Первая беседа с главным педиатром Иркутского департамента здраво-охранения Еленой Голенецкой о сути целевой региональной программы «Здоровый ребёнок» была опубликована в нашем прошлом («ВСП» от 13 марта текущего года) выпуске. Двумя словами, озаглавившими это руководство к действию всей службы детского здравоохранения Иркутской области, выражен смысл мероприятий, не фрагментарно-кратко-срочных, а протяжённых во времени: обеспечить сохранность подрастающего поколения, которому принадлежит будущее Приангарья.

Ну а сегодняшний наш диалог с Еленой Сергеевной Голенецкой посвящён одному из главных условий успешного выполнения этой задачи — диспансеризации детского населения региона. Не владея информацией об уровне заболеваемости, о её динамике в разных возрастных группах, о специфике хронических недугов, типичных для районов области, продуманную систему защиты здоровья молодых не выстроить. И тут совсем немаловажным становится вопрос об объективности добытых в результате проводимого мониторинга сведений.

— Не зря же говорится, что горькая правда лучше сладкой лжи. Так какова она, эта правда о здоровье наших ребят, Елена Сергеевна?

— К сожалению, она нас, врачей, не радует. С 2002 года мы регулярно «смотрим» своих не достигших совершеннолетия пациентов. Выясняется, что хворых, ослабленных ребятишек много: около 20% в разных территориях области. И ещё не менее 60% детей имеют те или иные функциональные отклонения. То есть эти 60% ребят относятся к той группе риска, в которой баланс между здоровьем и нездоровьем очень хрупок и может быть нарушен в любую минуту. Этим детям внимание и помощь врачей так же необходимы, как и тем, кто успел за свою коротенькую жизнь уже обзавестись хроническими недугами.

— Наверное, накопилась солидная база данных? Если это так, то насколько она помогает в каждодневной практической работе детских врачей?

— Помогает: мы имеем возможность планировать свои действия на перспективу. Важен же не только систематический осмотр детей — мы сейчас составляем индивидуальные программы реабилитации каждого попавшего в наше поле зрения ребёнка, страдающего хронической патологией или каким-то функциональным оклонением.

— Так уж и каждого?

— Каждого. Причём наша база данных обновляется постоянно, как сама жизнь. На свет появляются новые малыши, из детства в отрочество уходят подростки, встречаются с юностью достигшие своего восемнадцатилетия. Всё в движении, и задача диспансеризации именно в том и заключается, чтобы отследить каждый нюанс, уловить малейшее изменение в мозаике фактов.

— Но в этой изменчивой картине есть же какие-то постоянные составляющие? То, что даёт, например, возможность определить какие-то «узкие места», требующие и больше сил, и больше средств?

— Там, где имеется солидная лечебно-профилактическая база, позволяющая лечить ребят в соответствии с новейшими методиками и при помощи современного диагностического оборудования, — там легче. Я говорю о наших крупных городах — об Иркутске, Братске, Ангарске, Усть-Илимске. Многопрофильные больницы, оснащённые поликлиники — всё это, естественно, играет свою положительную роль. И диспансеризация чётко отслеживает добрые сдвиги. Пока вселяющие надежду всходы ещё слабы, но они появились и свидетельствуют о том, что в крупных городах мы сумели приостановить негативный процесс. Одновременно стало ясно: самая большая проблема — диспансеризация и оздоровление ребятишек, живущих в отдалённых территориях.

— И каков же выход?

— Мы организуем выездные бригады из специалистов наших крупных лечебных учреждений. Прежде всего это врачи областной детской клинической больницы. Конечно, доктора в этих выездных бригадах меняются, но сами бригады работают в отдалённых, прежде всего северных, районах фактически с ранней весны и до поздней осени. Кстати, в соответствии с приоритетным проектом «Здоровье» выездная бригада областной детской клинической больницы сейчас получила в своё распоряжение оснащённую кардиографом, аппаратом УЗИ, другой диагностической современной техникой машину. И сразу Тулун, Качуг, Жигалово, многие другие населённые пункты, куда добирались поездом либо самолётом, стали ближе и доступнее.

— Я так понимаю, что если бы с кадрами педиатров и узких детских специалистов всё обстояло благополучно, необходимость в выездных бригадах отпала бы?

— Конечно, детских врачей на территориях не хватает. И сложившаяся «цепочка», когда приезжающий, скажем, в глубинку Заларинского или Чунского района узкий специалист «смотрит» трудного маленького пациента, а потом подробно и конкретно расписывает для местного педиатра или фельдшера весь курс лечения на год, себя оправдывает. Проходит приблизительно год; тот же ребёнок — снова на консультации у приехавшего к нему того же узкого специалиста: динамика в состоянии здоровья ребёнка как на глазах. Но я должна вам сказать о том, что роль местных детских врачей отнюдь не пассивна. Без их участия в диспансеризации, без их опыта и, что очень важно, без их знания семьи и домашней атмосферы, в которой растёт ребенок, обойтись невозможно. Среди работающих на периферии медиков есть настоящие подвижники, многие годы отдавшие защите здоровья маленьких пациентов. Например, заведующая участковой больницей в Алыгджере детский доктор Раиса Александровна Кишкеева. Не одного Алыгджера, а ребятишки всей Тофаларии под её приглядом. Наши специалисты добираются в Тофаларию вертолётом из Нижнеудинска раз в год. Всё остальное время её энергия, квалификация и чувство долга спасают маленьких тофов. И таких преданных детям медиков в нашей глубинке много. Проблема в том, что большинство из них — люди в годах. Им бы свой наработанный десятилетиями опыт передавать молодым. Но в провинцию, особенно в такие «медвежьи углы», как Тофалария или, к примеру, Катанга, молодые не торопятся. Надежда на то, что поднявшийся в глазах общества статус семейного врача в конце концов сыграет свою роль.

— В процессе идущей вот уже пять лет диспансеризации удалось отследить наиболее типичные для нашего региона детские патологии. Каковы они?

— Лидируют у нас, как и по России в целом, заболевания органов дыхания. В крупных городах, в которых лечебная база детского здравоохранения достаточно современна, чаще выявляются врождённые пороки. Немало заболеваний эндокринного характера и патологий, связанных с нарушениями обмена веществ. И ещё одну закономерность удалось выявить при анализе получаемых в результате мониторинга сведений. У наших ребятишек высока заболеваемость органов пищеварения. Прослеживается прямая связь патологий кишечно-желудочного тракта с рано формирующимся неправильным стереотипом питания.

— Не выдерживается режим? Недоброкачественные продукты на столе? Нужда малообеспеченных семей?

— И то, и другое, и третье. Казалось бы, такое специфически медицинское мероприятие, как диспансеризация, высветило проблемы не только врачебные, но и социальные. У нас очень много ребятишек получают горячую пищу один раз в день, а то и вовсе едят всухомятку или обходятся тем, чего в детском питании вообще быть не должно, — бульонными «кубиками», лапшой быстрого приготовления, всеми этими «фастфудами», которые ничем хорошим обернуться не могут. Знаете, чего остро не хватает многим нашим ребятам? Самого элементарного, без чего детский организм вообще обходиться не может: стакана молока и двухсот-трёхсот граммов мяса в день. Какие лекарства, какие врачебные передовые медицинские технологии могут всё это заменить?

— У нас нет школьного питания?

— Есть, но оно полностью зависит от возможностей местных бюджетов. Есть в казне муниципального образования «лишний рублик» — вот и меню школьного обеда или завтрака богаче. Нет «рублика» — и скуп школьный буфет. Но даже очень скромное питание организовано только для ребятишек из самых неблагополучных, нуждающихся семей. Хотелось бы, чтобы в большую перемену за накрытые столики садилось больше ребятишек. Вывод, сделанный детскими врачами фактически всех узких специальностей: наши дети в подавляющем большинстве питаются плохо, и множество ранних патологий спровоцировано именно этим.

— Всё, что вы сейчас мне говорите, волнует ещё кого-нибудь, или это «глас вопиющих в пустыне» врачей?

— Конечно, волнует! Кстати, на одном из недавних совещаний, проводившихся под эгидой Минздрава и Минобразования, обсуждался вопрос о том, чтобы национальный проект «Здоровье» предусматривал не только укрепление материальной базы лечебно-профилактических учреждений, в том числе и детских; не только повышение заработной платы врачам общей практики, но и сделал бы обязательным для всех без исключения ребятишек… ежедневный стакан молока в школе. Детям не хватает кальция, особенно в пору, когда у них формируется скелет, и кости становятся очень хрупкими. Один-единственный стакан молока становится целебнее таблеток и микстур. Вот к каким выводам подталкивает не только медиков, но и учителей, казалось бы, далёкая от педагогической практики диспансеризация детского населения нашего региона.

— Я так понимаю, что она не лимитирована сроком действия нынешней целевой программой «Здоровый ребёнок»?

— Сама программа «Здоровый ребёнок» не лимитирована ни временем, ни какими-то конкретными сроками. Возможно, в будущем году её назовут как-то иначе. Но то, что здоровье каждого ребёнка становится в глазах общества самоценным, — это знамение времени. И вне диспансеризации представить такую программу просто невозможно. Казалось бы, с начала года прошло не так много времени, но выездная бригада детских врачей уже побывала в Катангском и Нижнеилимском районах. Впереди — многие труднодоступные, куда «только вертолётом можно долететь», территории. Это и есть будничная, лишённая внешнего антуража, но крайне необходимая работа педиатров. Без которой нам в будущее не шагнуть.