Совсем недавно в Москве была издана книга, которая
сразу же стала библиографической редкостью.
Увесистый фолиант почти в шестьсот страниц вместил в
себя текст переведенного на русский язык Договора об
учреждении Конституции для Европы от 20 октября 2004
года. Теперь и российский читатель получил
возможность ознакомиться с той самой Конституцией,
которая этим летом была отвергнута на референдумах
во Франции и Голландии. В большинстве других
европейских стран этот важный юридический документ
все-таки был одобрен. Смею утверждать: далеко не все
европейцы, которые пришли на референдумы и
голосовали при этом «за» или «против», прочитали
весь объемный текст новой Конституции с ее
многочисленными приложениями. По всей видимости,
большинство участников референдумов голосовали,
полагаясь на здравый смысл и убедительность «агиток»
о плюсах или минусах нового Европейского Союза.
Несмотря на неприятные «сюрпризы», преподнесенные
французами и голландцами великому делу объединения
Европы, рождение нового договорного государственного
образования прямо на наших глазах становится
неопровержимым историческим фактом.

В истории Европы было немало объединителей. Имена
некоторых из них стали всемирно известными. В XIX
веке мечтал объединить Европу Наполеон. И
осуществить эту мечту он хотел под своим знаменем,
расшитым золотыми пчелами. В качестве
общеевропейской конституции он предлагал свой
знаменитый гражданский кодекс. Наполеоновская затея
принудительного объединения Европы закончилась
провалом. В начале XX века в массы вбрасывалась идея
создания Соединенных Штатов Европы под
коммунистическим флагом. По этому поводу знаменитый
грузин Константинэ Гамсахурдиа язвительно написал
Ленину: «Вы говорите: коммунизм не имеет границ. Вот
и Наполеон говорил: Европа будет иметь границы там,
где восходит и заходит солнце…»

В 30-е годы XX века в стране, давшей миру великую
плеяду непревзойденных философов, объявился новый
объединитель Европы. Однажды он написал следующие
строки: «Слабость Европы — в чрезмерном количестве
таможенных барьеров, тарифов и валют, в чрезмерном
национализме и акценте на национальный суверенитет.
Эти причины для ненависти и неэффективной экономики
должны быть устранены. Европейская империя примет
форму конфедерации свободных государств… Они будут
иметь единую европейскую валюту и единую
администрацию, занимающуюся вопросами внешней
политики, полиции и армии, в которой нации будут
представлены национальными формированиями. Торговые
отношения будут определяться особыми договорами…»
Эти слова принадлежат Гитлеру. Чем закончился
«объединительный поход» этого исторического деятеля
— сегодня известно всем. Примечателен и тот факт,
что свои две отечественные войны России пришлось
вести с агрессорами, которые проповедовали идею
объединения Европы, а в историю вошли
«насильниками-унификаторами».

В середине XX века мы, тогда еще не называвшиеся
«единой общностью советских людей», выиграли великую
войну, но к концу XX века, уже рассорившиеся и
разобщенные, проиграли тяжелой ценой завоеванный
мир. СССР и социалистические страны Европы исчезли с
политической карты мира. На исходе одного и того же
столетия великая евразийская держава потерпела
крушение, а Европа получила новый шанс для
объединения. В то время, когда союзную советскую
государственность стал разрушать занесенный сверху
вирус борьбы суверенитетов, в Старом Свете стали
обсуждать целесообразность отказа европейских
государств от части их суверенитета в пользу
создания нового наднационального объединения всех
стран европейской цивилизации.

Конституция для Европы, разработанная брюссельскими
чиновниками во главе с бывшим президентом Франции
консерватором Валери Жискар д_Эстеном, закрепляет
высочайший уровень правовых стандартов в области
прав человека и гражданина, функционирования
государства как института полнокровного гражданского
общества. Увы, но для современной России эти
стандарты пока не достижимы.

В новой европейской Конституции декларируется: «Союз
открыт для всех европейских государств, уважающих
его ценности и готовых утверждать их совместно». Что
касается России, то отцы нового Европейского Союза
просто не считают ее полноценным европейским
государством. Новая объединенная Европа изначально
была задумана ими как Европа без России. В этой
связи трудно не согласиться с российским политологом
Глебом Павловским, который написал в предисловии к
российскому изданию Конституции для Европы: «Уже
ясно, что Брюссель выбрал для себя границей Россию,
«конституционно отлучаемую» от европейскости.
Русский европеец не увидит неразделенной Европы. Тем
важнее для нас научиться читать проектную
документацию Европы без России».

Один из противников Конституции для Европы президент
Чехии Вацлав Клаус задал всем европейцам непростой
вопрос: собственно, что за нация учреждает новый
Европейский Союз и будет в нем править? Кстати,
подобный вопрос дискутировался в нашей стране в 20-х
годах прошлого века при создании Советского Союза.
Сегодня Европа берет на вооружение немало
конструктивных идей, которые были претворены в жизнь
архитекторами СССР. Безусловно, Европа не слепо
копирует наш опыт строительства советского союзного
государства. Но тот факт, что европейскими
стратегами внимательно изучается опыт создания и
функционирования СССР как уникального
государственного организма, говорит о многом.

Что следует ожидать России в обозримой перспективе
от нарождающегося европейского супергосударства:
новый имперский стандарт, отлучающий нас от
европейской цивилизации, или стимул к более тесному
сотрудничеству с разноликой азиатской цивилизацией,
или что-то другое? Ответ на этот вопрос будет
зависеть не только от Европы, но и от России.