Тухачевский… Потомок древнего рода князей Священной Римской империи, правнук героя Отечественной войны 1812 года. Его юношеская биография как будто списана со страниц купринских «Юнкеров». Воспитанный между лермонтовскими Тарханами и Ясной Поляной, в семье, история которой вдохновила Ивана Тургенева на сюжет «Дворянского гнезда»; герой первой мировой войны, пять боевых орденов за семь месяцев на передовой; немецкий плен (четыре неудачных побега и лишь пятый — удался!); дружба с Шарлем де Голлем и Реми Руром… Всё это, помноженное на семейные традиции службы в лейб-гвардии Семёновском полку. Музыкант, полиглот (французский и немецкий — как родные), красавец и кумир женщин. Короче говоря, образцовый герой цветаевского «Лебединого стана», он мог встать в один ряд с Колчаком и Деникиным или продолжить службу в любой европейской армии. Но всё не так: вступление в Красную Армию и РКП(б) в «боевом восемнадцатом». Гроза колчаковцев и белополяков, ужас Варшавы, палач (и это безо всяких оговорок!) мятежного Кронштадта и бунтующих тамбовских мужиков. Сталинский маршал, а впоследствии — «немецко-польский шпион».

Исторические оценки его личности разошлись: по мнению эмигрантских авторов, он кандидат в «красные наполеоны», а с точки зрения советских историков — «верный сын ленинской партии, необоснованно репрессированный в период «культа личности». Но Тухачевский не подходит ни под одну из этих схем, он «выламывается» из общепринятых рамок. Так кто же Вы, подпоручик — маршал?

Помещая своего героя в социокультурный контекст эпохи, Юлия Кантор считает, что лучшую характеристику ему дал, как ни странно, Дмитрий Шостакович, связанный, кстати, с Тухачевским многолетней дружбой: «Он был специалистом в ужасной профессии. Его профессия заключалась в том, чтобы шагать через трупы, и как можно успешнее». То, что в профессии военного Тухачевскому не было равных, автор доказывает убедительно, опираясь на огромное количество архивного материала. Документы неопровержимо свидетельствуют: ещё в 1926 году в книге «Вопросы современной стратегии» Тухачевским обоснована концепция будущей войны как «войны моторов», убедительно доказана необходимость создания отдельных танковых соединений (книга его друга по Ингольштадскому концлагерю французского полковника Де Голля «За профессиональную армию» со знаменитой главой «Техника» вышла на 8 лет позже). А уже в 1929 г. начала работать танковая школа в Казани, где РККА и Рейхсвер вместе осваивали бронетехнику. Ещё раньше, с 1924 г., в Липецке, в Высшей школе лётчиков, вместе летали будущие «сталинские соколы» и асы «Люфтваффе» (здесь было подготовлено около 450 немецких лётчиков), которые в 41-м будут бомбить советские города. Во всём этом командующий Западным военным округом, а затем начальник штаба РККА принимает самое активное участие. Постоянный гость Рейхсвера на манёврах в Германии (ему ещё вспомнят эти манёвры в застенках), Тухачевский пишет подробнейшие обзоры о немецкой армии и политической обстановке в Германии для наркома и членов Политбюро. Статью Тухачевского «Военные планы нынешней Германии», увидевшую свет в газете «Правда» в 1935 году, правил лично Сталин.

Будучи на посту заместителя наркома обороны с 1931 г., Тухачевский, курируя новые виды вооружений РККА, даёт старт работам С. Ильюшина по созданию «истребителя-штурмовика», С.Королёва по конструированию ракетных двигателей, П.Ощепкова по радиолокации. Во время манёвров Ленинградского военного округа он проводит первые массовые выброски воздушного десанта. И в то же время Тухачевский трезво оценивает возможности отечественной промышленности. На знаменитом «съезде победителей», XYII съезде ВКП(б), он не боится сравнивать нашу и западную промышленность, причём отнюдь не в пользу первой: «…я должен сказать, что многие директора заводов сознательно ослабляют технический контроль, лишь бы было побольше продукции, а с качеством потом разбирайся. Благодаря этому производство в таких случаях запарывается и чрезвычайно хромает… Мне приходилось бывать на капиталистических фабриках, и я видел, что главное внимание обращается на то, как осуществляется технический контроль». И это ему потом припомнят, а пока отправляют в Англию, дают маршальское звание и делают кандидатом в члены ЦК.

А потом… потом началась чудовищная чистка РККА. В своё время лучшие обобщения по репрессиям в отношении красных командиров дали западные исследователи. Алан Кларк в монографии «План «Барбаросса» делает такой вывод: «…Гитлер взял верх над своими генералами искусным маневрированием и через несколько лет добился их исключения из области политики. Затем подкупами, лестью и запугиванием он переключил их энергию и опыт в… обеспечение высокой боеготовности… Но русский офицерский корпус не был изолирован, он был раздавлен. После чисток Красная Армия стала покорной до идиотизма; преисполненной чувством долга, но не имеющей опыта… склонности к эксперименту и нововведениям». Не зря, утверждая план «Барбаросса», Гитлер подытожил: «Русские вооружённые силы — это глиняный колосс без головы».

В главе, посвящённой «делу военных», Юлия Кантор справедливо замечает: «Чудовищное истребление всей армейской вертикали, бессмысленность происходившего даже на фоне других «образцово-показательных процессов» сталинского времени… привлекала внимание специалистов. Однако все эти работы строились лишь на фрагментарной информации из следственного дела… в постсоветское время интерес к теме… угас, а так и незаполненные фактологические лакуны остались». Теперь впервые публикуются материалы первоисточника — архивного следственного дела на Тухачевского, хранящегося в Центральном архиве ФСБ РФ, публикуются и результаты почерковедческого анализа находящихся в «деле Тухачевского» текстов его рукописных показаний. Согласно мнению экспертов, большинство имён в показаниях вписаны не подследственным, а на листах допросов экспертиза обнаружила следы крови.

Первые показания на Тухачевского дал бывший начальник ПВО РККА М. Е. Медведев. То, как были получены эти показания, стало известно уже в 1939 г. по свидетельству попавшего в эту же мясорубку бывшего зам. начальника Московского УНКВД А. Радзивиловского: «…я понял, что речь идёт о подготовке большого раздутого военного заговора… с раскрытием которого стала бы ясна огромная роль и заслуги Ежова и Фриновского (зам. Ежова. — В.О.) Ежов дал прямое указание применить к Медведеву методы физического воздействия, не стесняясь в их выборе…». Ранее, под теми же методами допроса, показания на Тухачевского дал польский коммунист, академик Томаш Домбаль, знавший маршала по польской войне 1920 г. Далее к этому добавились показания Примакова, Путны и других. Перелопатив огромное количество архивного материала, автор делает естественный вывод: «Вопрос — «заговорщик» ли Тухачевский — не выдерживает критики».

Тухачевский за сутки до расстрела пишет последнюю свою теоретическую работу. Он даёт чёткую картину планов Гитлера, безошибочно определяя основные направления ударов вермахта в 1941-м, называя основные стратегические цели фашистов на каждом из этапов наступления. Этот документ — последняя, отчаянная попытка достучаться, предупредить. Но поверх этой предсмертной записки чужой рукой (это определили эксперты) цинично написан заголовок: «План поражения».

Беспощадная мельница террора накрыла и семью маршала. Ссылка, а затем расстрел жены, расстрел братьев, смерть в ссылке матери, ссылка и лагеря для единственной дочери. Приводимое Юлией Кантор устное свидетельство племянника Тухачевского Андрея потрясает: «…сначала нас с сестрёнкой привезли под конвоем в детскую Даниловскую тюрьму. Помню множество детей в огромной тёмной камере. И я, пятилетний, бегал и кричал: «Где моя Марийка, пустите меня к сестре! У меня больше никого нет!».

Когда я теперь вижу военную кинохронику и ребёнка под бомбёжкой (это могла быть и моя мама!), я вспоминаю и пятилетнюю кроху в тюрьме. Так для красного маршала замкнулось колесо судьбы: от умирающих крестьянских ребятишек на Тамбовщине и расстрелянных пареньков в тельняшках и бескозырках к безвинным потомкам.

Все платят по своим счетам: вот и от Гитлера остались лишь череп и челюсти в кремлёвском хранилище. Только Сталин, заплатив за свои «ошибки» почти тридцатью миллионами жизней, до сих пор смотрит на нас с портретов и бюстов. Победителей не судят? Похоже, мы действительно ничему не научились…