Прежде чем обсуждать эту тему, нужно выяснить, что же такое период полураспада? Если объяснять просто, без научной терминологии, то период полураспада — это время, за которое от одного килограмма вещества остается полкило, а остальное преобразуется в другие вещества. При этом высвобождаются альфа- и бета-частицы и происходит электромагнитный импульс (гамма-излучение). Чем короче период полураспада, тем интенсивнее эти излучения, тем они опаснее. А чем больше этот период — тем меньше опасности представляет вещество. Получается, если период полураспада — 10 тыс. лет, значит, излучение — крайне неинтенсивное. Но это — физика (и учителю следовало бы в ней разбираться). Лучше поговорить о лирике.

Другие заявления, сделанные на этом митинге, так сказать, в гуманитарной сфере, были куда более одиозны. «Русские, спасайте Россию! Иркутяне, спасайте Иркутск! Не дадим козлам Иркутск! С нами Бог, а с ними, видимо, сатана», — скандировала всё тот же оратор. Вместе с ней это скандировали монархисты и многие другие.

Такой крен в экологическом движении не может не тревожить. И вот почему. Дело в том, что в Иркутской области действительно тревожная экологическая обстановка. Некоторые города признаются территориями экологического бедствия, например, Братск. В своё время депутат Госдумы Виталий Шуба даже пробил федеральное финансирование для этого города на выполнение экологической программы. Серьёзная ситуация в Усолье-Сибирском: тамошнее градообразующее предприятие «Усольехимпром» — старейшее химпроизводство за Уралом (это тот редкий случай, когда старость не вызывает почтения). До сих пор работает Байкальский ЦБК, загрязняя священное озеро. Свои рекорды бьёт и Иркутск — по степени загазованности воздуха. Свирск: до сих пор не решена проблема загрязнения мышьяком. И эти вопросы ни в коем случае нельзя списывать и замалчивать.

Однако получается как в старом анекдоте: околоэкологические политические силы ищут не там, где потеряли, а там, где светлее. Вместо того, чтобы решать действительно злободневные экологические проблемы, сейчас мобилизуются силы на большой поход против сибирской энергетики. В этом ряду — важные государственные проекты, такие как строительство Богучанской ГЭС и создание Международного центра по обогащению урана. При этом никто не гнушается подтасовкой фактов.

Например, глава Байкальской экологической волны Марина Рихванова — один из организаторов митинга — утверждает, что не выступает против АЭХК. Но её не устраивает создание Международного центра по обогащению урана. При этом известно, что сам центр — просто управляющая компания, которая ничего производить не будет. И работать будет под контролем МАГАТЭ (именно в этом случае на АЭХК появятся инспекторы этой влиятельной структуры ООН). «Нет, они нам не говорят всю правду», — настаивает Рихванова. Какую правду ищут экологи? Казалось бы, их правда — это объективные показатели: уровень загрязнения — атмосферные выбросы, загрязнение воды, радиационная обстановка. В этом плане АЭХК вообще не должно быть в поле зрения экологов, поскольку доля этого предприятия в выбросах всей промышленности Ангарска — 0,1%. Это столько же, сколько «загрязняет» Ангарская птицефабрика (к которой, к слову, у экологов претензий нет). Радиоактивная обстановка по периметру АЭХК — на уровне фона, то есть такая же, какая была бы и при отсутствии предприятия.

Так чем же продиктованы выступления экологов? Создаётся ощущение, что Байкальское движение, появившееся год назад на волне борьбы против намерений Транснефти проложить трубу в непосредственной близости от Байкала, сейчас переживает глубокий кризис. Очевидно, в движении наступил период полураспада… И теперь требуются свежие идеи, на которых можно опять набрать силу. А разве много «заработаешь» на старых заезженных темах типа БЦБК?