Здравствуй, читатель!
Не написать колонку о Брежневе сегодня, в день 100-летия со дня рождения этого государственного деятеля, было бы моветоном. Но и написать её, на фоне широко экранизированного жизнеописания, тоже не будет верхом стилевого изящества.
Что мы находим в самих себе, вспоминая эпоху Леонида Ильича?! Ответ на этот вопрос важнее, чем торопливые, да и неспешные, оценки. К тому же историкам пристало молчать до тех пор, пока предмет исследований не перейдёт из живых воспоминаний в ткань времён.
А пока я помню, что было ужасно жалко старого человека, который из последних сил читал многочасовой доклад с трибуны последнего для него партийного съезда. И это мы ещё не знали, что в те дни он был на пике своей физической формы. Конечно, имеется в виду его состояние периода болезни.
Генсек не вызывал ненависти. Не вызывал страха. Да и любых сильных чувств, честно говоря, не вызывал. Просто слова «покой» и «застой» на самом деле очень похожи, и разница зависит, как оказалось, только от угла зрения.
Так что же мы находим в себе и в стране сегодня, через 25 лет после окончания жизненного пути Брежнева и через 20 лет после окончания его эпохи? Там много понамешано: стройотряды и ДНД, профессора на овощной базе и хлеб за 18 копеек, колбасные поезда из Москвы и «Три мушкетёра» за талоны на макулатуру. Там бабушки в трёхчасовых очередях за супнаборами и распределение после окончания института.
Там все мы на четверть века моложе. Кроме тех, кто родился позднее.
Там не было рая. И там не было ада. Наверное, это было чистилище?
Может быть, стоит об этом подумать?
