Отчётного доклада нет. Да и к чему он? Все в Иркутской организации ветеранов и без того имеют представление, что в ней происходит.

Сегодня в организации 474 ветерана Афганистана. Рассказывая о том, что это за люди, Вячеслав Бабкин, председатель Иркутской организации ветеранов, в беседе с глазу на глаз констатирует, что из всех, прошедших Афганистан, смогли себя проявить в бизнесе лишь несколько человек. Остальные или уже на пенсии или в самом расцвете жизненных сил добывают хлеб насущный там, где большие деньги не водятся. Поэтому у председателя то и дело проскальзывало «мы помогаем тем-то и тем-то».

В частности, в этом году 32 «афганские» семьи получили от двух до четырёх тысяч рублей на приобретение для своих чад путёвок в детские оздоровительные лагеря, пять «афганцев» поправили своё здоровье в санатории, пятьдесят — прошли бесплатное обследование в областном диагностическом центре. Кроме этого все дети «афганцев» получат к Новому году подарки. В предыдущие годы картина была примерно такая же.

Татьяна Тихомирова пришла на эту встречу вместе с дочкой Настей. Мелькнули последние кадры документального фильма о той афганской войне… А на сцене началась официальная часть вручения дипломов, памятных медалей тем, кто оказывал поддержку все эти годы ветеранской организации. Звучат фамилии мэра Иркутска Владимира Якубовского, главного редактора газеты «Восточно-Сибирская правда» Александра Гимельштейна, ректора государственного технического университета Ивана Головных…

У Татьяны влажнеют глаза. Она ещё под впечатлением фильма. Афганские горы, погибший парень в форме советской армии, душманы, стреляющие из миномётов по российской колонне, неожиданно возникшее в небе молочное облако, где только что была воздушная цель, сбитая «Стингером»… В небе Афганистана много погибло наших машин. И боевых, и таких, как сугубо гражданский «Ил-76», полёт которого оборвался 7 марта 1990 года, уже после вывода советских войск из Афганистана, следующий курсом Ташкент — Кабул.

Экипаж «ИЛа», загруженного топливом, четыре Владимира из Иркутска. Муж Татьяны — Владимир Тихомиров, совершивший уже более семидесяти полётов в Афганистан с гуманитарной помощью, и ещё три Владимира: Попов, Кононенко, Суменков. Кроме них в самолёте находилось пять человек сопровождения.

На семью Тихомировых опустились сумерки. У Татьяны на руках осталось трое детей. Кроме маленькой Насти, которой в момент гибели отца было всего несколько дней, Татьяне пришлось поднимать двоих сыновей. Подступила нужда. А тут ещё без работы осталась. Предприятие, на котором она работала, обанкротилось. И было бы ей совсем худо, если бы не ветераны Афганистана. Узнав о том, что случилось с её мужем, они сказали: «Ваш муж — афганец, а афганцы своих не бросают». И то, что Владимир Тихомиров погиб уже после войны, не имело никакого значения. Все эти годы афганцы держали слово. В самый критический момент помогали продуктами, деньгами. Небольшими, но позволявшими как-то сводить концы с концами.

Кабинет Вячеслава Бабкина находится на втором этаже дома, стоящего в самом центре Иркутска. В кабинете ничего лишнего. Подчеркнуто армейская обстановка. На стене — карта. На карте — флажки, издали напоминающие крошечных футболистов. В некоторых местах «футболисты» сбиваются в тесные кучки.

Уловив направление моего взгляда, Вячеслав поясняет: Афганистан! А каждый флажок означает то место, с которым когда-то была связана судьба наших с вами земляков. Всех. И гражданских специалистов, и тех, кто выполнял свой воинский долг в составе, как принято называть, ограниченного контингента советских войск, введённого в Афганистан по просьбе его правительства.

Мазари-Шариф, Меймене, Фарах, Калат, Бамиан, Карат… В этих и других населённых пунктах уже не слышна русская речь. Но она осталась в памяти многих жителей республики. Она живёт в немногих сохранившихся после ухода Советской Армии школах, больницах, заводах. В разведанных месторождениях полезных ископаемых. Сорок лет назад наших геологов в Афганистане чуть ли не носили на руках. Когда иркутянин Анатолий Демин открыл крупнейшее Айнакское месторождение меди, Заркашанское месторождение золота, Оботу-Шеланское месторождение бокситов, Кандагарское месторождения флюоритов, сам король Афганистана разыскал его в горах, чтобы пожать руку. В те же годы в Афганистане другой наш земляк, Николай Фомин, открыл богатейшее месторождение редких металлов. Тогда же гидрогеолог Владимир Куренной, изучая водные ресурсы Афганистана, нанёс на его карту неизвестные ранее подземные хранилища пресной воды, пригодной для питья и орошения, множество термальных источников.

Было здесь много и других специалистов. Только преподавателей из Иркутска работало по контракту более тридцати человек. И почти все они сейчас — члены ветеранской организации.

Но основной костяк составляют, конечно, воевавшие в Афганистане. От рядовых до полковников. Владимир Лаврик, Геннадий Ильин, Антон Шишкин, Игорь Горбунов, Пётр Коваленко….

Вячеслав Бабкин к празднику облачился в «парадку». Он много лет отдал военной авиации. Закончил ИВВАИУ. Сначала служил вертолётчиком на Украине. А потом год отдал афганскому небу. Всю жизнь был брюнетом. Но уже не брюнет. Афганистан посеребрил его густую шевелюру.

Рассказывая о том, чем занимается возглавляемая им организация, Вячеслав сначала говорит об её предшественнице в политехническом институте, затем добрым словом вспоминает Александра Беломестных, бывшего инструктора отдела Иркутского горкома комсомола, который на первых порах предоставил своё рабочее место «афганцам», решившим создать организацию. Благодарит депутата Государственной Думы, двадцать лет назад бывшего первым секретарем Иркутского горкома комсомола, Сергея Дубровина, который, увидев, как теснятся афганцы, вручил им ключ от своего кабинета, позволив работать в нём по вечерам. Благодарит бывшего губернатора Бориса Говорина, который помог организации встать на ноги.

— Сегодня у нас есть нормальная возможность работать, потому что получаем поддержку мэра Иркутска Владимира Якубовского, — говорит Вячеслав. — Мы же стараемся быть в курсе, как живут родители погибших «афганцев». Если они просят оказать поддержку, приходим на помощь. Как это было недавно, когда благодаря нашему вмешательству была отремонтирована крыша дома, в котором проживает мать погибшего в Афганистане Александра Нефедьева. Как это случилась после трагедии с аэробусом, когда погибла наша замечательная подруга, врач-фармацевт, прошедшая Афганистан, Тамара Старостина, которую мы предали земле на Украине.

Мы, конечно, не располагаем большими возможностями, но поддержку оказываем всегда. Никто ведь не застрахован от житейских неурядиц, которые одному решить не по силам. Это было приоритетом и на первом этапе работы организации и остаётся главным сейчас. А задачи, которые приходится решать, — самые разные. Разыскиваем средства на путёвки в санатории и дома отдыха, организуем детские лагеря отдыха…

Вячеслав Бабкин часто вспоминает Афган. Полк Вячеслава дислоцировался в Джелалабаде, который находится от Кабула в двухстах километрах. В этих краях почти не бывает зимы. Здесь даже в январе ниже плюс пятнадцати градусов температура не опускается. Ну а летом — плюс пятьдесят, а то и выше. В песке сырое куриное яйцо через пять минут спекается. У пилотов от постоянного соприкосновения с раскалённым металлом на руках долго не заживающие волдыри. Вертолёты летали каким-то чудом. Они не были адаптированы к ведению боевых действий в жарких странах.

Всё время подчеркивая, в каких невероятно тяжёлых условиях довелось служить нашим десантникам, спецназовцам, автомобилистам, Вячеслав раскрывает секрет, как можно было увернуться от «Стингера», самой опасной ракеты, поступившей на вооружение душманам в Афганистане. Делается это просто, — говорит он, — когда ракета с тянущимся за ней дымным шлейфом приблизится на сто метров к вертолёту, надо сделать резкий нырок под неё.

— А вот против «ДШК» приёмов нет. Крупнокалиберные пулемёты душманов запросто прошивали вертолёт с расстояния в три километра. Насквозь. Правда, Вячеславу повезло. И его экипаж остался жив и невредим. Но вертолёт, если бы не латали на нём сквозные отверстия от пуль и снарядов, был бы похож на дуршлаг. Вячеслав был в этой части заместителем командира полка. Полк поддерживал наземные войска, сопровождал автомобильные колонны. На вертолётах в разные точки Афганистана забрасывались десантные группы. В день приходилось подниматься в воздух по два-три раза.

Он мало говорит о тех опасностях, которые поджидали его в воздухе. Но об этом за него рассказала Татьяна Сакович, преподаватель Иркутского медицинского института, во время событий в Афганистане служившая врачом в госпиталях Кабула:

— В Афганистане я оказалась, приехав из Самарканда на два месяца в командировку, а задержалась на два года, — поведала Татьяна свою фронтовую быль. — В мае 1986 года впервые были испытаны «Стингеры», первой жертвой которых стал транспортный самолёт, перевозивший «Груз-200». В это время в Афганистане находился Александр Розенбаум. Под впечатлением от этой трагедии он написал песню «Чёрный тюльпан».

После одной хирургической операции выхожу на крыльцо медсанчасти, наблюдаю, как садятся две «вертушки» на взлётно-посадочной площадке. Вижу, между ними что-то блеснуло. Потом в ещё одну приземляющуюся вертушку что-то попадает. И тут же прямо в воздухе сбиваются ещё два вертолёта и падают прямо на минное поле, где взрываются. Это был кошмар. К нам в медсанчасть раненых везут. Я вижу, идёт солдат в операционную, а в спине дыра диаметром десять сантиметров. Подходит к хирургическому столу и падает. Всё! Один лётчик каким-то чудом остался жив. У него не было ранений. Но у него от шока кожа приобрела голубой цвет.

Мне был положен отпуск. Провела его в Иркутске. Возвращаюсь в Кабул. А на меня все смотрят вытаращенными глазами. Оказывается, меня уже похоронили. И даже помянули. Пока я добиралась из Иркутска, самолёт, на котором я должна была лететь из Ташкента, над Афганом был сбит ракетой. В нём было 360 человек.

Часто спрашивают: почему в Афганистане месяц шёл за три? Ответ на этот вопрос у всех разный.

Подполковник запаса Владимир Лаврик получил орден «За службу Родине в ВС СССР». Афганскую пыль глотал два года. И большую часть — на дорогах, когда перевёлся из начальников кислородного завода в автобат. Его подразделение доставляло в Кандагар авиационное топливо. Очень опасная работа. Особенно когда колонна возвращалась порожняком. Пустые цистерны — бомбы. В них не было горючего, но оставались остатки топлива, превратившегося в газ. Стоит попасть в такую цистерну трассирующей пуле или снаряду, она тут же взрывалась.

На этом же участке служил командиром танка Геннадий Голованов. Его мотострелковый полк занимал позиции на горном перевале между Кабулом и Джелалабадом и обеспечивал проход по автомобильной дороге различных автоколонн. У него работа была не приведи господи. Почти всегда приходилось действовать на танке под огнём противника, расчищать дорогу от подбитых душманами боевых машин пехоты и другой техники. У Геннадия две медали «За отвагу».

Про Афганистан сказано много. Но настоящую правду редко приходится слышать. Например, никто не говорит, что здесь одиннадцать месяцев в году свирепствовал гепатит.

— Мы стараемся обо всём этом рассказать в учебных заведениях Иркутска, — продолжает Вячелав Бабкин. — Стараемся дать детям ясное представление о том, что это была за война. Почему она возникла? Какую роль и какие задачи выполняли в ней советские солдаты и офицеры?

На этих встречах нет скучающих глаз. Мы не успеваем отвечать на вопросы. И всегда показываем художественный фильм об этой войне. «Девятую роту», например, вышедшую на экраны в прошлом году. Этот фильм очень сильно отличается от других, посвящённых событиям, происходящим в Афганистане.

Афганская война не должна быть белым пятном в истории России. Тем более что наш народ в этой истории не захватчик и не оккупант. Кто он? Думается, на этот вопрос даст ответ время.

Фото из архива Иркутской организации ветеранов Афганистана