Сегодня общество вступает в фазу активной политики. В повестке дня целая череда выборов – формирование нового состава Государственной Думы, выборы президента, не за горами и выборы в Законодательное собрание нового субъекта Федерации, объединённой Иркутской области. Главное отличие будущих выборов от тех, которые мы уже видели, – это усиление роли партий в предвыборной политической борьбе.

Накануне, пока не разгорелись страсти и мечи ещё вложены в ножны, редакция газеты «Восточно-Сибирская правда» и администрация города Иркутска предложили руководителям городских отделений политических партий собраться за одним столом и вместе с журналистами, специалистами в области политических и социальных процессов, политиками обсудить, какую роль играют политические партии в формировании городского сообщества.

Дмитрий Люстрицкий, «Восточно-Сибирская правда»: Собравшись за этим столом, мы согласились, что в городе Иркутске, помимо граждан, объединённых единством партийных взглядов, есть довольно много – большинство! – людей, которые не интересуются партийной жизнью. Зато они могут быть объединены иными целями и представлять так называемое городское сообщество — группы людей, объединённых проживанием в одном городе, имеющих общую культуру и разделяющих общие мировоззренческие ценности. Как складываются сегодня отношения между партийным меньшинством и этим городским сообществом, являются ли эти группы обособленными или они тесно сочетаются между собой?

Михаил Рожанский, научный директор Центра независимых социальных исследований и образования, политолог: Очень важно, что здесь прозвучало понятие «сообщества», а не «электората». Если подходить не с точки зрения борьбы за голоса, а с точки зрения реализации неких социальных целей, то к людям, которые живут в городе, надо относиться именно как к сообществу, а не абстрактному электорату. Или, говоря иначе, как к гражданскому обществу.

Здесь городское общество вполне может быть синонимом гражданского общества. Городское общество может сильно отличаться от общества сельского – деревенского, общинно-семейного. Городское общество – это люди, которые достаточно автономны, они могут даже не знать друг друга в лицо. Тем не менее, добиваясь каких-то задач, они объединяются, вступают в сложные отношения. И политические партии могут быть участниками этого общества, стимулировать происходящие в нём процессы, а могут находиться вне его и просто представлять на местном уровне федеральные партийные структуры.

В связи с этим нужно коснуться некоторых понятий. Например, вброшенное политологами и политтехнологами понятие элиты. Сегодня в качестве элиты у нас выступают люди, объявившие себя таковыми. Но элита — это вовсе не те, кого называют элитой средства массовой информации, а те, кто задает образцы поведения. Говоря языком социологии, это люди с символическим капиталом. Люди, на мнение и поведение которых обращают внимание и кто дорожит своей репутацией. Так что не надо принимать человека за глупца: он не станет голосовать только потому, что любимый актёр проголосовал за ту или иную партию. Есть люди, которые обладают капиталами и пытаются влиять на власть при помощи своих финансов – но это тоже не вполне элита, это представители той или иной группы интересов.

Если говорить об элите, то это скорее социально ответственный бизнес, люди, которые обладают определённой социальной репутацией, которых знают и на которых ориентируются как на людей, имеющих некие социальные цели.

То же самое относится к творческой интеллигенции, есть творческие союзы — Союз художников, Союз писателей, Союз архитекторов, которые формально представляют творческую интеллигенцию, а есть культурные лидеры, которые отнюдь не обязательно в союзах состоят. И то же самое с третьим сектором. Здесь есть профессиональные НКО-шники, работа которых ориентирована на поддержание существования своей организации, и есть инициативные группы граждан, возникающие спонтанно, в связи с обострением той или иной проблемы. И они могут быть не объединены ни в какие организации.

И отсюда, из этой разницы между теми, кто объявил себя элитой, и теми, кто является потенциальными лидерами городского сообщества, возникает и вопрос разницы в подходе. Здесь электоральному подходу, который заключается в привлечении людей к какому-то партийному бренду с целью голосования на выборах, противостоит подход проектный, когда человек участвует в каком-то проекте, который может быть инициирован партией или даже несколькими партиями. Не для того, чтобы получить возможность что-то попросить или просто заработать деньги на избирательной кампании, а потому, что он по жизни заинтересован в решении той или иной городской проблемы. И это сразу разворачивает ситуацию от виртуального мира, нарисованного политтехнологами, на реальные дела.

Дмитрий Люстрицкий, ВСП: И всё же, прежде чем предоставить слово представителям политических партий и муниципалитета, я хочу попросить присутствующих заодно попытаться определить своё отношение к тому, чем является для Иркутска партийная избирательная кампания: фактором, дестабилизирующим ситуацию, или залогом устойчивого развития сообщества? Насколько велик сегодня риск социального экстремизма?

Ефим Дынкин, секретарь Политсовета Иркутского городского местного отделения партии «Единая Россия»: Полагаю, что партизация должна на каком-то уровне переходить на человеческие отношения. Задача партии – это формирование политики на различных уровнях, в том числе и на уровне города. Но эта задача отнюдь не охватывает всю жизнь сообщества. Сегодня у нас есть понятие общественного самоуправления: это уровень районных структур. И там партии должны работать во дворах, сосредоточиться на задачах территорий и людских отношениях. И там нам делить какую-то политику нечего.

Теперь о том, является ли избирательная кампания фактором дестабилизации. Мы видим, что бывает: перед нами пример Украины. Однако, если говорить об Иркутске и иркутском сообществе, то у нас такой ситуации не может сложиться в нынешних условиях. Дестабилизация может наступить при определённых условиях – например, когда столкнутся две партии, которые равны по поддержке населением и активно выступают друг против друга. У нас сегодня, если мы нашу партийную картину посмотрим, не в обиду другим будет сказано, достаточно уверенно чувствует себя только «Единая Россия», которая занимает лидирующие позиции, потому что поддержана большинством населения, потому что её политика направлена на решение социально-экономических вопросов. Я думаю, что такая поддержка и обеспечивает устойчивое развитие общества. Так что я полагаю, что риск социального экстремизма невелик.

Валерий Неупокоев, первый секретарь иркутского горкома КПРФ: Верно сказано, что сегодня элита сама себя назначила. Ведь изначально, в нашем российском понимании, элита – интеллигенция. Та интеллигенция, которая живёт сегодня среди народа и интересами народа. Интеллигенция всегда являлась генератором идей, центром общественной жизни, а нынешняя элита с народом не связана, это мы видим по событиям, которые происходят в стране. Сегодня интеллигенция находится в состоянии поиска, она ещё не определилась с политическим выбором, и то, как сложится ситуация в городе, во многом будет зависеть от того, как поведёт себя интеллигенция. Даст ли она лидеров? Пока что это всё аморфно и неопределённо.

Мы видим, что в последнее время избирательные кампании превратились в битву. Политтехнологи беззастенчиво зарабатывают на этом. Мало того, что существует противостояние идеологическое, так эти люди ещё и просто подогревают ситуацию. И с этим надо что-то делать.

Что касается экстремизма. На что Ельцин был человек крутой, но даже он почему-то вопрос о противодействии экстремизму не поднимал. Спрашивается, почему сейчас возникает этот вопрос? И не только возникает, но и обостряется до такой степени, что принимается закон об экстремизме, а президент, выступая с Посланием Федеральному Собранию, говорит, что туда ещё надо какие-то дополнения внести. Зачем, для чего? Не для того ли это делается, чтобы не дать людям возможности выразить свой протест? История наших руководителей ничему не учит. Ведь даже когда читаешь средства массовой информации, которые не являются левыми, говорят о том, что новая буржуазная революция неизбежна.

Д.Л., ВСП: То есть КПРФ сегодня даже на городском уровне чувствует какие-то ограничения? Я полагал, что страсти сегодня кипят преимущественно в столицах.

В.Н., КПРФ: Законы, которые принимаются на федеральном уровне, должны выполняться и на городском, и на региональном уровнях. Несмотря на то, что у нас всегда с иркутской городской администрацией были хорошие рабочие отношения, мы обращаем внимание на то, что такая тенденция и на местном уровне началась. И это неспроста. Что же касается социального экстремизма – считаю, что он выдуман, это искусственный термин. Это увод от коренной проблемы, которая есть в обществе.

Алексей Петров, руководитель иркутского городского отделения партии «Союз правых сил»: Считаю, что партизация городского сообщества в Иркутске слабо развита, по сравнению, например, с городом Красноярском. Одна из причин в том, что в течение уже второго избирательного цикла все городские советы Красноярска избираются по партийным спискам. Это очень сильно меняет отношение к той или иной политической партии. Даже если посмотреть по политическим силам, то в некоторых территориях там набирают по 40% такие партии, как «Евразийский союз», партия, которая нигде, кроме как в Красноярске, вообще не представлена. Отсюда складывается второй вектор: очень часто, когда говорят о какой-то партии, то её возглавляет один человек. Вот в Красноярске «Евразийский союз» — это партия Анатолия Быкова. То же самое в Иркутске, за исключением нашей великой «Единой России», где идёт переадресация на фигуры федерального уровня, и КПРФ, которые могут похвастаться постоянным стабильным электоратом, все остальные политические силы выстраиваются вокруг лидеров. И если яркой фигуры у партии нет, то она ничего из себя и не представляет. Есть некие всплески и фигуры, вокруг которых эти всплески происходят, но партизации как таковой не существует в Иркутске.

Зато у нас есть вещь более опасная — партизация городских предприятий. В последнее время об этом много пишут средства массовой информации. Есть предприятия, где 70% служащих или работников являются в приказном порядке сторонниками той или иной политической силы. И я считаю это очень опасным, поскольку это извращает само участие политической партии в развитии городского сообщества.

Что же касается выступления Михаила Рожанского, то мне как раз очень близка идея проектного подхода. Сегодня СПС пытается несколько по-другому построить отношения политической силы с городским сообществом, предлагая последнему проект, который может быть интересен как горожанам, так и части элитной прослойки. И я позволю себе не согласиться с тезисом, что в избирательной кампании может быть заложен дестабилизирующий фактор. Считаю, что любая политическая борьба ориентирована на развитие. Не всегда это развитие положительное, но даже если это развитие со знаком минус, это хорошо, из любого минуса можно в конце концов сделать плюс. Общество меняется.

Что же касается грязных технологий, то я бы провёл здесь параллель с наркоманией — чем больше об этих вещах говорят, тем больше они развиваются. Если сейчас бурно начать бороться с экстремизмом, закладывать под это дело бюджетные программы, пробивать финансирование, то даже те люди, которые никогда об этом не знали, начнут этим интересоваться.

Избирательная кампания с участием политических партий даёт возможность привлечения тех потенциально активных представителей городского сообщества, которые не видят себя в обыденной жизни. Во время кампании они получают некий вкус к осуществлению общественно-политических проектов и уже после окончания избирательных кампаний начинают активно принимать участие в деятельности городского сообщества. Например, избирательный блок «Бабр», членом которого я был в 2004 году, для большинства молодых ребят, выпускников иркутских вузов, был первой школой осуществления избирательных кампаний. Идя на выборы, многие слабо представляли, что такое избирательная кампания, сейчас многие из них стали занимать активную позицию.

Андрей Лабыгин, председатель городской Думы г. Иркутска: На пороге федеральных избирательных кампаний рассуждать о целесообразности партийной избирательной кампании бессмысленно, ведь Государственная Дума избирается только по партийным спискам. Президентскую кампанию я по понятным причинам тоже исключаю, также не предметом сегодняшнего рассмотрения является следующий этап выборной гонки — выборы в Законодательное собрание Иркутской области. Хотя больше половины депутатов Законодательного собрания проживают в городе Иркутске, двигаясь по партийным ли спискам, по одномандатным ли округам, они имеют то или иное отношение к партиям. Если же рассматривать участие партий в формировании городских органов власти, то здесь ситуация своеобразная. Я бы хотел, чтобы влияние партийных принципов на избрание депутатов городской Думы было минимальным. Да, отрицать существование партий не имеет смысла, но количество горожан, которые являются членами той или иной партии, к количеству беспартийных невелико. Соответственно моё отношение к тому, чтобы местные органы власти хотя бы в какой-то пропорции избирались по партийным спискам, отрицательное. Каждый житель, с моей точки зрения, должен видеть в органах местного самоуправления не столько политическую силу, сколько орган власти, который решает проблемы местного уровня. Чем меньше политических заявлений звучит на местном уровне, тем лучше. С другой точки зрения, нельзя совсем разрывать федеральный, областной и местный уровни: политика, которая транслируется сверху, неизбежно проецируется на городской и поселковый уровни.

Я могу подискутировать с Алексеем Петровым по поводу того, насколько полезна для общества ситуация, когда партийная активность неровно распределяется во времени. Некий всплеск накануне выборов, интенсивность партийной работы увеличивается, потом межсезонье, в которое работают, по существу, две партии – КПРФ и «Единая Россия». От этого один шаг до социального экстремизма. Когда партиям нужно в кратчайшее время продемонстрировать, что им по плечу такие задачи, которые никто до этого не рассматривал и не видел, дистанция от политической активности до экстремизма очень коротка. Конечно, замечательно, когда молодые люди участвуют в политике, я имею в виду тот же блок «Бабр». Но тут же Алексей говорит: да, молодые люди приобрели опыт, но это опыт избирательной борьбы. Как они будут работать дальше? Во власть люди идут, вообще-то, не ради получения опыта избирательной борьбы и даже не ради удовлетворения своих личных амбиций и получения «драйва», а для решения вопросов, которые стоят перед городом. Ну доказали, победили, взяли мандат, а дальше что? Для чего оказались во власти, как взгляды такого депутата соотносятся с ожиданиями горожан?

Чем ближе уровень власти к народу, тем меньше возможностей для политического маневра и больше рутинной повседневной работы.

Галина Калугина, начальник отдела по связям с общественностью Управления по информационной политике, связям со СМИ и общественностью:

Идея проведения «круглого стола» совместно с редакцией газеты «Восточно-Сибирская правда» возникла не случайно. Сейчас готовится большая конференция «Гражданские инициативы для будущего Иркутска», и мы надеемся, что это обсуждение станет одной из площадок по подготовке этого мероприятия. В рамках конференции планируется провести дискуссионное обсуждение нескольких проблемных тем, и вот как раз эти ключевые, важные темы мы надеемся нащупать в процессе проведения серии «круглых столов» совместно с газетой. Нам интересно, как различные инициативные группы, партии, общественные организации видят проблемы нашего города, насколько они готовы включиться в их решение, какие собственные проекты готовы предложить администрации города, выявить внутренние и внешние ресурсы для наиболее эффективного их разрешения. Уверена, что это не последний «круглый стол» – нам, вместе с читателями «Восточно-Сибирской правды», есть что обсудить и над чем подумать.

Фото Николая БРИЛЯ