1936 год. Война в Испании. Молодые комсомольцы
зачитываются репортажами Михаила Кольцова об испанских
событиях. Репортажи пронимают до мозга костей, редко кого
не заботит судьба Испании.

В Бурятском зооветеринарном техникуме, в котором
третьекурсник Степан Шабаев был секретарем комсомольской
организации, в январе 1936 проходит общее собрание. Перед
руководством Бурятии Москвой была поставлена задача —
укрепить грамотным командным составом Бурятскую
кавалерийскую бригаду. На собрание в техникум прибыли
военком и секретарь райкома комсомола. Степан Шабаев
первым, а вслед за ним еще девять будущих ветеринаров
выразили желание пойти добровольцами в Красную Армию.
Через сито многочисленных комиссий и проверок из всего
техникума прошел только Степан.

1 июня 19-летний новобранец стоял босой на берегу
Ангары в районе Иркутского вокзала. По древнему
священному обычаю, всякий раз, когда у человека начинается
новый этап в жизни, необходимо очиститься в водах дочери
Байкала. Стоял, пока не заныли ноги. Над рекой занимался
новый день, всходило солнце, солнце другой жизни. 9 мая
1936 года Степана Шабаева и его товарищей встречал
начальник Тамбовского объединенного кавалерийского
училища.

Два с половиной года пролетели в Тамбовском училище.
За это время национальные части расформировали, и молодого
лейтенанта-кавалериста отправили служить в Белоруссию, в
город Слуцк. Шабаева назначили командиром взвода
полковой школы, школы, которая готовила сержантов-
кавалеристов. Начальник школы капитан Якубовский принял
Степана настороженно и неприветливо…

Молодой лейтенант сразу заметил это недовольство и
про себя решил: если не докажу, на что я способен, значит,
через год меня здесь не будет! За полтора месяца начальник
школы посетил все взводы, побывал у других взводных и на классных
уроках, и на полевых стрельбах, и на строевых занятиях, а к
Шабаеву так ни разу и не заглянул.

Однажды Якубовский подошел к лейтенанту Шабаеву:
«Завтра стрельбища, я поеду с вашим взводом». Первым
стрелял взводный. Три выстрела. Отправились всем взводом
смотреть результат. Две «десятки» и «девятка».

— Вы всегда так стреляете?

— Я стабильно стреляю, товарищ капитан, — ответил
Степан.

Одну мишень лейтенант оставил для себя. И вот когда
взвод отстрелялся, взводный еще раз занял огневую позицию
и отправил три пули в мишень. Все три в «десятку».

Это и стало жизненным кредо командира Шабаева:
нельзя научить тому, чего сам не умеешь. А с капитаном
Якубовским у лейтенанта с тех пор установились самые
дружеские отношения. Вскоре начальника школы перевели в
танковые войска. Своего коня по кличке Боец он оставил
командиру взвода. В Советском Союзе было всего четыре
таких коня, как Боец. Эти кони могли брать высокоширотные,
«мертвые» препятствия. То есть такие препятствия, которые,
если заденешь, останутся стоять, а наездник с конем свалится.
На Бойце Шабаев занял второе место на Белорусских
республиканских соревнованиях по конному спорту.

Начало войны кавалерист Шабаев встретил в авиации.

Накануне Великой Отечественной нарком обороны
Тимошенко активно реформирует армию. Особое внимание
обращает на авиацию. В то время в авиационных войсках
полностью отсутствовала инфраструктура. Не было
аэродромной службы, караульной, инженерной. Для
реформирования необходим грамотный комсостав. По
приказу наркома в мае 1941 года две тысячи командиров из
сухопутных войск командируются в авиационные школы с
тем, чтобы выучить их и назначить командирами летных
частей.

Приказом наркома кавалериста Шабаева направили в 25-ю
первоначальную авиационную школу в Невинномысске
Краснодарского края. Из Баку пригнали У-2, 27 машин.

И вот начало войны. Курсанты школы забросили походы
в увольнение, развлечения. Днем и ночью изучали
самолет. За неделю до косточки, до винтика разобрались в
машине. Начальник школы майор Никифоров не поверил
инструкторам, которые обучали курсантов. Выучить за
неделю объем, на который по программе отводился год?!
Майор лично стал проверять знания.

— Можете летать, — почесал после проверки затылок
майор, — не думал, что в сухопутных войсках такие способные
командиры.

Взлет и посадку отработали вместо положенных восьми
за два с половиной — три часа.

После окончания школы в Невинномысске теперь уже
бывших сухопутных командиров вновь отправляют учиться.
Только теперь уже одних — в истребительную авиацию, других
— в бомбардировочную. Степан Шабаев попал в Качинскую
авиационно-истребительную школу. Кача — маленький
городок на западном побережье Крыма. Эта школа была
знаменита своими выпускниками. Ее заканчивали Василий
Сталин, сыновья Микояна, сын Фрунзе. К тому времени,
когда в нее отправился Степан Шабаев, школа была
эвакуирована в город Красный Кут, в Поволжье.

Девять учебных эскадрилий расположились в радиусе 25
километров вокруг Красного Кута. На новом месте, куда
прибыл эшелон с выпускниками Невинномысской
первоначальной авиашколы, не было даже полевых кухонь.
Весь личный состав школы готовил пищу на кострах.
Начальник Качинской авиашколы генерал-лейтенант Денисов,
один из пяти дважды Героев Советского Союза, ждал: кто же
к нему едет? Он созвонился с Никифоровым, майор сказал:
это золотой фонд, они вам помогут по всем параметрам!

Эшелон прибыл в Красный Кут. Степан Шабаев,
начальник эшелона, отправился на вокзал. Навстречу ему
необычной походкой шел летчик. Это и был генерал Денисов.
После ранения он лишился четырех ребер и заметно
прихрамывал.

— Шабаев? Знаю вашу фамилию. А я начальник школы,
генерал Денисов. Сколько вас?

— 196 человек, есть семейные, с детьми.

— И куда же я вас буду устраивать?!

— Очень просто, товарищ генерал, у вас же семьи
офицеров есть? Вот к ним и подселить семейных. По
эскадрильям…

Быт налаживали параллельно с учебой. Понимали, что
голодные, неустроенные курсанты не могут быть хорошими
бойцами. Из отходов шпал со строящейся железной дороги
напилили запас дров. Из Читы прибыли полевые кухни. Навели
порядок в караульной службе, рассортировали на аэродромах
самолеты по маркам. Без порядка нет боеспособной армии.

Однажды в феврале 1942-го дежурный принес Шабаеву,
заместителю командира эскадрильи, телефонограмму. В ней
сказано: всех слушателей к 16 часам собрать в клубе в
Красном Куте. Ровно в четыре часа дня в помещение клуба
входят Денисов и молодой капитан — инспектор
авиации Приволжского военного округа. На отца Василий
Сталин был совсем не похож.

— Что я вам скажу, товарищи слушатели, — встав за
кафедру начал Сталин, — перед тем как сюда приехать, я был в
Куйбышеве, Саратове, на авиазаводах. Отгрузили для вашей
школы 150 самолетов, сегодня вечером или завтра утром они
будут у вас. Ваше дело — разгрузить, собрать и летать. Это ЯК-3,
МИГ-2, ЛА-5…

— Товарищ капитан, а когда закончится война? — вдруг
раздалось из зала.

— Этого даже Левитан не скажет.

— Ну а отец ваш знает?!

— Во-первых, я с отцом постоянной связи не имею. Во-
вторых, откуда он знает? Война только начинается…

Весной 1942 года Степан Шабаев закончил Качинскую
истребительную школу. Выпускники замерли в ожидании
приказа. И вот объявлен общий сбор в клубе. Самого генерала
Денисова не было. Приказ стал зачитывать его заместитель:
«… ввиду большого количества резерва летчиков
истребительной авиации и больших потерь командиров в
сухопутных войсках, командиров, которые в мае 1941 года
были командированы в авиацию, вернуть по своим родам
войск».

Так летчик Шабаев снова стал кавалеристом.

И вновь курсы. Оказалось, что, пока кавалеристы учились
на летчиков, появилось новое в кавалерии, чему командиров
тоже нужно было учить. 1 сентября курсы были окончены.
Группа кавалеристов-командиров под командованием
старшего лейтенанта Шабаева отправилась под Сталинград.

Немцы переправу на Сталинград постоянно бомбили.
Досталось и кавалеристам.

Корабль почти дошел до сталинградского берега, но тут
налетели самолеты, и одна из бомб повредила корпус судна.
Вода стала проникать в трюм. Капитан приказал всем прыгать
в воду. Оказалось неглубоко, где-то по грудь. Рядом с
побитым кораблем находился остров. Вот на него-то и
двинулись кавалеристы.

Не успели они подняться на сушу, как к ним подошел
офицер.

— Командир заградотряда, — взял под козырек он, —
собирайтесь, я вас отведу.

Через какое-то время они были у полковника,
который посмотрел документы и сказал: «Я вынужден вас,
товарищи командиры, задержать. На сколько, не могу сказать,
но задержу. Есть такая необходимость».

И полковник Горохов стал на карте показывать
ситуацию, в которой оказалась его бригада. Ренок — самый
северный поселок Сталинграда — уже был почти что весь
разрушен, целой оставалась только тюрьма. Возле нее
полковник разместил четыре орудия и линию обороны. Сам
Ренок и бригада под командованием полковника была с трех
сторон окружена немцами. Жизнь и боеспособность
измотанного подразделения поддерживал только тот самый
остров, на который после бомбежки высадились кавалеристы.
На нем располагались склады с продовольствием,
боеприпасами и обмундированием. Фашисты знали это и
рвались отрезать Ренок от спасительного острова с тем, чтобы
окончательно уничтожить подразделение.

Делать нечего, командиры остались у полковника
Горохова. Переоделись в сухое, получили оружие, выбрали
себе командира — Степана Шабаева — и отправились воевать.
По распоряжению полковника вновь созданное
подразделение из командиров-кавалеристов заняло оборону
возле тюрьмы, в центре Ренка.

Немцы начали атаку с запада. Пять танков двигалось на
окопы, которые опоясывали здание тюрьмы. Расстояние
между окопами и танками медленно сокращалось. Никто не
стрелял. 200 метров, 150, 100 метров… Тишина. Ни орудия
Горохова не стреляют, ни противотанковые ружья. И тут
лейтенант Сафронов из отделения Шабаева делает три
выстрела из ПТР. Три выстрела — и трех танков нет! Когда
Горохов увидел три подбитых танка, он ахнул: невиданно! Два
оставшихся танка стали отступать, но уйти им не удалось, они
были тоже подбиты.

С наступлением темноты немецкие танки вновь
двинулись в атаку. Командиры Новиков и Филин, товарищи
Степана Шабаева, забрались в подбитые немецкие машины. И
первые два танка в этой ночной атаке они подбили из
немецких же танков. Еще по две машины подбило каждое из
четырех орудий полковника Горохова.

Это был первый бой Степана Шабаева в Великой
Отечественной войне. 30 дней отделение старшего лейтенанта
Шабаева обороняло Ренок. Поселок и остров удалось
отстоять. Командиры разъехались по частям. Степан Шабаев
попал в 110-й кавалерийский полк 21-й Горно-
кавалерийской дивизии.

Здесь Степан Шабаев командует эскадроном. Кавалерия
— по существу та же самая пехота. Все отличие в том, что,
когда возникает необходимость, кавалеристы садятся на
лошадей. Под Сталинградом у эскадрона Шабаева такая
необходимость возникла.

Перед дивизией, в которой воевал Шабаев, стояла 9-я
стрелковая дивизия 3-й Румынской армии. Дивизия румын
была разгромлена. Отступающего противника преследовал
эскадрон Шабаева. Кавалеристы на лошадях довольно быстро
догнали остатки румынской армии. Но тут навстречу им
пошли танки. Командир Шабаев, с одной стороны,
обрадовался. Эта внезапная танковая атака давала
возможность обстрелять противотанковые расчеты в реальном
бою на настоящих танках.

— С места, эскадрон, стрелять только по моей команде!.. 300 метров, 200, не стрелять! 100 метров, не стрелять! 60
метров: огонь!

Некоторые танки на 50 метров подошли.
Выстрелили из девяти ружей, из четырех орудий. Девять
танков за минуту как не бывало. Повернули назад. Соседний
эскадрон, правее эскадрона Шабаева, подбил семь танков. 16
танков за минуту! Бой длился всего три минуты!

Тогда впервые командирам разрешили награждать
отличившихся прямо на поле боя. На следующий день на
передовую приехал генерал Якунин, командир дивизии, в
которой воевал Шабаев.

— Я тут медали раздавал, — извиняясь, обратился к
Шабаеву комдив, — у меня осталась только «За боевые заслуги».
Хотел тебе медаль «За отвагу» дать, но они кончились.

— Какая разница, товарищ генерал, они все равно
одинаково стоят.

Так старший лейтенант Шабаев получил первую награду.
И семь человек из его эскадрона тоже были награждены за
подбитые танки. Об этом случае написала дивизионная газета.

Основная задача командира, считает Степан Шабаев, —
забота о простом солдате. Ведь что надо солдату на войне?
Чтобы он вовремя был накормлен,
чтобы была у него теплая одежда. Именно забота командира
делает солдата солдатом. Потому что готовых солдат не
бывает. А подчиненные, чувствуя заботу командира о себе,
позаботятся и о командире. Иван Иванович, ординарец
Шабаева, где-то раздобыл командиру вторые валенки, вторую
шинель. Командир ходил в простой солдатской шинели,
чтобы не стать мишенью для вражеских снайперов. Ведь
снайперы охотились в первую очередь на офицеров. Любой
человек всегда воюет умом, а командир — тем более…

Потом у командира Шабаева была Курская дуга. Были
еще боевые награды. Был диверсионный рейд по тылам врага
— промышленным районам Украины. За этот рейд дивизия
получила звание гвардейской, а Степан Шабаев — орден
Красной Звезды. Уже будучи в должности начальника
дивизионной разведки, капитан Шабаев получил два ранения.
Победа застала Степана Шабаева в Чехословакии, под Прагой.

— Наша победа — итог нашего огромного страдания, —
убежден Шабаев, полковник в отставке, — никакая, даже
маленькая, победа без страдания человеку не дается.