Вызубренное в студенчестве утверждение классиков марксизма, будто «человечество смеясь расстаётся со своим прошлым», не выдержало испытания временем. Трудно сказать, почему: то ли минувший век для одной шестой земного шара, занятой страной «победившего социализма», был уж очень беспощаден и лицемерен во всём; то ли пролитая в Великую Отечественную войну кровь была так щедра и обильна, что борозды, прорезанные ею сквозь память, ещё долго не зарастут; то ли идеалы, связавшие мифы в одну обязательную для всех идеологию, обладали действительно притягательной силой. Но факт остаётся фактом: минувшее в сознании десятков тысяч наших сограждан сосуществует в параллель с настоящим, размывая перспективу и отравляя без того сложный сегодняшний день горечью разрушенных иллюзий.

Письмо нашего читателя Бориса Фёдорова, утверждающего, что победителей не судят, именно об этом. Хотелось автору или нет, но его гневная реплика выдаёт страдание сердец многих соотечественников, уязвлённых открывающейся правдой истории. Давно в стране сменилась экономическая формация; да и её самой, той, что «раскинулась от моря и до моря», давно нет на карте мира. Но вот парадокс, над которым ещё долго будут ломать головы психологи, историки, социологи: как трава сквозь асфальт, прорастает, казалось бы, давно прошедшее время в новую реальность. И чем достовернее, страшнее, горше правда о былом, тем упрямее и яростней сопротивление ей.

Спорить с уважаемым читателем кажется мне бессмысленно. И даже жестоко. Я принимаю именно ту правду, пусть страшную, обидную, даже унизительную, которую начисто отрицает он. Ну что же поделать, если спустя шестьдесят один год после нашей (да, именно нашей — народной, корнями сплетённой с массовым самосознанием и ощущением общей беды, а не с коммунистическими лозунгами!) победы мы оказались по разные стороны «баррикад». У автора письма, опубликованного на этой газетной странице, и у меня, тоже имеющей право на личное мнение, — разное видение и понимание огромной, в сотнях миллионах жизней растворённой трагедии, имя которой Великая Отечественная война. Вот только очень хочется, чтобы «баррикады» эти остались лишь в наших мыслях и убеждениях, а не обернулись бы боевыми окопами; подобными тем, затерявшимся во многих странах и по разным весям, в которых до сих пор лежат останки безымянных «проклятых и убитых» солдат, помянутых писателем Виктором Астафьевым, историком Николаем Сванидзе, или вырванных из небытия создателями телефильма «Штрафбат», другими кинодокументалистами.

Размышляя над письмом, озаглавленным вопросом «Победителей судят?», я подумала о том, как необходимо уходящему поколению сострадание современного гражданского общества. Именно сострадание, основанное на понимании душевной боли, испытываемой при крушении иллюзий (и идолов!), которым человек (да что там один человек — всё старшее поколение) служил бескорыстно и честно всю жизнь. Сочувствуя их душевному страданию, можно бы понять и простить растущие как бы «из ничего» мемориалы Сталину. Если бы не одно «но». Коленопреклонение многих ветеранов перед «вдохновителем и организатором всех наших побед» сопровождается в унисон вознесением некоторыми молодёжными группами культа другого диктатора — Гитлера с его «Майн кампф», которую можно найти на любом книжном прилавке. Антиподы, противники, обе одиозные фигуры одновременно поднимаются на щит. «Символ света» — уходящими из жизни; «символ тьмы» — вступающими в неё. Такая вот жуткая гримаса нашей действительности — тут не до смеха, с которым мы должны были бы расставаться со своим прошлым!

Официальный слоган (или, может быть, ещё один миф?) о том, что мы «бесповоротно победили фашизм» в мае сорок пятого года, на поверку оказался не столь безоговорочным и оптимистичным. Может быть, честнее было бы признаться в том, что прививка против нацизма, полученная в мае сорок пятого, оказалась не настолько сильной, чтобы уберечь некоторых внуков и правнуков победителей от этой нравственной, духовной немочи?

Мне кажется, преодолей досаду на тех, кто обвиняется в «антисоветском провокационном накате, усиливающемся к юбилею», многие из старшего поколения смогли бы узреть настоящую опасность именно в этом противоречии: молодёжь вскидывает руку в нацистском приветствии в почти легальных клубах и убивает «инородцев» на улицах наших городов. Нет, всё-таки не в раскопках архивистов и не в публичных выступлениях историков, называющих вещи своими именами, затаилась угроза. Как раз наоборот! Чем жёстче правда о гибели курсантов под Москвой или об искалеченных судьбах «детей Арбата», тем очевиднее цена победы народа (не советского, а просто НАРОДА) в войне, неспроста наречённой Великой Отечественной. Подобно первой — против Наполеона в 1812 году, когда без всякой политической подоплёки поднялась «дубина народной войны», защитившая Россию. Всё-таки Лев Николаевич Толстой был великий мудрец!

… Чуть больше месяца осталось до чёрного дня — до 22 июня. Самый короткий в году, он через 65 лет эхом дотянулся до нашего сегодня. Пристальнее бы вглядеться в него с высоты нового века; услышать бы упрямый и гордый отзвук его, не замутнённый парадными мифами. И принять бы как символ человеческого горя и мужества поколения, на долю которого он выпал. А ещё уловить бы в этом самом коротком дне в году знак беды, от которой, как становится ясно теперь, не застрахована ни одна страна. Даже выстрадавшая победу в мае сорок пятого года…