Казалось, Байкал видел все. И подъем уровня озера плотиной Иркутской ГЭС; и
сбросы Селенги, превращенной в сточную канаву Монголии и Бурятии; и дымовые
покрывала от множества котельных в прибрежной зоне; и никем не объясненную
эпизоотию нерпы; и подводные отвалы строительного мусора от бесконтрольно
сооружаемых по берегам озера объектов комфорта и бизнеса. Но вот осквернение
заповедного, уникального острова «святой» железобетонной ступой, якобы способной
исцелять паломников-фанатиков, может стать последней каплей терпения нашего
прекрасного озера. При чем здесь религия?! Эта «ступа» — нечто вроде
примитивных надписей на скалах, которые, подобно язвам, губят природные
ландшафты; что-то вроде «здесь был Вася». Визитная карточка невежества и
вседозволенности со стороны местной власти — вот что такое эта «ступа». Хочу
напомнить о том, что на Ольхоне уже проводятся шабаши язычников-шаманистов у
магической пещеры на перемычке скального мыса Бурхан с двумя входами, которые
непосвященным не видны, — что ж, пусть. Как говорится, от пещеры не убудет. Но
вот чтобы цивилизованные буддисты благоговели перед железобетонным сооружением
на лысом островочке среди эндемичных сусликов — это уж извините! Неужто мало
Иволгинского дацана при духовном учебном заведении — пансионе под Улан-Удэ или
другого дацана со ступами и ритуальными барабанами в Аршане? Я трижды совершал
паломничество по сухой ольхонской степи из урочища Узуры, где мы вели
эксперименты с солнечным энергогенератором, на северную часть оконечности
острова — на мыс Хобой. Вид оттуда — не описать красоты! И дырка сквозная в
скале есть, и стрижи-ласточки вьются у гнезд на вертикальных скалах, и
знаменитая нерпа с волнами под обрывом играет… Там можно сколько угодно
времени созерцать эту созданную Всевышним красоту, укрывшись за каменным
«козырьком» от ветра. А сколько фигурных камней-останцов в бухте Песчаной,
которых очень удачно, на мой взгляд, называют «буддами»! Какая еще ступа нужна?
Прав профессор Н. Литвинов в своей тревоге: тонкий слой почвы на безлесных
островочках Малого Моря под ногами разрушается, быстро протаптывается. Только
мелочь какую нарушь — остальное ветер закончит. Пример наглядный, колющий глаз
— многострадальная бухта Песчаная, где почва прошоркана подошвами до камней.

Как недавно сообщали СМИ, намечено затратить под 20 миллиардов рублей, чтобы
запустить туристический конвейер в Прибайкалье «производительностью» до двух
миллионов «человеко-посещений» в год. А вот как будет при этом осуществляться
экологическая защита, чтобы природа не превратилась в то, во что она
превратилась в той же Песчаной? Каково должно быть, да и будет ли вообще,
инженерное обустройство этого «турконвейера»?

Я считаю, к разработке концепции туристического бизнеса и конкретных проектов
нужно привлекать не просто экологов как экспертов, а специалистов по инженерной
экологии, чтобы они предлагали решение, обеспечивающее функционирование объекта
при минимальном, допустимом и по нормам и «по понятию», нарушении природной
среды. Очень убедительный и показательный в лучшем смысле слова пример такого
подхода — прокладка электрического кабеля по дну пролива Ольхонские Ворота
вместо подвески проводов над водой, что навсегда исказило бы неповторимый
ландшафт этого уголка Байкала.

Профессор Литвинов абсолютно прав и тогда, когда говорит об опасности
уничтожения всего острова, который отныне будет уродовать ступа. Единственное,
что теперь можно сделать, чтобы как-то отодвинуть момент его гибели: то ли
деревянным настилом, то ли светлым гравием, но четко выделить тропу, ведущую от
пристани к этому железобетонному монстру. Как это сделано, к примеру, на
центральной усадьбе Баргузинского заповедника, где мимо одной-единственной
тропки ни одна нога не шагнет.

Ядро зоны Байкала уже прорезано БАМом на севере, на юге по склону Хамар-Дабана
прошагала широченная пятисоткилометровая ЛЭП. Нельзя забыть и тем более
простить, как скоренько начали вырубать массив реликтовых тополей, чтобы
соорудить пресловутый трубопровод для сброса отработанных вод БЦБК в Иркут. Но
тогда общественное возмущение остановило преступную акцию. Сейчас такая же
угроза нависла с началом сооружения нефтепровода. Поначалу, как это обычно у нас
делается, отвлекающие разговоры-уговоры, а потом вдруг разом, массированно,
мощной зарубежной и отечественной техникой при поддержке юаней и долларов, —
удар по прибрежной зоне озера.

Буддийская ступа на маленьком островке — очередной сигнал опасности для
Байкала, который, похоже, власть предпочла не услышать.

На мой взгляд, природный комплекс Байкала не нуждается в сооружении культовых
объектов вообще и тем более исполненных в железобетоне. Значимость Байкала, его
святость, очищающее душу воздействие — это он сам, его божественная
первозданность. Часовенки и церкви в населенных пунктах — дело другое. Но
возвращаюсь мыслями к Ольхону. Побывав по экспедиционным делам на многих
островах Байкала, я свидетельствую: чем меньше кусочек выступающей над водой
суши, тем сильнее его умиротворяющее, облагораживающее воздействие на человека.
И тем сам он, этот кусочек, ранимее. Если кому-то мало такого прекрасного,
исцеляющего душу общения с Байкалом, пусть принесет с собой, в зависимости от
своей религии, хоть Библию, хоть Коран, хоть книгу Будды.

… Когда я заканчиваю это письмо в газету, феноловое пятно из Китая неотвратимо
приближается по Амуру к Хабаровску. Потом оно спустится к Комсомольску, всюду
сея смерть. Но как бы велика ни была эта экологическая катастрофа, Сунгари и
Амур — проточные водные артерии. Им все-таки можно помочь очиститься, как это
сделано было в свое время с Рейном. А вот если (страшно подумать!) загрязнить
Бакйал, то это уже навсегда…