Казалось бы, Черемхово – сухопутный населённый пункт в Иркутской области. Но именно в нашем городе несколько лет назад старанием бывших военных моряков был открыт памятник землякам-подводникам, погибшим в дальнем плавании в семидесятых годах ХХ века. Каждый год к морским якорям и стеле с именами погибших приезжают их бывшие сослуживцы и моряки-тихоокеанцы последующих лет; приезжают родные и члены областной общественной организации моряков. Соседняя с мемориалом школа шефствует над ним, и городской совет ветеранов под началом председателя Константина Коломойца организует здесь встречи с моряками-ветеранами. Черемховцы гордятся этим памятником как большим достоянием своего горняцкого города. Сюда обязательно приносят цветы, здесь в разбитом возле мемориала скверике любят отдыхать люди. Неизменно среди организаторов таких встреч Григорий Иванович Лукьянец. Для него это святое дело, он не изменяет ему.

Обозревая с высоты семидесятилетия пройденный жизненный путь, Григорий Лукьянец говорит, что его как гражданина России сформировали школа военной поры, послевоенная комсомольская целина и служба в Военно-Морском Флоте. Всё это: и село в Новосибирской области на границе с Казахстаном, и торпедные катера в Советской Гавани — словом, все двадцать три года до демобилизации из Военно-Морского Флота в 1960 году явились серьёзным, нелёгким, как непрерывный экзамен на гражданскую и человеческую зрелость, прологом к самостоятельной жизни, к построению собственной судьбы.

Как нередко бывает, в его судьбе свою роль сыграл случай. При демобилизации он получил комсомольскую путёвку в Норильск на строящийся никелевый комбинат. По пути на Крайний Север Гриша решил повидаться с родственниками и приехал в Черемхово, показавшееся ему красивым и даже весёлым. Родственникам не составило труда уговорить Григория не гнаться «за северным сиянием», а обосноваться в городе угольщиков. Так началась для военного моряка, сына погибшего на Великой Отечественной войне лейтенанта Ивана Лукьянца, гражданская жизнь.

Как любил Григорий море, как заучивал на память стихи запрещённого тогда Сергея Есенина, как сам пытался писать! И вот вся лирическая сила его мужественной натуры оказалась предназначена для одной-единственной черемховской девочки Гали, ещё десятиклассницы, за которой два года нежно и бережно ухаживал, прежде чем в 1964 году они сыграли свадьбу.

Мы беседуем с Григорием Ивановичем и его милой, обаятельной женой, учительницей Галиной Емельяновной, в уютной комнате старого коттеджа. В квартире, так же как в огороде и дворе, как на даче на берегу реки Белой, всё любовно сделано руками хозяина. Сразу видно, что он из «трудоголиков». Вот и меня встретил с граблями в руках, опавшую листву перед домом в кучу сгребал. Мой герой — здешний старожил, пользуется авторитетом, к нему соседи идут и за советом, и за помощью, его слушаются и уважают. Такой у него талант – быть вожаком. В детстве, бывало, верховодил мальчишками; повзрослев, вёл за собой комсомольцев-новобранцев; а с годами — целые коллективы.

Где же стал работать демобилизованный моряк в Черемхове? Город-то в те годы был на пике угольной добычи. Но Григория даже высокими заработками шахта не привлекла. Он слишком любил землю-кормилицу (сказалось его крестьянское детство), чтобы своими руками кромсать её плодородное тело. Начал трудиться на заводе полукоксования оператором опытной установки тонкой химии. Вошёл в комсомольский актив. Выпускал стенгазету «Комсомольский прожектор». Его избрали председателем спорткомитета. Работа на заводе была интересной, увлекала научной направленностью. На уникальном трофейном оборудовании в лабораторных условиях по технологиям, разработанным иркутскими учёными, получали из местных углей кокс, гуминовые удобрения, а также хлорированные эфиры фенолов, из которых впоследствии изготавливали в Ангарске клей БФ-6 и другие изделия. В те годы, когда на этом предприятии трудился Григорий Иванович Лукьянец, оно было форпостом изучения свойств и возможностей черемховского угля как химического сырья.

Следующий этап его трудовой биографии — замполит в техническом училище № 9.

— Училище новое, — рассказывал мне Григорий Иванович. – Ребята рабочую профессию получали через шесть или девять месяцев. Всё время новые подростки, за ними глаз да глаз нужен. Воспитание – хлопотное, но интересное дело.

Однако молодые и расторопные, грамотные и энергичные кадры нужны были партийному руководству города. А Григорий – фигура заметная на общем фоне. И через три года замполита избрали ответственным секретарём общества «Знание» и назначили директором вечернего университета марксизма-ленинизма. Новая должность обязывала ко многому, прежде всего к продолжению своей личной учёбы. Когда его направили в Высшую партийную школу, он стал, наверное, самым прилежным студентом. Закончив её в 1974 году с дипломом о высшем партийном образовании, он приложил все силы для того, чтобы избежать карьеры партийного или советского работника. Буквально выпросил направление на пост директора СГПТУ-9, то есть пришёл туда же, откуда уходил на учёбу. Да только само училище изменилось, войдя в систему среднего образования. И ребята в нём учились уже не несколько месяцев, а два-три года. Григорий Иванович с головой ушёл в жизнь учебного заведения. Нужно было создать кабинеты по всем школьным предметам, по-современному их оборудовать. Да и коллектив приходилось создавать почти заново, приглашая достойных преподавателей. И всё у него получалось: и военно-патриотическое воспитание, и спортивные рекорды, и художественная самодеятельность. В 1974 году во Всероссийском смотре технических училищ возглавляемое Лукьянцем училище занимает 3-е место! Надо сказать, что до сих пор в нём действуют кабинеты, созданные при Григории Ивановиче, а само училище живёт и держит тот уровень, какой он придал ему.

А судьба сделала ещё один крутой вираж. По рекомендации тогдашнего первого секретаря Черемховского горкома партии Бориса Гетманского, уважаемого Лукьянцем человека, Григорий Иванович принял должность заместителя председателя Черемховского горисполкома по социальным вопросам. Так в сорок лет, в самом расцвете сил, он стал чиновником муниципальной системы. Когда же единственной властью стала городская администрация, Лукьянца назначили заместителем мэра и заключили с ним контракт. С этой должности он и ушёл по собственному желанию, не дожидаясь очередных выборов. Ему было тогда 62 года.

В общей сложности он пробыл у кормила муниципального корабля без одного года четверть века. И хозяйственные хлопоты: подготовка к отопительным сезонам, ремонт школ и детсадов, летний оздоровительный отдых, туристические слёты, новогодние ёлки, аварии, юбилей города и ленинские субботники, забастовки и задержки зарплаты бюджетников, — всё досталось ему; хватило похлебать горькой водицы. Мне остаётся добавить, что мой герой в 1998 году награждён орденом «За заслуги перед государством и многолетний добросовестный труд», а самыми дорогими на свете людьми считает свою жену, дочерей Лену и Оксану и внуков Алёшу и Свету. И ещё он рад тому, что мэр Черемхова Вадим Семёнов, коренной черемховец, сын моряка-подводника, серьёзно занимается коммунальными проблемами города.

— И у него получается, потому что он любит отчий край, — считает Григорий Иванович Лукьянец.