«Мы, русские, должны быть особенно благодарны иностранцам Ольге Сугробовой-Рот и Экарту Лингенаубергу за огромную работу по выявлению и собиранию творческого наследия русского художника Алексея Харламова не только за границей, но и в России». Татьяна Карпова

Любители мирового искусства получили в этом году превосходный подарок: в Дюссельдорфе вышла из печати первая книга (научный каталог) о творчестве почти забытого русского художника Алексея Харламова (1840–1925). Это выпускник Императорской Академии художеств в Петербурге, второй родиной которого стала Франция – центр мировой художественной культуры второй половины XIX века. В книге помещено 403 репродукции с произведений живописца, разбросанных по всему миру (Лондон, Париж, Нью-Йорк, Сидней, Версаль, Утрехт и др.). На территории бывшего Советского Союза это Астрахань, Владивосток, Иркутск, Москва и двадцать других культурных центров. Самые крупные коллекции его произведений находятся в Лондоне, Нью-Йорке и Санкт-Петербурге. В советской России произведения Харламова были скрыты от зрителя в музейных хранилищах, так как его творчество не укладывалось в концепцию развития идеологического советского искусства. Его решительно отнесли к разряду салонных художников, что в те годы звучало как приговор.

…С обложки прекрасно изданной книги о Харламове на нас смотрит темноволосая девочка-цыганка. Милое трогательное личико, на котором живут не по-детски грустные большие глаза. Густые чёрные волосы подчёркивают выразительные черты лица, коричневато-золотистую светящуюся «рембрандтовскую» красочную гамму на лице. Скромный сарафанчик и широко написанная простая белая кофточка делают героиню ещё более понятной и близкой каждому зрителю. По-детски припухлые губы, серьга и бусы на тонкой детской шейке написаны в одном цветовом ключе. Любимые художником музейные тона приобрели неожиданную лёгкость, прозрачность. Детский образ исполнен меланхолии и обитает в пространстве, лишённом конкретных примет… В перечне иллюстраций значится: Cover illustraition. V.P.Sukatchev. Reqional Muzeum of finе Art, Irkutsk.

Автор предисловия к книге Татьяна Карпова – научный сотрудник Государственной Третьяковской галереи. Она, в частности, пишет: «Харламов – художник пленительный, обладающий вкусом, своеобразным шармом, декоративным чувством целого, мастерством изысканных колористических решений». Такую же высокую оценку дают русскому художнику иностранцы Ольга Сугробова-Рот, автор вступительной статьи «Возвращение забытого художника», и Экарт Лингенауберг в статье «Отношения России и Франции в сферах культуры и политики до 1881 года и русский художник в Париже». Так говорят наши современники. Что же писали о художнике его современники? И прежде всего французская художественная элита, на глазах которой протекало творчество русского живописца? Великий писатель Эмиль Золя, который писал о Харламове по просьбе Тургенева и семьи Виардо, хвалил его как сильного колориста, восторгался его тонкими, изящными произведениями, «противопоставляя их порой грубым и беспомощным в живописном отношении работам многих русских художников-передвижников, которые заботились лишь о тенденциозном содержании произведения, раскрывая язвы российской действительности». На родине его ругали за «бессодержательность» и уход от задач и долга русских художников (критик В.В.Стасов), но признавали талант, называя «одним из немногих наших колористов». Художник Репин, с которым они виделись во Франции, считал его явлением, чуждым русскому искусству. «Бог с ним, с этим французистым Харламовым, пусть себе живёт в Париже и прельщает французов», — говорил он по поводу его трогательных женских и детских образов, которые тот присылал на передвижные выставки в Россию. Но, несмотря на эти слова, Репин ценил его талант и независимость. В старости он заметил: «И, действительно, техника Харламова была так красива!».

А вождь русских художников-передвижников портретист Крамской вынужден был отметить, что он «не для нас… У нас ещё нет… публики настолько воспитанной, чтобы давать славу за свою «манеру», за одну специальность». И всё-таки Крамской приветствовал вступление Харламова в ряды передвижников, отмечал важность этого для укрепления авторитета Товарищества.

Среди русских самым постоянным и восторженным его почитателем был писатель Тургенев, который считал Харламова своим «любимым художником». Известность Харламова в Париже (1870-е гг.) связана с портретом великого писателя, который он исполнил в 1875 году (хранится в Русском музее С.-Петербурга). Эта работа сделала его модным парижским портретистом. Сам писатель предпочитал его портрет другому, написанному Репиным. Издавна любивший живопись Тургенев коллекционировал исключительно произведения художников современной французской школы, и только работы Харламова представляли русское искусство в его собрании. Писатель часто сравнивал живопись Харламова и великого голландца Рембрандта.

И такой художник был крепко забыт в советской России! Только теперь, на наших глазах, его имя возвращается в историю мирового и, прежде всего, русского искусства, так как корни его в России: художник родился в Саратовской губернии – самой плодовитой на талантливых живописцев. Происходил из крепостных. Когда ему исполнилось 10 лет, родители получили вольную. В Петербургской Императорской академии художеств он посещал класс Маркова – любимого студентами профессора исторической живописи. Закончил он академию среди лучших, получив Большую золотую медаль. Это давало ему право на средства академии поехать во Францию. Здесь ему повезло с наставниками: русских пенсионеров опекали в Париже художник Боголюбов и писатель Тургенев, спасая их от полуголодного существования. Именно он настоял на поездке Харламова в Нормандию, в живописное местечко Вёль, где обосновались русские пенсионеры. Как раз в это время здесь работал И.Е. Репин над своим маленьким шедевром «Нищая» (лето 1874 г.) – ныне жемчужиной Иркутского художественного музея. Вместе с самыми близкими ему людьми – Боголюбовым и Тургеневым – Харламов возглавлял в Париже Общество вспоможения и благотворительности русских художников. Вступив в Товарищество передвижников (1880), он активно участвует в выставках по России. Харламов также участник выставок знаменитого парижского Салона, всемирных выставок в Париже, международной в Глазго. На родине художник бывает часто и неизменно экспонирует свои работы. Он кавалер французского ордена Почётного легиона (1900) и ордена Св. Владимира (1902).

Но вернёмся к «иркутской девочке», которая не только вошла в научный каталог, но и отныне стала визитной карточкой творчества художника. Чтобы нас, иркутян, не обвиняли в предвзятости, обратимся к строкам из письма авторов этой книги. Письмо пришло из Германии 6 декабря 2006 года: «…в наш каталог войдут лишь бесспорные произведения Харламова. Таким образом, высокой репутации вашего собрания ущерб нанесён не будет. «Девочка» 1904 года из Вашего собрания – настоящая жемчужина харламовской живописи – является подлинным украшением нашего каталога». А вот строки из нашего ответного письма: «Очень рады успеху нашей «Девочки» среди такого большого количества его прекрасных работ. Это даёт нам право заявить о ней и найти ей более достойное место в постоянной экспозиции нашего музея».

Живя за границей, изображая, как и его современник Илья Репин, простых людей, Харламов тоже всегда оставался русским художником. Даже в небольшом иркутском портрете чувствуется это «русское стремление» проникнуть в душевный мир юной модели. Уверенная, «сильная» живопись Харламова, удачно выбранное соотношение фигуры и пространства делают убедительным само присутствие в нём героини. Перед нами ещё один маленький шедевр Иркутского художественного музея наряду с широко известной репинской «Нищей». Именно его выбрали авторы для обложки своей замечательной книги об одном из самых тонких и поэтичных русских живописцев.

Людмила СНЫТКО, заведующая сектором русского искусства Иркутского художественного музея имени В.П. Сукачёва