В целом национально-государственные автономии не выдержали испытание временем. Доказывать не надо: развал СССР, разгул сепаратизма в некоторых автономиях, а в Чечне дело дошло до вооружённого сепаратистского мятежа. Всё это примеры того, что национально-государственные автономии внутри единого государства — не очень удачное решение национального вопроса, или, другими словами, проблемы межнациональных отношений.

Правы были бундовцы (представители еврейской фракции РСДРП), предлагавшие задолго до великого октябрьского переворота 1917 года решение национального вопроса на территории Российской империи путём предоставления национальным меньшинствам национально-культурной автономии, но, к сожалению, была реализована ленинско-сталинская идея национально-государственных образований, квинтэссенция коих — право наций на самоопределение.

В современных условиях право наций на самоопределение и национальные государственные образования начинает вступать в противоречие с объективным процессом глобализации. Поэтому укрупнение регионов путём поглощения национально-государственных автономий — процесс бесспорно необходимый и даже прогрессивный. Но возникает вопрос: как быть с проблемами нацменьшинств, с их языком, культурой и национальным самосознанием, национально-государственная автономия которых исчезла, ведь процесс полной ассимиляции, если он ненасильственный, а естественный, очень длительный, а порой болезненный? Китай с более чем миллиардным населением титульной нации отказался от насильственной ассимиляции автономного населения Тибета, Восточного Туркестана и Внутренней Монголии и занялся интенсивным заселением ханьцами (китайцами) этих территорий, так как насилие порождает другое насилие (вооружённые мятежи).

Наилучшей заменой не выдержавшим испытание временем национально-государственным автономиям, казалось бы, должен стать Федеральный закон «О национально-культурной автономии», который должен регулировать отношения в сфере жизнедеятельности национальных меньшинств как этноса, сохранения и развития их языка, культуры и школьного образования, но, к сожалению, закон этот, на мой взгляд, декларативный, а не регулирующий, так как нет механизма его реализации и, видимо, нет целевого финансирования.

Властям предержащим — как исполнительной, так и законодательной — стоит подумать об апробировании областного закона «О национально-культурной автономии» с реальным государственно-правовым механизмом в виде отдела в областной администрации и с собственным бюджетом. Предмет ведения и компетенция должны быть по образцу и подобию «инородческих управ», существовавших при генерал-губернаторах дореволюционной России.

Идею принятия закона о национально-культурной автономии активнейшим образом должны поддержать многочисленные национально-культурные центры, занимающиеся художественной самодеятельностью и досугом, потому что укрупнение регионов может коснуться не только иркутских бурят, эвенков и коми. Завтра-послезавтра эта проблема может возникнуть перед якутами, башкирами, татарами и т.д.

Я сторонник замены национально-государственной автономии автономией национально-культурной. Но простая ликвидация национально-государственных автономий в некоторых регионах, где аборигенное население составляет около 50% от общего, может вызвать всплеск различного рода экстремизма и желание внешних недоброжелателей развалить Россию. В Сибири такими регионами могут быть Якутия и Тува.

Не согласен с уважаемым мной депутатом ЗС Иркутской области Антоном Романовым, который считает, что «объединительный процесс может спровоцировать возникновение межнациональных конфликтов» (газета «Коммерсант» 246 от 29 декабря 2005 г.). Иркутские буряты, составляющие один процент населения области, не смогут спровоцировать межнациональные конфликты, даже если бы и захотели. При исторически сложившейся лояльности бурят к российскому государству и их русифицированности такие опасения не имеют никакого основания.

Если какие-то соображения продиктованы высокими государственными интересами и по сути своей благородны, то предложение главы УОБАО В. Малеева «перенести в п. Усть-Ордынский часть органов государственной власти…» (газета «Коммерсант» 20 от 4.02.2006 г.) — это, видимо, забота о чиновном люде, коего в п. Усть-Ордынский пруд пруди, желание сохранить «тёплые» должностные места для своих подчинённых. Никого никуда переносить не надо, Восточная Сибирь должна быть собрана вокруг Иркутска.

Полнейшим бредом я считаю мысль о том, что «часть национальной элиты недовольна тем статусом, который обретёт регион после объединения» (газета «Коммерсант» 20 от 4.02.2006 г.). Я лично не встречал ни одного бурята, от крестьянина до профессора, недовольного предстоящим объединением.

Объединение округа и области не будет «…спусковым крючком для того, чтобы бурятские народы начали отстаивать своё право на автономии» (газета «Коммерсант» 20 от 4.02.2006 г.), если чиновники тихо и мирно не рассосутся снова по «тёплым» местам. А народ (электорат), я думаю, в большинстве своём за объединение. Вот только помог бы чиновный народ «малым народам» разработать и принять областной закон о национально-культурной автономии — более чем адекватную замену всяким автономиям, округам, областям и республикам, с реальным механизмом реализации его норм и предписаний, направленных на сохранение и развитие языка и культуры этих народов.