Всё началось четыре года тому назад, в 2002-м, с события, довольно значительного в жизни матери и дочери Семёновых: в их двухкомнатной квартире появился телефон — изобретение, безусловно, полезное. Тем более что телефон Полине Николаевне и Светлане, её двадцатилетней дочери, был жизненно необходим. Полина Николаевна в короткий срок перенесла две операции: сначала удалили щитовидную железу, а через некоторое время — желчный пузырь. Связь была нужна хотя бы для того, чтобы в случае чего быстро вызвать «скорую»…

Всё началось одновременно с установкой телефона. Пока Семёновы были на даче, их квартиру ограбили, выломав во входной двери замок. Жили мать и дочь небогато. Полина Николаевна распродавала какие-то вещи, электроприборы и радиодетали, которые у неё остались после работы на радиозаводе. По профессии Семёнова инженер-строитель и на производственном объединении «Восток» занималась строительными вопросами. После продажи скопилась какая-то сумма денег — на чёрный день. Квартирные воры прекрасно знают, где обычно хранят деньги незадачливые граждане.

В то памятное ограбление деньги, отложенные на чёрный день, пропали из платяного шкафа. Вслед за этим событием в квартире Семёновых начались самые настоящие чёрные дни. Вместе с деньгами исчезли ещё кое-какие ценные вещи и — самое интересное — записная книжка с номерами телефонов и адресами друзей и родственников Полины Николаевны.

После этого началось что-то вроде чертовщины, добавим — телефонной чертовщины, ибо чёрный телефонный аппарат неизвестного производителя, который Семёновым был презентован вместе с номером, стал вести себя как-то не так. Он то подолгу молчал и по нему не было никакой возможности куда-либо позвонить, то вдруг сам по себе начинал тренькать, будто кто-то по параллельному аппарату набирал номер. Родственники и друзья стали жаловаться, что до Полины Николаевны невозможно дозвониться, в то же время постоянно звонили какие-то незнакомые люди и клали трубку, когда слышали голос Полины Николаевны: «Извините, ошиблись номером».

В двухкомнатной квартире пятиэтажного панельного дома в Университетском поселилось сначала недоумение, потом страх. Возникало подозрение, что к линии как минимум кто-то подцепился. Да и события развивались так, что подозрение только укреплялось…

Железная леди

Марина Сергеевна, давняя приятельница Семёновой, имела свой маленький бизнес. Зарабатывала на хлеб с маслом тем, что держала пункт приёма цветных металлов. Приятельницы довольно часто общались по телефону. В один прекрасный вечер в телефонном разговоре Марина как бы между прочим сообщила своей собеседнице, что на днях они ждут крупную партию металла. Ну, сказала да и забыла. Впрочем, и Полина Николаевна тоже забыла об этом факте. Но каково же было её изумление, когда через несколько дней она услышала от Марины следующую историю.

Металл должны были привезти минут через 30-40. Марина сидела и ждала, пересчитывая деньги, которые нужно было отдать за товар. В этот момент к ней в кабинет ворвались два крепких парня и грамотно наложили скотч на губы.

— Я только успела сесть на деньги, — рассказывала Марина, — а те, что были в руках, они отобрали…

В милицию Марина Сергеевна заявлять не стала, парни напоследок пригрозили: «Кому скажешь — детям твоим худо будет».

— Не знаю, — говорит Полина Николаевна, — может, это простое совпадение. А может, кто-то действительно подслушал наш разговор по телефону.

Резкая «скорая помощь»

В то время у Полины Николаевны и Светланы жила их престарелая мать и бабушка, хотя обычно она живёт у сына (родного брата Полины Николаевны и дяди Светланы), но Сергей Николаевич лёг в больницу и ухаживать за престарелой матерью не мог. Ближе к полуночи старушке занеможилось. Решили вызвать «скорую помощь». Полина Николаевна рассказывает, что сначала телефон при наборе номера 03 попросту молчал, но дочь и внучка не прекращали своих попыток, и через какое-то время на том конце провода ответили.

— Бригада «скорой помощи» приехала как-то неправдоподобно быстро, — говорит Полина Николаевна, — так не бывает, на моей памяти точно никогда не было.

Да и сама бригада оказалась несколько подозрительной. Полина Николаевна в силу своих хронических болезней не раз обращалась в «скорую» и могла отличить врача службы 03 от самозванцев.

Как бы то ни было, две проворные молодые девицы в белых халатах вывели из комнаты Полину Николаевну и принялись воодушевлённо приводить старушку в чувство. Причём они так и не ответили на правомерный вопрос дочери, чем же они пользуют её мать, да ещё внутривенно. Через некоторое время медработницы как-то быстро собрались и резко покинули квартиру. Полина Николаевна с недоумением смотрела на захлопнувшуюся дверь. Но мать-старушка вроде чувствовала себя нормально и мирно уснула.

Но на этом чертовщина не закончилась. После визита «скорой помощи» исчезла сберегательная книжка со сбережениями ещё в советских рублях — с теми самыми, выплаты по которым после 1992 года были заморожены. Старушке как раз исполнилось 80 лет, и по закону она имела право получить компенсацию по этому вкладу. Увы, не получила. Через пару недель старая советская сберкнижка появилась, только… деньги (в смысле компенсация) с неё были сняты. Сама старушка клятвенно заверяет, что деньги со сберкнижки не снимала и никакой компенсации не получала…

Дальше — хуже. Однажды Сергей Николаевич решил проведать сестру и племянницу. Позвонил, сказал, что скоро приедет. Живёт он, кстати, довольно далеко от родственниц — на другой стороне Иркутска, в районе остановки «Типография». Его не было дома всего несколько часов, и этого хватило ворам, чтобы средь бела дня аккуратненько открыть дверь его квартиры и вынести новый, недавно купленный компьютер. Опять-таки, кстати сказать, про компьютер Сергей Николаевич рассказывал своей сестре по телефону.

«Квартиру сдаёте?»

Полина Николаевна, оправившись от своих болячек, решила искать работу. Купила газету объявлений и, прочитав страницу с предложениями вакансий, стала перелистывать газету. И тут её как молния ударила. В разделе «Недвижимость» было объявление: «Сдаётся в аренду двухкомнатная квартира…». И в конце объявления стоял номер её телефона! Полина Николаевна тут же позвонила в редакцию газеты, там извинились — перепутали номер… Тем не менее были звонки потенциальных арендаторов жилплощади.

Через несколько дней опять звонок: примите факс, потом — тишина и короткие гудки.

— Тут я уже не выдержала, — рассказывает Полина Николаевна, — я закричала в трубку: сколько можно надо мной изгаляться! Ведь что получается: когда надо куда-нибудь экстренно дозвониться, телефон отключается… К нам никто пробиться не может… А ещё бывает, сидишь, ждёшь от кого-нибудь звонка, а телефон не звонит, в назначенное время поднимаешь трубку, чтобы самой позвонить, и тут знакомый голос говорит, что не могу, мол, до тебя дозвониться, занято всё время. Когда я ходила на АТС, там, в техническом отделе, мне сразу сказали: к вам кто-то подключается. Пришёл мастер, посмотрел, сказал, что сделать ничего не может, по формальным признакам никакого подключения к линии нет… Но я чувствую, что что-то не то происходит. И я хочу знать, что именно…

Полина Николаевна решила начать борьбу с чертовщиной в своей квартире. А оная, правда, с некоторыми перерывами, так и продолжалась. Последний случай произошёл буквально месяц назад — пропали пластмассовые таз и ведро. Полина Николаевна подозревает, что кто-то, кроме того, что прослушивает телефон, ещё в их отсутствие проникает в квартиру.

Два месяца назад Полина Николаевна и Светлана на выходные ездили в гости с ночёвкой. Уехали в субботу, вернулись в воскресенье вечером. В большой комнате квартиры Семёновых у дверей аккуратным квадратом отодран большой кусок (примерно 50х50 см) линолеума. Под ним виднеется тёмно-бурое пятно, похожее на след от крови. Причём кусок отодран прямо из-под плинтуса, который по остальному периметру комнаты плотно прижимает полимерное покрытие к полу.

Матрац на самодельной софе был разрезан крест-накрест, подобным же образом были разрезаны и две подушки, перья летали по комнате. Сервант сдвинут со своего места (может, искали что)… Тонкая полоска бумажки, которую Полина Николаевна незаметно перед уходом приклеила на первую, деревянную дверь, была разорвана. В квартире в очередной раз кто-то побывал. Но ни железная, ни деревянная дверь, ни замки в них повреждены не были.

— В милицию я обращалась несколько раз, — рассказывает хозяйка квартиры, — но там никто всерьёз то, что я рассказываю, не воспринимает. В прокуратуре меня дальше порога не пустили: в ящик кидайте своё заявление. Заявление моё так и не приняли, толком никто не разбирался в моей ситуации… Интересный момент: тащат то, что можно по дешёвке толкнуть на Свердловском рынке. Ну кому, скажите, нужны пластмассовый таз или ведро?!

…Между прочим, автор этих строк в течение нескольких часов не мог дозвониться до квартиры Семёновых, чтобы договориться о встрече. На набор номера отвечали только короткие гудки. При встрече же Полина Николаевна сообщила, что никто в указанный мной промежуток времени в их квартире по телефону вообще не разговаривал и никто не звонил. Так-то вот.