Нет, определённо: когда я вынырнула из всей собранной к материалу информации на поверхность чисто-белого файла, мне стало грустно и не празднично. Правда, надеюсь, ненадолго. Сейчас мы вместе с вами аккуратно и спокойно, разбирая вопросы, ответы и рассказы, вернёмся в старинную сказку. Мы её сделаем вполне современной и… останемся там, с нею, хотя бы на несколько минут. Имя сказки светлое и праздничное — Сагаалган.

Передо мной лежит картинка, выполненная минеральными красками на коже: маленький монгольский мальчик в тёплом зимнем наряде стоит в крошечном загоне, в его руках сено, а рядом — две овечки. Я так думаю, что вся семья сейчас очень занята перетряхиванием сундуков и радикальной уборкой в юрте, вот мальчика и отправили овечек покормить, а заодно пообщаться с ними — им ведь тоже интересно, чем закончится приближающийся праздник Белого месяца для них самих и их собратьев!

Так когда же Новый год?

Нам прекрасно известно, что современный «григорианский» Новый год достаточно молод и не связан с какими бы то ни было древними традициями. Нам также хорошо известно, что Новый год разные народы в силу привычных занятий встречали чаще всего либо в конце осени, либо с началом весны. Это связано, прежде всего, с сельскохозяйственной деятельностью: когда природа собирается на отдых или же когда она пробуждается, тогда и год новый настаёт. Логично? Логично. Именно по этой причине древние монголы и предки современных бурят встречали новый год осенью, откуда нам известна одна из версий названия праздника — «творожный месяц», то есть месяц, когда на столах кочевников-скотоводов появлялся творог (цага) — в силу того, что скотина уже не даёт много молока. Происхождение праздника весьма глубинно, и вряд ли он имеет религиозные корни. Самые достойные исследователи данной культуры утверждают, что празднование Белого месяца принадлежит к древнейшим народным обычаям Центральной Азии, ко временам, предшествовавшим эпохе Чингисхана. Но вот в XII веке на территорию Монголии проникает буддизм, и именно буддийским ламам можно приписать перенос самого главного праздника на первое весеннее новолуние — в соответствии с биографией Будды Шакьямуни. Такова дата известных событий, когда Будда Сиддхартха Гаутама доказал шести мудрецам-брахманам всю несостоятельность их философии. Доказательство Будды и стало символом со значением — тонким серпиком: после самой тёмной ночи последнего зимнего месяца, стыка старого и нового, «бутуу удэр», или по-монгольски «лавай», наступает… самый светлый и самый добрый праздник — Новый год по лунному календарю. Представьте только, как ждали этого праздника маленькие дети, как тихо радовались ему старики и как серьёзно готовились к нему все здоровые и сильные члены семей. Но о маленьких мальчиках и их тугриках — чуть позже.

Старинный китайский шёлк

Удивительный факт я узнала буквально — за несколько дней до наступления Сагаалгана: мой замечательный собеседник Владимир Вячеславович Свинин, председатель Иркутского регионального отделения Международной ассоциации монголоведов, почти за чашкой чая (это наш с ним секрет) поведал мне: во время раскопок на острове Ольхон пришёл к выводу, что предки бурят познакомились с лунным календарём в Х веке! А мы по сей день путаемся, какого числа будет тот или иной праздник по лунному календарю…. Сей спутник нашей планеты живёт по своим 30-дневным законам, а монгольские астрологи в известное время периодически назначают тринадцатый месяц.

Наверное, счастливый…

Конечно же, в старину Сагаалган отмечался монголами и бурятами иначе, чем позавчера и сегодня. Но благодаря уважению к своим традициям, благодаря исследованиям учёных и ожиданию счастья из года в год каждым человеком на Земле мы можем с уверенностью представить себе обычай готовиться к этому празднику загодя — ещё за месяц собирались соседи и родственники, обсуждая приготовления. В каждой юрте наводился безупречный порядок, мужчины обновляли основной символ и гордость свою — коновязь, и даже цепным псам, если были таковые, надевали новые ошейники (гордились ли таким подарком собаки, история не расскажет, и не просите). Женщины шили новые наряды, и как же потом празднично, в полной гармонии с природой смотрелись эти удивительные красочные костюмы, дыгылы и островерхие шапки на фоне просыпающейся степи… К празднику готовили подарки. Надобно было много штук китайского шёлка, чтобы сделать из него хадаги, чаще голубого цвета — символизирующего уважение и почёт, — множество полезных предметов и просто сувениров. Чистили утварь и посуду, обсуждали особое новогоднее меню праздника… Вокруг — атмосфера сосредоточенной радости (можно, я выражусь именно так?), и само скупое зимнее солнце становилось будто ярче, как окунувшаяся в аршан тарелка.

Издавна исследователи бурят-монгольской культуры разделяют празднование Сагаалгана на «дацанский» и «бытовой». Различия есть, но они прекрасно синтезируются. Так или иначе, каждая семья старалась «очиститься» перед Новым годом, а верующие посещали астролога, чтобы составить гороскоп на год грядущий, готовили специальный новогодний алтарь, присутствовали на молебнах в канун праздника и после него.

Отдельного абзаца достойны блюда праздника и подарки. Вновь воспоминание о ярком калейдоскопе красок и чудо-ароматов. Подарки — это, прежде всего, хадаги. Хадаг подносили мужчине, а женщине дарили шёлковый платок. Старику подносили вычищенную, набитую отборным табаком и зажжённую трубку. Необходимым ритуалом в Сагаалган считался обмен подарками — это могла быть пачка сахара, молочные продукты, сладости или просто деньги. Тем, кто родился в год с соответствующим циклическим знаком, обязательно дарили фигурку животного из войлока или дерева. А малышам помимо вкусностей и игрушек дарили деньги. Этот обычай, как, впрочем, и все перечисленные выше, сохранился и по сей день. Владимир Вячеславович вспоминает:

— В Монголии детишкам дарят тугрики, но только тугрики обязательно должны быть новыми. Это символизирует достаток и благополучие в будущем. Но удивительнее всего традиция «отдарка», когда в процессе обмена подарками можно получить в подарок… ребёнка. На родине Чингисхана я был в такой семье. Молодой мужчина, как мне рассказывали, пошёл к соседям с подарком, носки им понёс в подарок на Сагаалган. А они ему говорят: «Подожди, не уходи, у нас для тебя тоже есть подарок!». Долго возились, заворачивали подарок. Он принёс свёрток домой, а там… ребёнок.

— Вот он обрадовался, наверное…

— Понимаете, он был уже семейным, стабильным человеком. А у соседей дочь «в подоле принесла», и, чтобы не позорить семью, чтобы всё было по правилам, ребёнка подарили в сложившуюся семью. А так бы рос без отца…

— Это распространённая традиция?

— Безусловно. И по сей день так. Если у кого-то нет детей, в ту семью дарят ребёнка, причём именно на Сагаалган. У меня в Монголии есть знакомый, уважаемый человек, он говорит так: «У меня четверо детей». А на самом деле их восемь — просто четверо воспитываются в других семьях. И заметьте, никакой бюрократии с усыновлением — главное, чтобы ребёнку было комфортно, чтобы были средства на его воспитание. Такая вот традиция…

Не надо только сегодня грустных сравнений. Сегодня мы с вами — о празднике…

О еде! В принципе, все традиционные блюда лунного Нового года будут на праздничных столиках с резными ножками и в этом году. Их рецепты традиционно передавались из поколения в поколение, луна за луной, век за веком. В ту самую тёмную ночь на стыке старого и нового семья усаживалась за стол в ожидании. Застёгнутые на все пуговицы своих костюмов, пили чай. Ну, а когда приходил праздник… Яства были мясными и, конечно же, молочными. Искусство многообразия блюд из молочной пищи просто поражает воображение. Я, честно признаюсь, приезжая в гости в знакомые бурятские семьи, очень жду угощения именно из сагаан-эден, молочной пищи. В своей грустной кастрюле на электрической плите в Иркутске я никогда не смогу приготовить таких лепёшек, печенья и «пенок». Ну вот, есть захотелось…

Вполне естественно, что продукты из молока и мяса составляли и традиционно продолжают составлять основу бурят-монгольской кухни. Но представьте только, какого искусства достигали хозяйки в канун Сагаалгана, когда молочная пища являлась не просто угощением, а символом благополучия в наступающем году! Почётным блюдом служила отварная баранья голова или грудинка. Конечно же, готовились буузы (позы), пельмени, саламат, варился бухлёр. Хозяйки готовили уураг (молозиво), айран (творог), тараг (простоквашу), айраг (кислое квашёное молоко), ормэ (сушёные пенки) и множество других изысков. Рецепты сегодня можно найти, вот только опять перед глазами пресловутая кастрюля на электрической плите…

Наверное, бурятские и монгольские малыши в праздничные дни очень здорово прибавляют в весе — потому что, прежде всего, за пределами своего дома принято угостить именно детишек — буузы — каждому карапузу. Подчас сами малыши и молодёжь собирались в большую группу и объезжали в первый день Сагаалгана все дворы в улусе, получая угощение, посещали всех родственников. В праздничные дни Белого месяца проводилось множество весёлых подвижных и не очень подвижных игр: соревновались в стрельбе в лодыжки (шагаай харбаан), ломали кость кулаком (рээр шаха), играли в шахматы и домино-дулун. И, конечно же, как без ёхора (традиционный хоровод с соответствующим пением. — Прим. И.Г.)!

И ещё: не устану напоминать, что традиционно праздничная молочная водка подавалсь только тем, кому уже исполнилось полвека. Эти уважаемые люди, воспитавшие детей и поставившие своё хозяйство, могли себе позволить расслабиться именно таким, алкогольным, способом. Но только они.

Молодой месяц, которого нет, но он — есть!

В заметках о Сагаалгане Доржи Банзарова мне очень понравился рассказ о том, что монголы, живущие в городах, были лишены возможности праздновать Новый год в соответствии с традициями и делали это упрощённо, соблюдая главные обряды. В тоже время, радуясь своему самому главному празднику, буряты и монголы поздравляли с ним русских сограждан, и получалось так, что иногда русские чуть ли не в большинстве своём отдавали дань коренным традициям. Но серпик молодой луны, было дело, пытались поменять на серп с молотом. В 20-30-е годы прошлого столетия праздник был запрещён в соответствии с идеологией эпохи. Он жил в семьях, украдкой, и ждал своего возвращения официально — что и произошло в Монголии в 1960-м, а в Бурятии — в 1990-м годах. И снова — выходные дни, традиционные гуляния и посещение молебнов.

У моего друга Чингиса Шагдурова, сегодня она — Тарлам-ламы из Улан-Удэ, есть мама. Я хорошо помню, как почти четыре года назад держала на руках своего сына (ему ещё не было года), дело было в деревеньке у Иволгинского дацана. Тогда мама Чингиса рассказывала мне о принципах большого уважения в бурятских семьях к малышам:

— Вот сюда, в макушку, надо малыша целовать и гладить. Здесь бурханчик живёт. (Бурхан — божок, хранитель. — Прим.И.Г.)

У меня, в моей взрослой голове без бурханчика на макушке, давно сложился такой своего рода символ счастья и успеха — маленький счастливый мальчик. В канун Нового года теперь ещё и с новенькими тугриками.

— Чингис, как вы считаете, стоит ли возрождать все традиции, связанные с Сагаалганом?

— Что за вопрос, конечно же, стоит. Именно с возрождением этого праздника мы связываем надежды на сохранение бурятской культуры и национального самосознания. Когда этот праздник был под запретом, мама рассказывала мне, как в школе их спрашивали: «Сагаалаа гут? (Праздновали ли Сагаалган?)». Они отвечали: «Угэ, Сагаалаагубди… (Нет, не праздновали…)», хотя, конечно же, в каждом доме негласно соблюдали традиции, связанные с этим светлым праздником. Сейчас все празднества проходят официально, этот день объявляется выходным…

А вот воспоминания моего учёного собеседника постарше, Владимира Вячеславовича Свинина:

— Насколько я себя помню, особенно в глубинке, в улусах, в семьях и тем более официально, никто из бурят не праздновал Новый год, это время проходило спокойно. Мать (ей 92 года) тоже ничего не помнит. И дед ничего не рассказывал. Таким образом, за последние сто лет у западных бурят (т.е. в Иркутской области) Сагаалган не отмечался. У восточных (забайкальских) бурят, на границе с Монголией, в местах, где был распространен ламаизм, Сагаалган отмечался традиционно. Иркутские же буряты были шаманистами. У них были сезонные тайганы (весной-осенью). Так случилось, что ламаизм до сих пор не пустил здесь глубоко корни….

— А сегодня на территории Иркутской области есть ощущение, что вновь возвращаются традиции?

— Конечно. О Сагаалгане вспомнили 1990 году после 1-го Всебурятского съезда, тогда наш Бурятский культурный центр выступил инициатором проведения в г. Иркутске областного Сагаалгана. При финансовой поддержке областной администрации Сагаалган провели успешно. Были приглашены артисты из Улан-Удэ, местные самодеятельные коллективы, и со сцены звучали бурятская речь и бурятские песни. На всех гостей праздник произвёл потрясающее впечатление. Была опубликована брошюра о Сагаалгане. С тех пор Сагаалган празднуется ежегодно в Иркутске и на территории Усть-Ордынского Бурятского автономного округа (уроженцем которого я являюсь и очень этим горжусь). И, конечно, сейчас в округе снова готовятся к празднику Саган Сар.

— То есть праздник вернулся и его ждут, в том числе и в Иркутской области?

— Да. Буряты его с нетерпением ждут именно как областной праздник и высказываются за его проведение. У Бурятского центра культуры есть опыт проведения Сагаалгана в течение десяти лет, есть отработанный сценарий проведения праздника…. Легализация праздника для бурят означала как уважение к культуре монгольских народов, так и возрождение забытой традиции. Это необходимо учитывать.

От себя просто добавлю цифру: на сегодняшний день, согласно исследованиям Бурятского института общественных наук, Сагаалган празднуют около 90 процентов бурят независимо от своего общественного статуса, образования и возраста.

Изюминки в зимнем твороге

— Владимир Вячеславович, расскажите свои впечатления от праздника. Что особенно запомнилось?

— Я изъездил всю Бурятию и Монголию вдоль и поперёк, но в летние месяцы. Зимой я был в Монголии во время первой своей научной стажировки в 1964 году. Когда наступил Новый год (в феврале), меня пригласили в гости родственники-буряты, в частный сектор. На окраине города, за забором, расположились частные войлочные юрты. В одну из них мы и пришли. В гости на Сагаалган надо приходить с гостинцами-подарками, например, с различными сладостями, конфетами, шоколадками, печеньем и т.д. Нас радушно встретили. Провели к северной стенке юрты, на почётное место, к столу — шире (по-монгольски), уставленному различными яствами — мясом и сладостями. Затем в пиалах подали «сутай чао» — молочный чай, который варился в котле на монгольской печке. А потом угощали кумысом и молочной водкой, на закуску давали мясо барана. Рассказывали, что готовили этого барана к Новому году заранее. С осени его старательно откармливали, так что в феврале у него выросло сало с ладонь толщиной. Жир барана отваривали, затем охлаждали и ставили на стол.

— А есть какие-нибудь особенные традиции у такого застолья, свои хитрости?

— Обязательно! Вот такая проверка на знание народных обычаев: например, вам подали баранью лопатку. Если вы спокойно съели мясо с лопатки — значит, вы жадный человек, а если вы отрезаете мясо маленькими тонкими ремешками и делите его на всех гостей, значит, вы щедрый человек и хорошо знаете обычаи, вы — настоящий монгол!

Я очень надеюсь, что прямо сейчас никто из читателей не закусывает статью бараньей лопаткой — мало ли что. Впрочем, у нас ещё есть время для новых знаний — луна в небе упитанная, зимняя. Я смотрю на неё и думаю, что вот, помимо всего прочего, утешительная новость для тех, кто не очень любит зиму: ведь это будет первое весеннее новолуние! И обязательно будет хороший и спокойный год. Мы так будем думать. Мой собеседник Тарлам-лама наверняка думает так же, ведь считается, что чем больше и радостнее люди будут праздновать Сагаалган, тем добрее и плодороднее будет наступающий год. Вообще, как и все буряты, Тарлам-лама очень любит этот праздник:

— У меня очень тёплое отношение к Сагаалгану. Все ходят друг к другу в гости, дарят хадаки, подарки, произносят благопожелания-юроолы. Сагаалган — это хороший повод для того, чтобы навестить своих дальних родственников и друзей, с которыми ты нечасто видишься в течение года. В этом контексте Сагаалган играет важнейшую роль в укреплении родственных и дружеских связей, а ведь в жизни бурят родственные связи играют весомую роль. Особое значение имеет то, какой человек навестил тебя первым в день наступления нового года. Лучше всего, если это будет человек со счастливой судьбой. Это древняя традиция, которая имеет глубокий мистический смысл. По тому, какой человек пришёл к тебе в дом, определяют, каким будет год.

— Теперь я задумаюсь… Буду с нетерпением ждать, кто же первым придёт в мой дом 18 февраля. И обязательно спрошу, как у него с судьбой, даже если это окажется медсестра из детской поликлиники.

— …А ещё мне очень нравится жест новогоднего приветствия. Это когда младший старшему протягивает обе руки ладонями вверх, а старший, в свою очередь, кладёт свои руки сверху ладонями вниз. Получается, что младший как бы поддерживает старшего под локти. А если мужчина и женщина ровесники, то женщина считается за младшего. Это глубоко символичный жест, ибо выражает готовность младшего всегда поддерживать старшего в жизни.

Табалан, общий план и ленивый Кабан

В новостях рассказывают о внезапных снегопадах. Неудобство, вызванное разноликими снежинками, мешающее добраться до места, нарушающее обычный ритм серой жизни, такое белое неудобство… Но ведь красивое, если на природе случайно упасть в сугроб, если просто задуматься о чистоте этого белого покрывала, укрывшего прошлогодние ошибки и неряшливость… У монголов и бурятов белый цвет символизирует добро, счастье и благополучие, честность и чистоту: сагаан ранаан — это чистосердечность, а сагаан ойлэ хэрэг — доброе дело. Самые подходящие духовные атрибуты для наступающего праздника. В канун праздника Белого месяца во всех буддийских храмах проводится специальный обряд — Дугжууба, во время которого ламы совершают специальный ритуал устранения всех помех, очищения от всего плохого. Существует обычай обтираться кусочком теста (только мука и вода!), после чего из теста лепится фигурка человечка — табалан. Этой фигурке «отдают» все свои болезни и неприятности, после чего относят в дацан к общему ритуальному костру Дугжууба. В этом костре, приготовленном и освящённом ламами, сгорает всё плохое, что случилось в уходящем году, и верующие становятся чистыми и обновлёнными — во время ритуала проводится церемония очищения и подавления злых сил с помощью огня. По-другому этот костёр называется «Соор залаха», от слова «соор» — своего рода пирамиды, украшенной языками пламени. Впрочем, настоятель кыренского монастыря «Тушита» Ошор Занданов говорит, что костры Дугжууба и Соор — это разные ритуалы:

— В старину в буддийских монастырях делали два разных костра. Дугжууба — это сакральный символ, в него нельзя было ничего бросать. Как и в любой буддийской обрядовой традиции, у такого костра три ритуальных уровня — внешний, внутренний и тайный. А вот Соор — это специальный костёр для верующих, в нём, как в печке, сжигали всё плохое, чтобы очиститься.

— Ошор-лама, а в чём основной обрядовый смысл Сагаалгана в дацанах?

— Понимаете, через символы и обряды мы приобретаем знания, как слово составляем из букв. Буддийские обряды на Новый год — это очень важные ритуальные действа. Так, в последний день старого года проводится хурал в честь защитницы Учения Будды — Балдан Лхамо, проводится уже упомянутый обряд Дугжууба, а после наступления нового года в течение 15 дней проводятся богослужения, посвящённые Пятнадцати чудесам Будды — Монлам Ченмо. В эти дни в дацаны приходит очень много людей, приходят даже те, кто целый год не помнил, где находится дацан. В эти дни верующие могут заказать благопожелания ради достижения благополучия и удачи в течение всего года.

— В чём, если так можно выразиться, рациональное зерно Сагаалгана в дацанах?

— Это очень просто. Создаётся своего рода общий позитивный план. Каждый человек в эти дни думает о хорошем, каждый желает здоровья, благополучия своим родным и друзьям, и получается, что мы как бы напитываем позитивной информацией свою карму, карму помещения, города, в котором живём, страны и всей планеты. Как будто положил в бумба (ритуальный сосуд. Прим. И.Г.) каплю хороших мыслей, а они начали копироваться и расти. Вся эта позитивная информация уходит в иные пределы, а потом возвращается в виде здоровья, хорошего климата и урожаев…

Конечно же, в каждый такой праздник обновления мы желаем себе и близким только хорошего. Мы надеемся и верим, что именно в этом году нас ждёт удача, ждёт счастье и успехи нас самих и наших близких. Если вам не интересны гороскопы или просто надоело ежедневное вещание о том, что именно сегодня вас ждёт встреча с вашим лучшим в этой юдоли начальником или единственной любимой женщиной, то… Буддийский фольклор богат историями о том, как и почему 12-годичный цикл получил названия животных, которые нам хорошо известны. Так, в канун 2007 года в каждом супермаркете можно было насчитать как минимум штук двадцать разных свинок и настоящих хряков. Итак, одна из легенд гласит, что Будда как-то раз решил позвать на свой день рождения всех животных, которые захотят его поздравить. И захотели… те самые двенадцать, которые нам известны. За такое внимание к своей персоне Будда подарил каждому зверю год управления планетой — всего двенадцать лет по числу животных. Так как год Кабана заканчивает цикл, легко догадаться, кто был последним из гостей. Кабан не очень спешил — ведь он был спокоен, непривередлив, без стеснения подбирал остатки за более ловкими зверями. Будда подарил Кабану последний оставшийся год, но самый хороший: считается, что год Кабана — это год спокойного изобилия. Именно так, пятаком и хвостиком-крючком, в фольклорных традициях характеризуется способность к степенности и удержанию от соблазнов.

Зажмурившись, мальчик ждёт чуда

Итак, 18 февраля наступил лунный Новый год. Даже устав от зимних праздников, занимаясь рутинными делами и соблюдая свои собственные традиции, продиктованные будильником и очередным выпуском новостей о нефтяной трубе, оглянитесь. Вон там стоит маленький мальчик. В руке у него новенький тугрик. Он улыбается и ждёт доброго слова, вкусного творожного печенья и весёлых скачек на конях. Он рядом с вами — на этой самой любимой нами прибайкальской земле. В его загоне — овечки, и это символ настоящего нового года — прихода весны и приплода у овец, а значит, новой жизни. И для того, чтобы жилось вам уютнее среди белого зимнего каждодневья, к вам обращаются мои собеседники с пожеланиями.

Владимир Вячеславович Свинин, председатель Иркутского РО Международной ассоциации монголоведов:

— Нужно сделать этот праздник действительно традиционным. А это зависит от молодых семей, от того, как они понимают семейные традиции, от степени индивидуального творчества и фантазии. Cагаалган — семейный праздник, а самые важные семейные ценности — это дружба и любовь членов семьи, уважение к старости, уважение семейных традиций. Мои благопожелания таковы: счастья, любви, иметь много детей, чтобы несчастья не преследовали этих детей — крепкого им здоровья. Желаю хорошего лета, тучной травы и хороших пастбищ, большого приплода и изобилия всех продуктов скотоводства.

Чингис Шагдуров (Тарлам-лама):

— Самые лучшие благопожелания — здоровья и благополучия. Не забывать своих родных, даже если они находятся от вас далеко. В дни праздника очень важно помнить о своей семье, постараться всех поздравить.

Ошор Занданов (Ошор-лама):

— Конечно, самые тёплые благопожелания всем — здоровья и благополучия. И знаете, я хочу снова напомнить, что нам необходимо гордиться тем, что мы — люди, то есть не ронять своё достоинство, а быть предельно честными и добрыми в своих делах, поступать именно так, как должен поступать человек, и неважно, какой он национальности, какие у него традиции. Нужно оставаться прежде всего человеком.

Собирая со стола посуду…

Мои собеседники — кто где. Вместе нам было бы собраться сложно, но все те, кто сегодня принимал участие в рассказе о празднике Белого месяца, терпеливо и с увлечением рассказывали мне о Сагаалгане, отвечали на мои вопросы и задавали встречные — свои. Мы хотели небольшого сказочного застолья. Чистый белый лист с чистыми мыслями — в том нам помощник. Да маленький мальчик с картинки. Я желаю своим собеседникам успехов и мужества в их работе и жизни. Желаю крепкого здоровья, особенно уважаемому Владимиру Вячеславовичу, да, и спасибо вам большое за предоставленные заметки Доржи Банзарова и Гомбожапа Цыбикова. Всем читателям — настоящей сказки. Старинной, традиционной сказки со своими правилами и даже не со счастливым концом — со счастливой бесконечностью.

А тот самый монгольский мальчик до сих пор настойчиво предлагает сено овечкам — так и стоит в загоне всё это время, пока я пишу. За такую настойчивость и преданность делу я подарю его как «отдарок» редакции «Восточки».