— Алёшенька, сынок, — причитает мама, получив известие о том, что старший брат мой пропал без вести.

А я, не достигший к 41-му году призывного возраста, понять не могу: как это «пропавший без вести»? Будто кто-то предложил пропавшим подать о себе весточку, а они отказались…

После 28 июня на Киевском направлении немцы начали теснить наших. В районе Дубны красноармейцы-артиллеристы уже не справлялись с натиском врага. Сколько было сил, они закрывали собой открывшуюся брешь. Но неотвратимость близилась, подкатываясь к крутолобому мосту, связывающему правобережье Днепра с Киевом.

Начальник полковой разведки лейтенант Алексей Коложвари смотрел на дорогу, катившуюся к нему тёмную тучу поднятой вражескими танками пыли. Пора было стрелять. Но командир полка капитан Иван Слепень команды не давал: мол, ждите до последней минуты.

А кто же знает, когда та последняя минута наступит? Кто может её определить? Алексей Коложвари всматривался вдаль – в золотом разливе подсолнухов, подминая их под себя, неровной линией ползли танки. Несколько раз ударил церковный колокол в прижавшейся к лесу деревушке. Так начались две первые недели сентября, в течение которых артиллеристы стояли насмерть перед Киевом. Немецкая авиаразведка наконец обнаружила горстку защитников под кроной леса, и начались адские бомбёжки. Так погибли почти все, державшие тот рубеж. Среди них – командир полка Иван Слепень. А брат мой Алексей Коложвари, пройдя в плену все круги ада, всё-таки выстоял. Уцелел. И просил меня, младшего, после войны найти тот безымянный погост, где покоились его товарищи по оружию, где нашёл последнее пристанище Иван Слепень…

…Согласно официальным данным, более 20 миллионов советских солдат погибло в той войне. Однажды они окружили меня, все эти 20 миллионов погибших. Это случилось, когда я вместе с внуком Ивана Яковлевича Слепеня в военном архиве Подольска искал след погибшего в бою под Киевом капитана. Узнать удалось мало. Только то, что он, Слепень Иван Яковлевич, капитан, командир полка девятого мехкорпуса, захоронен в братской могиле.

Надежды отыскать след, выполнив просьбу брата и облегчив страдания родственников капитана, проживающих в селе Манзурка Качугского района, почти не было. Но вот прошлой зимой выпало мне побывать в Украине. Два месяца колесил я по земле, уже залечившей раны, в поисках братской могилы погибшей под Киевом горстки наших солдат. Борисполь, Белая Церковь. И вот, наконец, село – Михайловка-Рубежовка. А в центре его братская могила: на постаменте советский солдат, рядом четыре мраморные плиты – имена погребённых. Пробегаю глазами огромный список – более тысячи фамилий. И вот наконец! Иван Яковлевич Слепень, 1919-го года рождения, капитан!

Я всё-таки нашёл! Местные жители принесли мне мешочек и совок, чтобы смог я землицы с братской могилы собрать и в Сибирь, в Манзурку, привезти. Сельчане же и рассказали мне о том, что на сходе единогласно было решено именовать село не просто Михайловкой, а Михайловкой-Рубежовкой. Исполнил наказ старшего брата. Выполнил долг перед своей совестью.

…В наши дни бескорыстные поступки редки. И потому такое уважение вызывает работа наших поисковых отрядов. Молодые ребята, знающие о Великой Отечественной войне по учебникам да по кинофильмам, ищут останки своих дедов и прадедов. Они справедливо считают: пока остаются безымянные погосты, пока числятся в пропавших без вести солдаты Великой Отечественной, та война не может быть похоронена. Пока остаются неухоженные могилы (а их немало на нашей земле!), пока от глаз ныне живущих прячут памятники освободителям Европы, пока безымянным остаётся хотя бы один солдат, войны не заканчиваются…

Фото автора