Это не детская забава. Потребность в самовыражении такого рода женщина
почувствовала, когда появилось много свободного времени, уже на пенсии, после
переезда в Усолье. Ну а способности к лепке и ваянию проявились, можно сказать,
попутно у учительницы русского языка и литературы Маины Венедиктовны
Мацибаровой, когда она в городе Бирюсинске после уроков вместе с ребятами
отдавала любимому творчеству многие часы. Сочинять и придумывать образы не было
никакой необходимости: ярко и властно вставали они перед глазами. Суровые
военные годы и события послевоенных лет по сей день так живо воспроизводит
память, будто происходили они только вчера.

Мы знаем не понаслышке, что в той жестокой войне наравне с мужчинами воевали
женщины. Были они молоды, хотели жить, любить и рожать детей, как хотят этого
женщины во все времена. Но когда в воскресенье, 22 июня, по радио объявили, что
немецкие фашисты напали на нашу землю, горьковчанка Маина Сунцова хотела только
одного: во что бы то ни стало попасть на фронт, и обязательно разведчицей, чтобы
бить ненавистного врага до полной победы. Было ей неполных семнадцать, но она
уже работала на Горьковском автозаводе и училась в вечерней школе. Дети тогда
взрослели рано, рано приобщались к труду. Ее страстное желание воевать абсолютно
точно выразила поэтесса Юлия Друнина, которую Маина Венедиктовна с удовольствием
цитирует:

С восторгом нас, девчонок, не встречали,

И прочие регалии — потом…

А в военкомате, куда пришла она с подругами 22 июня, так и получилось. Парни-
добровольцы уезжали на фронт в этот же день, а девчонок попросили не мешать
работать.

Потом они часто туда ходили после рабочей смены, и все без толку. А враг тем
временем рвался к Москве, уже узнала вся страна о Зое Космодемьянской, потом был
тяжелый сорок второй год. Девчонки написали письмо Сталину. Просили
посодействовать. Поймет ли их сегодняшняя молодежь? И снова она цитирует любимую
поэтессу:

Когда смотрю в заснеженные дали,

Возможность умереть за свой народ.

Едва ли Сталин читал их короткое письмо, но ответ пришел в конце сорок второго.
Предложили обратиться в военкомат по месту жительства. Тогда же, кстати, вышел
приказ, разрешающий брать девушек на фронт.

— Нас отбирали строгие военные из разных родов войск, — вспоминает Маина
Венедиктовна. — Меня спросили, кем ты хочешь быть, и я ответила: только
разведчицей!

Так стала она разведчицей зенитно-артиллерийской батареи и даже командиром
отделения разведки, в котором были одни девушки, а вообще женщин в составе
батареи было много — прибористы, дальномерщики, радистки должны были
обеспечивать боеспособность и связь с командованием. Разведчицы вели наблюдение,
докладывали об изменении обстановки. Но сначала была учеба, строевая подготовка,
воинская присяга, а потом сразу Курская дуга — лето сорок третьего под
Прохоровкой. Там она прошла боевое крещение, видела гибель товарищей и близких
подруг.

Битва под Курском — самое яркое событие ее жизни.
Батарея в составе Краснознаменного зенитно-артиллерийского полка до конца войны
находилась на охране города Киева, и там Маина Венедиктовна служила до самой
демобилизации. То была обычная военная служба, и если бы не одно обстоятельство,
то и вспоминать о ней нечего. В соседней воинской части служил командиром взвода
бывший учитель из Забайкалья Виктор Мацибаров, который и стал ее мужем после
войны, причем через пять лет — в 1950 году, а все время до этого события будущие
супруги просто дружили, переписывались, получали образование. Маина
Венедиктовна, демобилизовавшись, сразу уехала в свой родной Горький.

Война огромной бедой обрушилась на ее семью. Погибли три ее брата: старший,
Александр, еще в финской войне в 1939, Василий сгорел в танке под Сталинградом, а
Петр погиб под Краснодоном. Но жизнь продолжалась, через несколько лет
разведчица-артиллерист стала учительницей, а сразу после замужества понесла ее
жизнь по всему свету. Где только не жили они с мужем — партийным работником,
которого часто переводили с места на место. Не отягощенные имуществом, легко
переместились на Сахалин, а оттуда — в Красноярский край, после — в Иркутскую
область, где старший сын Владимир окончил политехнический институт и стал
энергетиком.

Когда война отодвинулась в далекую прошлую жизнь, образы тех героических дней,
наоборот, стали рельефнее и реальней. Она всегда умела мастерить различные
поделки, игрушки и нужные в доме вещи из любого материала. Потому скульптурные
изображения людей получались с первого раза, и целая галерея незабываемых
образов появилась у нее сначала дома, а потом с различными экспозициями
разошлись ее произведения по различным выставкам и стендам. Так получилось, что
Виктору Мацибарову не довелось долго пожить в Усолье, куда они переехали уже
пенсионерами в 1992 году. Он умер через три года. И вот тогда она особенно много
времени стала отдавать военной скульптуре. В городском совете ветеранов
хранятся ее «Броненосец Потемкин» и другие произведения, что-то подарено школам
и просто хорошим людям, и в каждом образе — частица ее души, ее мировоззрения,
ее биографии.