушать не стал,
решил пойти дорогой, уже проторенной отцом, — перевелся
на третий курс Ростовского высшего командно-инженерного
училища РВСН (Ракетных войск стратегического назначения).
Окончил его и прибыл служить в Приангарье, в войсковое
подразделение, расположенное в микрорайоне Зеленый.

Собственно, это лишь городок, где ракетчики живут, а
сами грозные подвижные ракетные комплексы «Тополь» находятся
далеко отсюда, в глухой тайге, и представляют из себя
на сегодняшний день надежный ядерный щит страны. Кстати,
17 декабря нынешнего года исполняется ровно 45 лет со
дня образования наших Ракетных войск стратегического
назначения. Ну, а самой войсковой части 59968, считающейся
одной из лучших в России, и того больше. Ей «стукнуло» уже 83.

Она преемница соединения, созданного по инициативе
В.И. Ленина еще в 1920 г. Как рассказал зам. командира
части по воспитательной работе полковник Виктор Костенко,
у соединения богатое прошлое и богатый боевой путь.
Его бойцы участвовали в обороне Москвы от немцев, в
Сталинградской битве и других кровавых сражениях Великой
Отечественной.

Иркутяне-ракетчики достойно продолжают традиции отцов
и дедов. Заботятся о будущем кадровом составе, готовят
себе достойную смену. В том числе в стенах кадетского
корпуса РВСН, который четыре года назад был создан на
базе их части. Учатся в нем дети-сироты со всего Приангарья.
Закончив, поступают в военные вузы, становятся офицерами
и служат затем в ракетных войсках, в МВД и других
силовых структурах.

Юрий Диденко тоже отзывается об этом учебном заведении
с большой похвалой.

Он провел меня по военному городку. Стоял ясный солнечный
день. Девятиэтажные жилые дома — чистые, ухоженные
— взбегали в гору, как игрушечные. А наверх, к штабу, к казармам
для солдат, общежитиям для малосемейных офицеров,
вела длинная и довольно крутая лестница. Такая же ухоженная,
аккуратная, она упиралась в стоящий на небольшом постаменте
памятник легендарной «Катюше», с которой, собственно,
и ведут отсчет российские ракетные войска.

— Что у вас тут есть — в смысле соцкультбыта? —
спросил я.

— Все есть, — ответил Юрий. — Офицерский Дом культуры,
его нам помогли построить областная и городская администрации.
Дом творчества «Чароит» — для детей военнослужащих
и гражданских. Хорошая
поликлиника. Средняя школа — в ней учится более тысячи
детей. Детские сады, магазины. Ракетчики не должны дергаться
из-за быта, это будет серьезно мешать их работе. Вот
командование и старается. Создает определенный комфорт.
Хотя, конечно, до идеала еще далеко.

На лестнице играло много маленьких детей, и я решил
тему разговора сменить. Спросил:

— Говорят, у вас тут в последние годы всплеск рождаемости?

— Да, это так, — оживился он. — Дела в армии стабилизируются,
офицеры почувствовали перспективу, уверенность в завтрашнем
дне, в том, что период брожения и шатания закончился,
вот и заводят детей. Думают о будущем. Это очень хороший
знак. У многих уже по 2-3 ребенка. Больше стало многодетных
семей. У нас есть даже 3-4 семьи, где по пять детей.
Раньше я о таких больших семьях в Зеленом не слышал.

В Иркутск лейтенант Диденко прилетел ранним июльским
утром 1997 г., чтобы сразу же заступить на свою первую
в жизни должность — инженера отделения контрольно-измерительной
лаборатории. Он был молод, романтичен, и Сибирь с ее
тайгой, стоящей густой зеленой стеной до самого горизонта,
с березками, склонившимися у воды, с удивительно свежим,
настоянном на лесных травах воздухом показалась ему
чуть ли не раем. Столько леса, такого живительного воздуха
и первозданной природной красоты он еще не видел и не
встречал. На Дону леса мало, а воздух в июле душный,
раскаленный. Потом даже 35-градусные сибирские морозы
не погасили в нем этой любви к новой земле.

Нет, малую родину не забыл. Каждое лето ездит к родителям
на Дон с женой и дочерью. Бродит
по окрестностям родного хутора, скирдует сено, собирает
в отцовом саду ягоды, черешню, яблоки, латает старые
заборы и крышу. А к концу отпуска начинает тосковать
по сибирской земле. Говорит матери: «Я теперь полный
сибиряк. Ну что поделаешь — Сибирь меня приворожила».

В Зеленом он с другом-однокашником первое время жил
у его родственника. Служба
забирала почти все время. Возвращаясь домой, Юрий
несколько раз сталкивался в лифте с чернявой, скуластой,
стройной и симпатичной девчонкой. Лена
жила на одной с ним лестничной площадке. В лифте каждый
раз ехали молча. Разговор как-то не завязывался — то
ли соседка казалась чересчур строгой, то ли Юрий был
слишком скромный.

Однажды Лена и ее подруга возвращались с танцев. Юра
сидел на скамеечке у дома и грустил. На нем была модная
по тем временам черная кожаная куртка с воротничком-стойкой
и голубые джинсы. Парень явно подражал известному американскому
актеру Брэду Питту. Поздороваться и просто пройти мимо
Лене показалось неприлично, и она присела тоже на скамейку.
Разговорились. Оказалось, что этот сдержанный, с виду
не очень эмоциональный лейтенантик страшно интересный
рассказчик. Любит музыку. Пробует сочинять стихи. Обожает
бывать на природе.

— Грибы тут у вас растут? — спросил он неожиданно.

— Да, — удивилась Лена. — Как же в Сибири без
грибов… Август у нас, кстати, самый грибной месяц.
Можно сходить в субботу.

Грибов они не нашли — в выходной разразился проливной
дождь. Но нашли друг друга. И не расстаются вот уже
семь лет.

— Что в Лене привлекло тебя? — спрашиваю Юрия. —
Ты ведь сразу обратил на нее внимание… Внешность?
Характер?

Он заговорщецки улыбается, слабо отбивается от пятилетней
дочери Даши, которая так и норовит повиснуть у него
на плече, долго молчит. Смотрит на жену. Лена тоже таинственно
молчит, наверное, ей интересно, что ответит муж
корреспонденту.

— Вы думаете, мужики женятся на красивых? Длинноногих?
Или чересчур умных и образованных? — говорит он наконец.
— Женятся на надежных. Ну, а потом уж — все остальное.
У вас разве было не так?

— Совершенно так.

— Лена у меня — самый верный человек в
этой жизни. Я знаю, что она никогда не подведет, не
обманет. Она — мой надежный тыл. Бывало, возвращаюсь
с дежурства — выжатый как лимон, уставший,
а она встречает перед домом, ждет. Иногда даже в сильнейший
мороз. Я же не слепой, вижу, как светятся от радости
ее глаза, и всю усталость как рукой снимает.

— Ты уж чересчур меня перехваливаешь, — начинает смущаться
Лена и уходит на кухню готовить суп с грибами, которые
собрала поутру тут же, в близлежащем лесу.

Собственно, иной Лена, наверное, и не могла вырасти.
Ее отец, рабочий человек, и мать,
воспитатель детского сада, жили просто, открыто, хлебосольно
и свою единственную дочь так воспитали. Когда Лена решила
стать парикмахером, родители не возражали. Она с детства
любила этим заниматься. Сначала делала замысловатые
прически своим куклам, потом — подружкам-школьницам,
а потом уж и взрослым дамам-модницам.

Работала в самых престижных иркутских салонах красоты.
Профессией своей гордится. Сказала мне с достоинством:

— Я делаю людей красивее.

В малосемейке супруги Диденко одну комнату занимают
сами, а вторая полностью принадлежит Даше. Тут у
нее своя кровать, которую она самостоятельно расстилает-застилает,
свой небольшой цветной телевизор, широкий журнальный
столик, где она рисует и лепит поделки. Когда они заняли
недавно на конкурсе «Почетная семья г. Иркутска» в номинации
«Молодая семья» первое место, то на полученную премию
купили себе магнитофон,
а Даше — телевизор. Теперь девчушка всем гордо говорит,
показывая на телек: «Я его сама заработала».

И это правда. Начальник отдела по делам семьи и детства
департамента соцзащиты населения администрации Иркутска
Ольга Столяревская с удивлением рассказывала мне при
личной встрече:

— Даша нас всех, членов жюри, поразила — пела, декламировала,
танцевала, разыгрывала экспромтом различные сценки.
Держалась на сцене свободно, будто всю жизнь на ней
провела. К родителям обращалась с такой неподдельной
любовью, что всем в зале сразу было видно, какие доверительные
и чистые отношения в семье, что отец и мать очень много
вложили в ребенка… Мы именно с этих позиций и оценивали
конкурсантов. То есть вклад родителей в воспитание своих
чад. Даше пять лет, но по интеллектуальному
развитию она намного опережает своих сверстников.

Когда я пришел к ним в гости, Даша встретила меня у
двери первой.

— Тебе станцевать? — спросила она без обиняков. —
Или рисуночек подарить? Я люблю птичек рисовать.

Рисунок она мне подарила дарственный — в самом низу
крупно и слегка коряво написала букву «Д», что означало
на ее языке «От Даши».

Сегодня Юрий Диденко уже не занимается обслуживанием ракетных
комплексов. Даровитому офицеру, который сочиняет стихи
и музыку, играет на гитаре и руководит вокально-инструментальным
ансамблем «Гвардия», решили поручить другой, не менее
важный участок работы — воспитание личного состава.
Его новая должность так и называется: старший офицер
войсковой части по социальной работе и профилактике
правонарушений.

— Разве в таком роде войск российской армии,
как Ракетные войска стратегического назначения, с дисциплиной
и патриотизмом не все в порядке?

— Вот я и работаю над тем, чтобы все было, как вы говорите,
в порядке, — ответил он. — Что касается
социальных вопросов, то они везде стоят остро. Работы
и здесь хватает.

Губернатор Борис Говорин, который в Зеленом частый гость,
помог за счет средств регионального бюджета приобрести
для ансамбля «Гвардия» современное музыкальное оборудование.
Полный комплект. Произошло это как раз в тот момент,
когда часть отмечала свое 80-летие. Сегодня ансамбль
знают уже не только в Иркутске, но и в Улан-Удэ, Сочи,
Санкт-Петербурге. В прошлом году на Всероссийском конкурсе
патриотической песни среди молодых исполнителей ансамбль
«Гвардия» занял второе место. Исполняли песню «Россия»,
текст которой и музыку сочинил Юрий.

— Какие планы на будущее? — спросил я.

— Хочу записать альбом своих авторских песен. Готовлю
текст и музыку еще двух песен.

— Про Родину, патриотизм?

— Да.

— А про любовь к женщине?

— Пока нет. Любовь — тема
слишком серьезная. Не нашлись еще в душе такие слова,
чтобы захотелось положить их на бумагу и музыку. Затертых
слов не терплю. Надоела примитивная эстрадная попса
типа «Я тебя полюбил, ты меня полюбила, я тебя проводил,
ты меня проводила…»

— Чувство любви между мужчиной и женщиной, по-твоему,
— вещь более глубокая, тонкая и деликатная, чем любовь,
скажем, к стране, к отчему дому?

— А разве это не так?!

— Под «фанеру» поете?

— Фонограммой пользуемся очень редко. При исключительных
обстоятельствах. Стараемся петь вживую. «Фанера» —
это для ансамбля «Гвардия» неприемлемо.

— Даша, наверное, станет артисткой?

— Не знаю… Она хочет то петь, то танцевать. Недавно
вот заявила, что будет непременно учителем.

Кто знает, может быть, растет в отдаленном иркутском
микрорайоне будущая эстрадная звезда? Этакая иркутская
Надежда Бабкина. В общем, поживем — увидим. Родители
Даши решили на всякий случай определить ее с нового
учебного года в музыкальную школу. А пока все втроем
активно готовятся к участию в конкурсе «Почетная семья
Иркутской области», который состоится по решению губернатора
Бориса Говорина в конце этого года.

— О чем мечтаешь? — спросил я Юрия под конец нашей
встречи.

— Мечта одна: увидеть возрожденную Россию сильной и
могучей державой. Чтобы слова «офицер российской
армии» звучали так же гордо, как в старые суворовские
времена. Чтобы офицер был первым защитником и страны,
и чести женщины — жены, дочери, сестры, матери.

Р.S. Между прочим, членов жюри конкурса «Почетная семья
г. Иркутска» приятно поразило, как Юрий галантно встретил
выход на сцену своей супруги — преклонил перед ней
колено и подал руку. Многие наши мужчины, наверное,
уже и забыли, как это делается.