!I1!— Ербогачен, прежде чем стать Ербогаченом, сменил
несколько названий, — рассказывает Земфира Сафьянникова,
директор районного музея. — Основанный в 1786 году (в 2006
г. поселок будет отмечать 220 лет), он назывался и Ербогомохля
и Эрбогач. Сегодняшнее название в переводе с эвенкийского
означает Лысая гора…

Открытие самого музея было приурочено к столетию со дня
рождения Вячеслава Яковлевича Шишкова, которое
отмечалось в 1973 году.

Вячеслав Шишков родился в 1873 году в Тверской губернии в
городе Бежинске в семье служащего-торговца. Окончил
местное городское училище. А через некоторое время после
окончания строительно-технического училища в 1894 году
переехал в город Томск. В Томске работал в управлении
округа путей сообщения. Сначала занимал должность
рядового техника. Еще будучи простым техником, Вячеслав
Шишков начинает путешествовать по рекам Сибири. Цель его
экспедиций — научно-изыскательная работа.

Он составлял лоции и карты сибирских рек так, чтобы по ним
было безопасно перевозить грузы. Путешествовал по рекам
Обь, Бия, Иртыш, Енисей, Лена, Ангара и, наконец, Нижняя
Тунгуска. Все экспедиции продолжались с ранней весны и до
поздней осени — до самого ледостава.

Как истинного русского ученого-исследователя, Шишкова
интересовала не только научно-практическая сторона
возглавляемой им экспедиции. Вячеслав Яковлевич живо
интересовался бытом, укладом, жизнью обыкновенных людей,
которые ему попадались в пути. Именно эти встречи,
наблюдения, записи легли в основу его романа-эпопеи
«Угрюм-река». Сама же Угрюм-река из одноименного романа
полностью списана с Нижней Тунгуски. Весной 1991 года
Шишков возглавил экспедицию по Угрюм-реке.

Цель экспедиции — провести исследование верховья Тунгуски
и выяснить, можно ли ее соединить судоходным каналом с
Леной. На трех шитиках — небольших плотах — экспедиция в
сложнейших условиях прошла расстояние в 1300 километров,
от Подволошино (первой деревни в верховьях Тунгуски) до
Енисея. Как оказалось, от Подволошино до Лены напрямую
всего 30 с небольшим километров. В принципе, расстояние
небольшое и канал можно было бы прорыть. Но перепад в
уровнях между Тунгуской и Леной 44 сажени (около 50 метров)
заставил поставить на этом проекте крест. Канал между
реками пришлось бы оборудовать дорогостоящими шлюзами,
в противном случае, Тунгуска стала бы впадать в Лену, а не в
Енисей. Но картой Тунгуски, составленной Шишковым,
пользовались вплоть до 80-х годов прошлого века. На ней
были обозначены все изгибы, повороты, перекаты, опасные
места норовистой реки.

Тунгуска в 1911 году встала рано. В расчетное время — три
месяца — путешественники не уложились. На восемь долгих
месяцев растянулась экспедиция. На Большой земле Шишкова
успели потерять и похоронить. Без теплой одежды, без запаса
продуктов исследователи упорно поднимались вверх по
течению. Шли звериными тропами, ночевали у костра. Ближе
к концу путешествие продолжалось без проводника.
Константин Фарков, нанятый проводником, идти до конца
отказался, объяснив это тем, что «там дальше сплошная
погибель». Вот что известно о проводнике экспедиции.

«Сам Константин Фарков, чернобородый мужик лет
пятидесяти, длиннорукий, жилистый, скуластый, нанялся
поводырем. Он поведет шитики до Ербогомохли, до
последнего живого места на Угрюм-реке. Фарков был
крестьянином деревни Лужки. У него была большая семья,
жили бедно. Чтобы содержать семью, часто нанимался
проводником, плавал кругом с купцами, был выдумщик,
рассказчик, знал хорошо реку, встречался с разными людьми.
Умер от тифа в 1921 году».

На Дарье, дочери Константина Фаркова, был женат Ибрагим-
оглы, сосланный в Сибирь за убийство черкес. С него
Шишков «списал» одного из главных героев своего романа.
Жил Ибрагим-оглы в Преображенке с 1894 года. Прославился
сосланный кавказец своим гостеприимством и тем, что
хорошо стриг и брил. В его доме функционировало что-то
вроде цирюльни. Умер Ибрагим-оглы в 1942 году. Оставил
после себя двух дочерей и сына.

От Ербогачена сплавлялись без проводника.

И вот уж на Устье Юхты увидели «домишки, возле которых
копошатся людишки». Там в это время находился сын
ангарского купца Валентин Суздалев. Он и рассказал
исследователям, что нужно переждать зиму, что придут
тунгусы с оленями и доведут до места. Тунгусы довели
экспедицию до Тайшета, от которого она уже добралась до
Томска.

Здоровье Шишкова было подорвано экспедицией по Нижней
Тунгуске. В 1915 году он с семьей переезжает в Петроград и
начинает работу над основным трудом своей жизни —
«Угрюм-рекой». Умер Вячеслав Яковлевич в Ленинграде в
марте 1945 года, не дожив до победы всего два месяца.

— Останавливался Шишков как раз вот в этом доме, —
рассказывает Земфира Аркадьевна, — дом в то время
принадлежал Мунгалову Василию Харитоновичу. Всего
пробыл три дня. Очевидцы вспоминают, что в первую ночь
Шишков не сомкнул глаз, настолько много было в избе
комаров. Он вышел на улицу и до самого утра находился вне
дома…

В музее собраны свидетельства очевидцев. Теперь уже и этих
очевидцев нет в живых, от них остались только стенды под
названием: «Они видели Шишкова» да короткие строчки
воспоминаний. Послушаем и мы предания старины седой.

!I2!Пермаков Степан Дормидонтович: «Родился и рос я в селе
Преображенка, до революции там жило много ссыльных.
Помню, в 1911 году заходил ко мне один представительный
мужчина в форме водника, он интересовался старинными
вещами, у меня попросил лук со стрелой, рассматривал «морду»
для ловли рыбы. Наверное, это и был Шишков, потому что
этим больше никто не интересовался».

Сафьянникова Елена Ивановна: «В детстве я жила с
матерью в Ербогачене. Помню его совсем маленьким, всего в
несколько домов. На берегу стояла красивая церковь, около
нее по вечерам собирались люди. Однажды я видела, как
какие-то проплывающие люди слушали песни женщин около
церкви. Я вспомнила Анну Григорьевну Юрьеву. Была она из
Оськино. Когда она спела, мужчины подарили ей красивый
цветастый платок, положив в него конфеты, сушки, пряники.
Тут было много ребятишек, и она угощала нас гостинцами…».

Балакшин Иван Васильевич: «Когда проплывала
экспедиция Шишкова, мне было 14 лет. Помню я немного.
Плыли они на двух шитиках с будками. Пробыли в Жданове
три дня. Женщины сушили им сухари, а проплывающие
измеряли реку приборами. Помню, они фотографировали нас.
Особенно сдружились они с дедом Балакшиным, он им
подарил кости мамонта. Позднее я встречался с Шишковым,
проплывая по Тунгуске до Туруханска. Мы пользовались его
описанием реки. Это было подробное покилометровое
описание перекатов, порогов, мелей. Водники ценили его на
вес золота. Я сам организовал перепечатку этого труда в
нескольких десятках экземпляров, один оставил себе, но при
переезде из Моги он был утерян».

— Экспонаты собирали по-разному, — говорит Земфира
Сафьянникова, — вот карта 1911 года, сделанная Шишковым.
На ней мы видим множество деревень по Тунгуске,
большинства из них теперь уже не существует. Первоначально
в музей было передано более 80 фотографий. Эти
фотографии в свое время Вячеслав Яковлевич подарил своему
другу Потанину, а тот после смерти Шишкова передал их его
жене — Клавдии Михайловне Шишковой. А уже после нее
фотографии прислали в музей. Теперь этих старинных
фотографий осталось всего 17.

Есть волосяная шляпа Шишкова, подаренная им жителю села
Оськино Фаркову. Раритетные издания произведений
писателя.

Чучела зверей и птиц в свое время мы заказывали нашим
ербогаченским мастерам. Волк хотя и добыт на территории
Катангского района, но он пришлый из-за Полярного круга.
Добыт в то время, когда волков отстреливали с вертолета.
А вот трехгодовалая медведица — местная. Добыли ее по
первому снегу, она уже ложилась на зиму в берлогу, и
охотники случайно наткнулись на зверя. Она сидела возле
углубления в земле и бросала в него ветки — устраивала себе
ложе. Пришлось убить. В 1973 году ее чучело охотники
хотели отправить в Москву, но когда узнали, что открывается
музей, решили оставить в Ербогачене.

Имеется у нас солидная коллекция костей доисторических
животных. Все они найдены на территории Катангского
района. Бивень мамонта найден в Хамакаре, в воде. Когда его
вынесли на берег, он сразу же начал трескаться, вот и теперь
все из него сыпется, а как законсервировать его, мы не знаем.

(Кстати, кости древних животных охотники находят и по сей
день. Довелось услышать историю о том, как в прошлом году
охотники променяли иностранным туристам череп древнего
быка на трехлитровую банку спирта. — А.С.)

!I3!— Земфира Аркадьевна, а может, вам бивень мамонта
эпоксидной смолой проклеить, чтобы не трескался?

— А вы знаете, какая она дорогая?! А музей наш на грани
закрытия, так и не знают, кому его передавать. У нас уже
более восьми тысяч экспонатов, скоро будет девять. Вот
сейчас у нас сокращают сотрудников. Из трех останется один,
который должен будет и снег убирать, и печь топить, и все
остальное делать. А ведь тут еще и бумажная работа, и сбор
материалов, и с людьми надо общаться. Что делать, не
представляю! А ведь музей отражает жизнь района.

А ведь еще и крадут экспонаты. В октябре прошлого года,
когда я ездила в Москву, украли череп древнего быка и
маленький бивень мамонта. В милицию не стали обращаться,
потому что уже зимник начался, а это значит, что кости были
вывезены из Ербогачена. Теперь ключи от музея находятся
только у меня.

Обидно будет, если еще один музей перестанет
существовать…