Предпоследний день минувшего года для Елены Сергеевны Масловой, теперь уже бывшего главврача крупнейшей в Иркутске поликлиники N1, стал знаковым. Поставившим точку в многомесячном противостоянии не только её самой, но и (что принципиально важно) всего коллектива с городским департаментом здравоохранения. 30 декабря ей вручили уведомление о расторжении контракта «в связи с истечением срока договора». И хотя до фактического увольнения оставалось ещё две недели, было ясно: поединок проигран. Впрочем, «перчатку», брошенную её работодателем, начальник департаментом Ириной Ивановной Губановой, ещё можно было бы и не поднимать. Подписать давно выношенное комитетом по делам горожан Иркутской мэрии постановление о воссоединении вверенной ей поликлиники с первой городской клинической больницей (мол, как руководитель она согласна) — и вся недолга. Ни тебе измотавших вконец попыток доказать право крупнейшего лечебно-профилактического учреждения на самостоятельность, если честно, больше смахивающих на борьбу с ветряными мельницами. Ни, тем более, печальной необходимости начинать январь с поиска новой работы. Она не подписала.

По иронии случая, тогда же, в предновогодье, чуть ли не минута в минуту с официальной бумагой из городского департамента, Елена Сергеевна получила ещё два письма: от первого заместителя губернатора Ю.В. Параничева и начальника главного управления здравоохранения области О.А. Приходько. Поскольку текст обоих писем оказался схожим, я позволю сейчас привести выдержку, отражающую общее мнение далеко не последних лиц в областной администрации: «…Объединение городской поликлиники N1 и первой городской клинической больницы нецелесообразно по следующему основанию: первая городскайя клиническая больница является ведущим хирургическим стационаром города, а поликлиника N1 — одна из крупнейших в Иркутске. Их объединение сделает вновь образовавшееся лечебно-профилактическое учреждение неуправляемым. И, как показывает сложившаяся практика, приоритет в распределении финансовых ресурсов, как правило, отдается стационару, что может негативно отразиться на работе по развитию профилактического направления и диспансеризации населения».

Так и легли на рабочий стол в пока ещё её кабинете эти три письма. Одно, имеющее реальную силу: отправитель — департамент, не желавший заключать с ней, отважившейся плыть против течения, новый контракт, что было его правом. Два других, разделяющих её, Масловой, позиции, но, кроме моральной поддержки, не способные больше ни на что.

Что ж, жизнь подчас любит корчить нам этакие ехидные гримаски. Кого-то они отрезвляют, угодливо напоминая: «Плетью обуха не перешибить», и каждый шаг в сторону от общего строя может оказаться «себе дороже». Но кого-то, и такие всегда в меньшинстве, заставляют ещё отчаяннее драться, отстаивая своё мнение, жертвуя личным материальным и душевным благополучием. Бывший главврач Иркутской поликлиники N1 Елена Сергеевна Маслова из этих самых — немногих. В комитете по делам горожан Иркутской мэрии её «бунт» склонны объяснять уязвлённым самолюбием: мол, при объединении поликлиники со стационаром придётся Масловой расстаться с самостоятельной должностью, а она ни под чьим началом быть не желает. Вот и стучится в двери всех высоких кабинетов, вот и будоражит занятых людей, ставя их, как выразилась Ирина Ивановна Губанова, в «неловкое положение». Однако на самом-то деле всё далеко не так примитивно и плоско, как хочется видеть тем, кто отвечает за организацию медицинской службы в Иркутске. Если бы конфликт и впрямь исчерпывался ущемлёнными амбициями волевой, далеко не ординарной женщины, якобы привыкшей к единоначалию (при нынешнем раскладе средств в практической медицине какой уж он «начальник» — главврач поликлиники?!), поддерживал бы её весь коллектив так, как он это делает до сих пор? Забеспокоились бы о своей участи обыкновенные иркутяне, живущие в Октябрьском районе (как-никак к муниципальной поликлинике N1 приписано более 55 тысяч человек), и прежде всего льготники? Те, кому их поликлиника сохранила и силы, и нервы, и время, сделав всё возможное, чтобы смягчить пожилым больным людям «сюрпризы» 122-го закона? Между прочим, под врачебным присмотром поликлиники N1 состоят 11128 человек, кого он коснулся; за прошлый год более 20 процентов всех льготных рецептов в Иркутске было безукоризненно, без единого прокола, оформлено в её стенах. Кто знает, сколько неразберихи и волнений даже по сей день связано с нововведениями, обрушившимися на здравоохранение в прошлом году, тот поймёт, что это значит — ни одного прокола. Прошлогодними зимними каникулами, когда, за немногим вынужденным исключением, гудело всё Приангарье, коллектив поликлиники N1 девять первых январских суток (именно суток, потому что работали и ночами) потратил на создание единой локальной компьютерной сети «Регистратура — кабинет врача — филиал аптеки «Авиценна». И когда на десятый день пришли первые льготники, поликлиника была абсолютно готова к встрече с ними.

Нет, что бы там ни говорили в департаменте здравоохранения Иркутской мэрии, какие бы скептические взгляды ни бросали Масловой вослед в комитете по делам горожан, но «бой» до сих пор, даже после аннулирования контракта с ней, продолжается. Он «идёт не ради славы» одной строптивицы, посмевшей сломать послушный строй, а, цитируя Александра Трифоновича Твардовского, «ради жизни на земле». Ибо что же ещё такое любая поликлиника, тем более крупная, принимающая более тысячи пациентов в день, в общей системе практической медицины, как не первый, главный редут защиты нашего с вами здоровья, а нередко и жизни? По крайней мере, по проекту возрождения отечественного здравоохранения, возведённого нынче в ранг одного из национальных приоритетов, именно таким видится первичное звено врачебной помощи.

Так выиграют, проиграют или не почувствуют никаких перемен пациенты, если их поликлиника станет, как того хочется городским властям Иркутска, придатком первой городской клинической больницы? Насколько оправдана очередная «перестройка», если с десяток лет назад эту самую поликлинику с таким же упорством и с теми же аргументами в пользу «блага людей», «разводили» и в конце концов «развели» с тем же самым городским клиническим стационаром? Работая над материалом, опубликованным в «Восточке» 15 декабря минувшего года под заголовком «Повторный брак», я пыталась для себя ответить именно на эти вопросы: стоит ли игра свеч; что выиграет от слияния двух крупнейших лечебно-профилактических муниципальных учреждений густонаселённый район Иркутска; не заинтересован ли в новой реорганизации муниципальный кошелёк больше тех, кто лечится здесь? Но тогда, полтора месяца назад, позиции спорщиков ещё не обозначились так круто. Департамент здравоохранения и коллектив поликлиники словно приглядывались друг к другу, надеясь прийти к компромиссу. В поликлинику начальник департамента здравоохранения Ирина Ивановна Губанова приехала вместе с главврачом первой городской клинической больницы Леонидом Александровичем Павлюком, и оба заверяли врачей и медицинских сестёр в том, что «никто из них не лишится работы», а пациентам от воссоединения «будет только лучше». Коллектив же стоял на своём: поликлиника вполне самодостаточна; на её базе организована областная школа передового опыта по современным методам оказания первичной медицинской помощи; давайте, прежде чем затевать новое «сватовство», хотя бы вдумчиво взвесим все «за» и «против». Но, похоже, в верхах Иркутска уже считали каждый день, оттягивающий исполнение давно выношенного решения, потерянным. Похоже, там уверовали в то, что как только коллектив, уже лишившийся своего главврача, будет, нет, не сломлен — приведён к согласию, так сразу вся поликлиническая служба областного центра достигнет идеала. Ибо, как написала председатель комитета по делам горожан Нина Алексеевна Алаева, «объединение этих двух лечебных учреждений планируется осуществить в интересах населения, прикреплённого к поликлинике. Рассматривая вопрос объединения поликлиники N1 и первой городской больницы, учитывалось отметить, что в Иркутске в течение многих лет функционируют лечебные учреждения, в состав которых входят стационар и поликлиника; это городская клиническая больница N3, городская клиническая больница N7, медико-санитарная часть ИАПО, а также учтён положительный опыт объединения стационара и поликлиники в единое лечебное учреждение городских больниц N8 и N10. В этих лечебных учреждениях налажена чёткая преемственность при оказании амбулаторно-поликлинической и стационарной помощи населению, исключена очерёдность на получение консультаций специалистов, проведение сложных видов обследования».

Легко простив некоторую небрежность эпистолярного стиля председателя комитета по делам горожан, я, приписанная по месту жительства к одной из перечисленных выше поликлиник, хочу спросить: в какой из них участковый терапевт принимает в день обращения к нему за помощью? И где можно услышать совет узкого специалиста, не записавшись хотя бы за неделю-другую к нему на приём? Может быть, прежде всего «учитывается отметить» экономический эффект от приведения всех поликлиник города к единому знаменателю? Ведь, как ни суди, а расходов на оснащение современным оборудованием первичного звена врачебной помощи сразу поубавится: будет хватать и того, что есть в стационарах. Сам по себе это серьёзный довод, не учитывать который глупо. Но и возводить его в абсолют, мягко скажем, не очень-то логично. Потому что врачебное дело — «материя» настолько деликатная и хрупкая, что легко рвётся, если «кроить» её по общим лекалам. Елена Сергеевна Маслова — человек пусть и не очень удобный для чиновников, но здравомыслящий. И искренний. Ей, конечно, больно, что приходится уходить из коллектива, с которым вместе пережито немало трудностей; она не собирается лукавить, признаваясь в том, как дорога поликлиника, с которой было связано немало планов на будущее. Но эти переживания, в конце концов, преходящи. Опытный ревматолог, кандидат медицинских наук, она начнёт работать над докторской диссертацией, если департамент по полной «перекроет» ей «кислород». Другой вопрос — будут ли счастливы в «повторном браке» и стационар, и поликлиника, и пациенты, ради которых вроде бы затевается вся эта перегруппировка сил? Приведённые Ниной Алексеевной Алаевой доводы не совсем корректны. Ей ли не знать, что те же восьмое или десятое лечебные объединения сегодня благополучны потому, что обе их составляющие равносильны друг другу. Ведь микрорайоны, приписанные к ним, локальны, и контингент лечащихся в них строго определен. Первая же городская клиническая больница, чей хирургический блок, действительно, прекрасно, по-современному экипирован (если забыть о слабости его рентгенологической службы), дежурит по городу чуть ли не всю неделю, принимая экстренных больных и выполняя роль больницы «Скорой помощи». При таких обстоятельствах пациенты одной районной поликлиники не смогут иметь преимуществ перед остальными горожанами. В этом мнении Елена Сергеевна Маслова, пытающаяся доказать свою правду, не одинока. С ней солидарен Д.В. Пивень, заведующий кафедрой общественного здоровья и здравоохранения Иркутского государственного института усовершенствования врачей, доктор медицинских наук, поставивший свой «диагноз» предстоящему объединению: «В данном случае, — говорит он, — речь идёт именно о стационаре «Скорой помощи», слияние с которым ещё больше ослабит позиции поликлиники. Экономия финансовых средств на административно-управленческом аппарате в этой ситуации вряд ли оправдана,так как одной из основных задач, стоящих перед муниципальным здравоохранением, является увеличение объёмов амбулаторно-поликлинической помощи и развитие профилактической медицины… В этой связи сама постановка вопроса об объединении наиболее крупной поликлиники города со стационаром представляется нелогичной». Своего коллегу и, следовательно, Маслову поддержал доцент этой же кафедры, бывший главврачом первой городской больницы в пору её бурного развода с поликлиникой, Б.В. Таевский: «Поликлиника из самостоятельного организационно и финансово достаточного учреждения превратится в придаток больницы «Скорой помощи», ресурсная ёмкость которой на порядок выше присоединяемого объекта, а цели и задачи изначально не ориентированы на первичное звено в здравоохранении… Это приведёт к потере достигнутого уровня поликлинической работы и к перетоку ресурсов в обратном от провозглашённого президентом и правительством направления в здравоохранении».

Вот в этом-то противоречии, скорее всего, и таится скрытая пружина развёртывающейся на моих глазах тяжёлой ситуации. Как совместить несовместимое? С одной стороны, как заботиться об укреплении и самостоятельном развитии поликлинической службы, провозглашённой сегодня с самых высоких трибун чуть ли не единственным гарантом возрождения российского здравоохранения; с другой стороны, как при этом выполнять не менее важный Закон «Об общих принципах организации местного самоуправления», требующий абсолютной унификации всех форм официальной жизни… С этой точки зрения «бунт» Елены Сергеевны Масловой и «усмирение» коллектива, недавно возглавляемого ею, не есть ли частный случай общей коллизии? Отнюдь не сшибка характеров и не столкновение мнений: по большому счёту — испытание на выносливость нормальных, порядочных людей, оказавшихся меж жерновами законодательных актов. В таких драматических обстоятельствах обыкновенные человеческие голоса звучат очень приглушённо, хотя идут от всего сердца. Может, поэтому и не услышала начальник департамента здравоохранения Ирина Ивановна Губанова обращённых лично к ней слов: «Мы проработали вместе с Масловой три года, и у нас всё получилось. Лучше работать в коллективе, где создана нормальная обстановка, особенно это важно, когда стоит ответственная задача по реализации национального проекта… Просим не увольнять нашего главного врача — это мнение всего коллектива…»

P.S. Когда материал был фактически готов к печати, коллектив получил телеграмму от министра здравоохранения и соцразвития Михаила Зурабова, в которой сообщалось о том, что судьба иркутской поликлиники N1 вверяется областной администрации. Кто знает, может быть, я и поспешила назвать Елену Сергеевну Маслову «бывшим главврачом»?..

Фото Александра ИВАНОВА