За те двадцать лет, что находился Зиновий Мазан на директорском посту, во всех отделениях построил новые фермы. Имело тогда опытно-производственное хозяйство 1300 коров. Надои были высокими. Большая свиноферма не только производила мясо, но и обеспечивала всех в округе поросятами. Более чем килограммовые привесы получали на заключительной стадии откорма бычков. 40-45 тысяч центнеров первоклассных семян только одних зерновых продавали колхозам и совхозам. Всё это позволяло ежегодно строить не менее десятка двухквартирных домов, поддерживать школы, детсады, содержать всю социальную инфраструктуру. И не только. Своим трудом хлеборобы и животноводы ОПХ подпитывали науку, и та в долгу не оставалась. Многие новации в первую очередь на своих же полях и фермах прописывались, приносили большую отдачу.

— Из государственного бюджета средства учёным выделялись разве что на зарплату, остальное надо было зарабатывать, — уточняет Зиновий Васильевич. — И мы зарабатывали.

В прошлом Тулунская селекционная станция была гордостью Приангарья. В 60-е годы она дала чудо-сорт, пшеницу Скала. Миллионы гектаров занимала она в Сибири. Кроме этого было создано немало сортов других зерновых, бобовых культур, трав, картофеля. Сколько же людей накормили селекционеры! А сегодня бурьян да чертополох растут там, где создавали и размножали они свои шедевры.

— Селекция жила до той поры, пока имелось опытно-производственное хозяйство, — заявляет Зиновий Васильевич.

Нынче от хозяйства почти ничего не осталось. Исчезли высокопродуктивные коровы. Корпуса фермы и те уже разбирают. Нет свинофермы, откормочных площадок с двумя тысячами бычков и тёлок, машинного двора. В минувшем году здесь было засеяно всего лишь 43 гектара. Это столько, сколько засевали почти сто лет назад, когда только формировалась станция. Да, в этом году исполняется сто лет со дня создания Тулунской селекционной станции. Но вместо юбилея впору панихиду справлять.

— Исчезновение селекционной станции — потеря большая, но не единственная. Погибло хозяйство, где проходили практику будущие специалисты среднего звена, Тулунского совхоза-техникума, — говорят сейчас ветераны-аграрники.

Что же теперь там делается? Вместе с бывшим начальником Тулунского райсельхозуправления Леонидом Ивановичем Непокрытых и его коллегами отправляемся в дорогу.

Деревня Казаково. Единственная, где сохранилось отделение для аграрного техникума. На улице группа женщин. Наш вопрос «Как живёте?» вызывает у них бурную реакцию.

— У нас никакой работы нет, — говорит Наталья Филипчук. — Была свиноферма — одни руины остались. Была молочная ферма — закрыли. Дом, в котором живём, пострадал от наводнения. Вот-вот завалится, а новое жильё никак не могут предоставить. В общем, живи как хочешь.

Если в Казаково такое настроение, то что ждать в других деревнях?

Село Перфилово, где находилась раньше центральная усадьба Тулунского совхоза-техникума, выглядит более опрятным, но и сюда пришла разруха. Один заколоченный дом, другой. Были за околицей прекрасные мастерские — остались одни бетонные столбы. В прошлом совхоз-техникум имел огромное поголовье скота. Только из Перфилово ежесуточно отправляли на молзавод до семи тонн молока. Теперь ни стада, ни молока. Зерновыми засевали свыше 4300 гектаров, минувшей весной засеяли 800 гектаров.

Не порадовал и бывший колхоз «Россия», что находится по соседству. Хотя у него такая славная история. В 60-70-е годы колхозом руководил депутат Верховного Совета СССР В.А.Бердников. Кипела работа в поле и на ферме. Рекордные урожаи, отменные надои, самые современные технологии на фермах.

— Я в то время на Бадарской ферме трудилась. На заработки не жаловались, — вспоминает пожилая женщина. — А сейчас без работы.

Наш разговор проходил в магазине. Площадь его большая, покупателей мало. У стены мешки с отрубями.

— Из Алтая завезены. Разбирают. Своего-то зерна нет.

— Позвольте, у вас же раньше своего хлеба было — завались.

— Это когда было? При колхозе. Тогда всех нас концентратами обеспечивали. А теперь колхоза нет — нет и хлеба. У кого есть средства — покупают отруби. У других и на отруби денег нет. Они покупают молоко, завезённое из Саянска. Народ в основном на бирже труда стоит.

В соседних хозяйствах схожая ситуация.

— У нас в Едогоне полсела на бирже стоит, — признался шофёр бывшего колхоза «Коммунист» Николай Беляев. — А куда податься?

Судя по отзывам, биржа труда в Тулунском районе словно плот для потерпевших кораблекрушение. Впрочем, если только два сельхозпредприятия держатся на плаву, то чего ждать?

В маленьком сельском магазинчике молоденькая продавщица знакомит со своим товаром. Привлекла внимание красочная упаковка молока, выпущенного фирмой «Вимм Билль Данн» ещё в ноябре прошлого года и пригодного для потребления до мая.

Раньше молоком своим Тулунский район поил Братск и Усть-Илимск, отправляя туда ежедневно по 50-60 тонн. Сегодня он уже сам себя обеспечить этим продуктом не может, и потому везут сюда молоко из Зиминского, Куйтунского, Нижнеудинского районов, Иркутска и Саянска. Не хватает и хлеба своего. Алтайскими отрубями свиней своих кормит район. Что же случилось с нашей бывшей житницей? На этот вопрос, боюсь, никто не даст ответа.