— Ну при чём тут Никита Сергеевич?! — вспыхнул Спешилов. — Мы и без Хрущёва сколько лет занимаемся кукурузой.

— Что бобы?! Купили мешок в Новосибирске — посеяли. Вот они перед вами.

Я слегка подтруниваю над заместителем генерального директора Белореченского агрообъединения, а Степан Степанович Спешилов хотя и понимает меня, тем не менее с пылом возражает. Перед этой беседой проехали мимо кукурузного массива отдельного производственного хозяйства (ОПХ) «Черемховское». Хорошая плантация. Густая, рослая. А здесь, на землях ОПХ «Бельское», ещё интереснее. Королева полей тоже не подкачала, а рядом зеленеют кормовые бобы. Растения крупные, облиственность хорошая, сами листочки налитые. Кукуруза и бобы посеяны вместе на небольшой площади. Предполагают силосовать их отдельно. Зимой посмотрят, как такой корм скажется на надоях.

— Сложно лето начиналось, — озабоченно говорит Спешилов. — Половина июня холодная, вегетация на две недели сдвинулась. Обычно 28 июля обмолот ячменя начинали, нынче — 12 августа. Кукуруза в прошлом году была всё-таки лучше, хотя и на эту грех жаловаться. Початки есть, метёлка цветёт. Влаги в ней немного, — Спешилов переламывает стебель, и действительно, сок не бежит. — Главное, чтобы больше сахаров в ней было, сухого вещества.

Почти на двух тысячах гектаров раскинулись плантации кукурузы в хозяйствах Белореченского агрообъединения. И это приятно удивляет. Ведь теперь мало где в Приангарье встретишь эту культуру. Хотя в 1992 году она занимала около 80 тысяч гектаров. Один только Черемховский район отводил под кукурузу почти девять тысяч гектаров. А ведь в давние времена она была бедой и выручкой. Хлеб из-за засухи не уродился, концентратов не хватало, за соломой ездили то на запад, то на юг, а кукуруза — вот она. Не зря называли её «королевой полей». К тому же дожди у нас выпадали тогда, когда она особенно отзывчива была на влагу, во второй половине лета. Но с началом рыночных реформ, по мере того как усиливалась децентрализация экономики, отпускались цены, разрушались хозяйственные связи с бывшими республиками, и прежде всего с Молдавией, Украиной, со Средней Азией, которые производили и поставляли посевной материал, стоимость его резко возрастала.

Вырезание скота тоже не лучшим образом сказывалось на выборе кормовых культур. Тогда учёные во главе с нашим земляком, председателем Сибирского отделения Российской академии сельскохозяйственных наук Петром Лазаревичем Гончаровым стали настоятельно рекомендовать возделывание зерносмесей с обязательным включением вики и гороха. Появилась так называемая пятизвенная смесь, корм которой положительно влияет на продуктивность.

— Но мы от кукурузы никогда не отказывались, — заявляет Спешилов в ответ на мои сетования по поводу её исчезновения. — А теперь, став подразделением СХОАО «Белореченское», получаем семена, удобрения, технику и ей уделяем больше внимания.

Прошлой осенью по 270 центнеров зелёной массы взяли с гектара в «Бельском». Тогда тепла было больше и початки местами даже вызрели. Несмотря на прекрасные результаты, посевы нынче не увеличили. От прошлого года немало силоса осталось. В целом же по СХОАО «Белореченское» переходящие запасы сенажа и силоса составили 20 тысяч тонн. У дирекции от этого голова не болит. И не потому, что запас карман не тянет. Запланировано увеличить количество коров на тысячу, общее поголовье скота прирастёт ещё сильнее. Так что есть для кого держать запасы. А потом… Молоко у коровы на языке. В журнале «Молочное и мясное скотоводство» приводятся интересные данные. В одном из подмосковных совхозов в 1990 году приходилось где-то 56 центнеров кормовых единиц на корову, и надоили они тогда примерно 5,5 тысячи килограммов молока. В 1995-м обеспеченность была чуть ли не вдвое ниже — надои упали до 3500 килограммов. Года два назад количество кормов на коровёнку снова перевалило за 50 центнеров кормоединиц, и надои подскочили до пяти с лишним тысяч килограммов. Но вернёмся в агрообъединение.

— Мы увеличили производство молока на 17 процентов, — говорит генеральный директор СХОАО «Белореченское» Гавриил Степанович Франтенко. — Но идти надо дальше. Необходимо превзойти уровень годовых надоев в 5-6 тысяч килограммов. Только тогда отрасль станет рентабельной. При трёхтысячных надоях молоком заниматься бессмысленно.

Н-да, бежит время. Меняются не только условия и нравы, но и критерии. В конце 60-х годов у нас только один район, Нижне-илимский, преодолел трёхтысячный рубеж надоев. Среднеобластной показатель продуктивности был на уровне 2100-2300 килограммов. Примерно тогда же на такой уровень вышли животноводы фермы Кудинская-4 колхоза «Путь Ильича» Иркутского района. Её руководитель Георгий Ильич Баянов не раз говорил мне: «Скоро мы и опытную станцию обгоним», имея в виду фермы Иркутского опытно-производственного хозяйства. Пока догоняли и выходили на четырёхтысячный уровень, те уже больше пяти тысяч доили. Безусловно, это было полезное, нужное соперничество. Но в целом по области рост продуктивности шёл медленно. Так, если в 1966 году надой на корову составлял 2128 килограммов молока, в 1970-м — 2324, то в 1988 — 2672 килограмма, в 1990 — 2716. То есть за 25 лет продуктивность выросла лишь на 27,6%. Удивительное совпадение. Поголовье коров, согласно областной статистике, выросло за это время тоже на 27,6%.

За два с половиной десятилетия валовое производство молока выросло почти в 1,7 раза. Но в основе роста немало факторов экстенсивного характера, в данном случае сильно сказалось увеличение поголовья. А это требовало увеличения производства кормов. Между тем вплоть до середины 80-х годов нас постоянно терзала их нехватка. Как-то в зимнюю пору, ещё в 60-е годы, я оказался на одной из ферм совхоза «Гороховский» Иркутского района. Разговорился с дояркой, и вдруг вместо ответа на очередной мой вопрос раздался истошный крик. Подошедшая сзади корова вырвала из её рук метёлку и чуть ли не вскачь понеслась в другой конец корпуса. Настолько голодной была. Единственное, что выручало тогда, — это кукуруза. Она в любой год давала в Приангарье до ста и более центнеров зелёной массы.

Справедливости ради нам следовало бы вспомнить главного инициатора внедрения той культуры Никиту Сергеевича Хрущёва. Да, на протяжении почти пяти десятилетий то направление в его деятельности осмеивалось всеми и вся, но я считаю, что это одно из наиболее заметных его достижений.

Всё равно вызывает некоторое удивление, что уроженка Южной Америки так хорошо прописалась в Сибири, в Иркутской области. В 70-е годы у нас было немало мастеров высоких урожаев. По 300 и более центнеров зелёной массы получали звенья Серова в колхозе имени Балтахинова и Дзюбы в «Дружбе» Боханского района. По словам ветерана-аграрника Владимира Ивановича Наумова, в те годы рекордный урожай в 1000 центнеров получило как-то звено Садовникова из колхоза «Путь Ильича» Иркутского района. Кукуруза была с початками, что значительно повышало кормовые достоинства. Рассказывали, иные из таких ответственных звеньевых в преддверии ранних заморозков костры разводили, чтобы благодаря высокой задымлённости не допустить резкого падения температуры на почве. Однако такие случаи были единичными. Ранние заморозки — это смерть кукурузе. Ловить там было уже нечего.

Сложный путь прошла эта культура в нашей области. При внедрении ориентировались на квадратно-гнездовой метод возделывания. Дело хлопотливое, трудоёмкое, а спрос за «квадраты» был строгий. Весной, когда в хозяйство приезжали из района и области, обязательно спрашивали, есть квадраты или нет. Получив утвердительный ответ, руководители отправлялись в поле. Случались и курьёзы. Один из них связан с председателем облисполкома А. В. Гриценко.

Приезжает Александр Васильевич в Зиминский совхоз, и управляющий отделением привозит гостей на поле. Все садятся на корточки, ищут семена, чтобы, выложив их, определить, получились ли квадраты. Рядом с председателем облисполкома первый секретарь райкома, директор совхоза, кто-то из управления сельского хозяйства, управляющий отделением. Все копаются в земле. Найти зёрна в любом случае непросто. Представьте квадрат 70х70, а единичные семена заделаны глубоко. Десять минут копаются, двадцать, потихоньку начинают ворчать, ругаться. Проходит чуть ли не полчаса, и тут поднимается управляющий отделением: «Мужики! Извините меня! Здесь нет кукурузы. Здесь ничего не посеяно. Тут пары!». И давай хохотать.

Почему так строго спрашивали за соблюдение особых правил посева? В этом случае плантации можно культивировать вдоль и поперёк. После ухода Хрущёва те требования резко ослабели. Сначала иркутские хозяйства перешли к широкорядному севу, затем к рядовому, что исключало какую-либо культивацию. Председатель облисполкома А. М. Ковальчук тот способ возделывания называл «ленивкой». Но всё равно от него не отказывались. Сегодня, используя более современные и менее затратные технологии, этот способ применяют лишь немногие хозяйства.

Хрущёв стоял у истоков и другого внедрения — кормовых бобов, которые мы почему-то называли тогда конскими. Ценная культура с большим содержанием белка. Их шествие по стране началось с Алтая, где по инициативе тогдашнего первого секретаря крайкома Г. К. Пысина в 60-е годы стали возделывать в своём НИИ сельского хозяйства и в одном из колхозов. Потом Никита Сергеевич стал требовать внедрения бобов в других регионах. Однако до Приангарья, как утверждают селяне, они не дошли. Но вот СХПК «Колхоз «Годовщина Октября» Куйтунского района три года назад берётся за возделывание кормовых бобов. Его примеру последовало «Белореченское». Одно из лучших полей отведено под семенные посевы. Первые результаты обнадёживают, но…

Между прочим, в то время, когда кое-кто в Приангарье начинает осваивать эту высокобелковую культуру, Алтай переходит от бобов к сое. По словам сибирских академиков, у той культуры огромные перспективы. Она считается ценнейшей не только как кормовая культура, но и как пищевая. Без сои трудно рассчитывать на серьёзные успехи в свиноводстве и птицеводстве, она сильно влияет на надои и качество молока. Поэтому раньше наша страна в огромном количестве импортировала сою из США. Кто знает, может быть, вслед за кормовыми бобами придёт в Приангарье и соя. Впрочем, работы по возделыванию её иркутскими учёными уже проводились.

Говорят, новое — это хорошо забытое старое. Для Белореченского агрообъединения такое выражение подходит лишь отчасти. «Белоречка» делает ставку на более эффективные сорта кукурузы — Катерину и Омскую скороспелую. Чтобы оценить достоинства их, не будем забывать, каким холодным оказалось нынешнее лето. Но несмотря на такой большой дефицит тепла «Омка», как её называют в хозяйствах, имеет хорошую массу и дала початки. Наросли и бобы. Что ещё надо?

— До того как войти в «Белореченское», мы доили по 2500-2700 килограммов, — говорит директор ОПХ «Бельское» Юрий Петрович Шапенков. — Сегодня у нас на сотню коров больше, и от каждой из 960 получили в прошлом году по 4100 килограммов молока. На новой ферме, где стоят первотёлки, надоено по 4880 килограммов молока.

Вместе с Юрием Петровичем анализируем причины столь стремительного рывка, совершённого за два-три года. Завозного элитного скота предприятие не получало, на новой ферме стоят первотёлки бельского происхождения. На той же земле производятся сочные и грубые корма. Конечно, применение современных технологий на заготовке кормов положительно повлияло на продуктивность скота, но не в такой же мере.

— Огромную роль сыграл переход на обеспечение отменными концентрированными кормами, — говорит Юрий Петрович. — Их готовят на комбикормовом заводе в самой «Белоречке», используя микро — и макродобавки, необходимые витамины, самые различные питательные вещества. Фермы получают корм, о котором животноводы раньше и мечтать не могли. Отсюда и стремительный рост продуктивности.

Фото Николая БРИЛЯ