Под занавес уходящего года в редакции «Восточно-Сибирской правды» состоялся круглый стол, который подвёл итог под главным политическим событием 2007 года – выборами в Государственную Думу Российской Федерации пятого созыва.

Дмитрий Люстрицкий, шеф-редактор «ВСП»: Пожалуй, среди политических итогов года эта избирательная кампания – главный итог. Каковы ваши впечатления от выборов – не в цифрах и фактах, а, так сказать, в ощущениях?

Виктор Игнатенко, председатель Избирательной комиссии Иркутской области: Сначала – общая оценка кампании. Во-первых, есть очень серьёзная грань отличия: у нас были не только федеральные выборы, но и муниципальные. По федеральной избирательной кампании, за всю мою практику это самые спокойные выборы, наименее конфликтные за десять лет. Когда были одномандатные округа, когда была мажоритарная избирательная система, было очень много конфликтов. Например, сейчас жалоб в избирательную кампанию поступило 37, а в прошлую думскую – примерно в два раза больше.

Самая высокая явка за всё постсоветское время, не считая референдума (но референдум – это всё-таки не выборы, там нет такой политической конкуренции). Если сравнить с выборами в Госдуму четыре года назад, то у нас явка на 14% больше. И одним только административным ресурсом вряд ли мы это объясним.

Количество наблюдателей – наибольшее за всё постсоветское время. Пять тысяч наблюдателей на федеральных выборах от всех 11 политических партий (активность не у всех партий была одинакова, местные отделения некоторых партий мы искали, да и СМИ их искали, чтобы более или менее равномерно осветить в эфире ход предвыборной кампании). На муниципальных выборах от кандидатов назначено две тысячи наблюдателей, да плюс тысяча членов избирательных комиссий с правом совещательного голоса, назначенных партиями. Итого получается восемь тысяч наблюдателей, то есть в два раза больше, чем на прошлых выборах. Наконец, в этой кампании впервые применялась пропорциональная избирательная система.

Если говорить не с позиций председателя избирательной комиссии, а с позиции гражданина, то для меня выборы были несколько скучноваты. К сожалению, теледебаты с определённого момента стало смотреть неинтересно, да и отказ «Единой России» участвовать в дебатах во многом интерес к выборам «обнулил». И контраст – это выборы в «ближнюю власть», на муниципальном уровне. Выборы жёсткие, конфликтные и, к сожалению, с нарушениями, которые допускались со стороны местных избирательных комиссий, – полная противоположность федеральной избирательной кампании. В посёлке Молодёжный вообще была попытка создания параллельных избирательных комиссий. По Чуне ситуация беспрецедентная, когда избирательная комиссия назначает повторный подсчёт голосов и безосновательно отменяет результаты голосования – по всей видимости, по той причине, что местной власти не нравится кандидат.

Д.Л.: И всё-таки в обществе – или в какой-то его части – есть подозрения, что результат на федеральных выборах получен под влиянием административного ресурса. Как с административным ресурсом обстоят дела в Иркутской области?

Евгений Хохряков, советник губернатора Иркутской области: Хороший вопрос: гнали людей на выборы или нет? Возьмём выборы 1999 года. При всех наших стараниях явка была 33%, то есть 360 тыс. человек пришло. Возьмём 2003 год: выборы в Законодательное собрание – 33%, за «Единую Россию» 170 тыс. человек проголосовало. И сейчас – за «Единую Россию» проголосовало 620 тысяч человек. Можно ли административным ресурсом загнать на избирательные участки почти полмиллиона человек? На мой взгляд, нельзя. Не буду отрицать, что на местах, наверное, использовали этот пресловутый ресурс. Но по крупным промышленным городам, где, казалось бы, проще всего оказать давление на избирателя, голосование за «Единую Россию» заметно ниже. Мало придают значения тому, что с 99-го года качество избирателя существенно изменилось, в первую очередь, в связи с изменением социально-экономической ситуации в регионе и стране в целом.

Мы неоднократно проводили исследования на эту тему и пришли к выводу, что люди стали относительно свободны от мнения начальника. Если работника крупного предприятия заставляют прийти на выборы и проголосовать, то он, конечно, придёт, но голосовать будет не за того кандидата или партию, на которую указал начальник. А если давление будет беспрецедентным, то может и хлопнуть дверью. Это феодальное право, когда начальник градообразующего предприятия был царь и Бог, ушло в прошлое.

В то же время власть, конечно, работала на явку, потому что никому не хотелось попасть в ситуацию, которая сложилась на предыдущих президентских выборах, когда мы заняли 87-е место по явке. Например, если подчинённые руководителя среднего звена, который призывает прийти на выборы, по-человечески уважают, то они, как правило, приходят на избирательные участки. В связи с этим были изменены подходы, которые применялись в избирательной кампании. Заработал по-настоящему институт кураторства, когда каждый заместитель губернатора, начальник профильного департамента курирует тот или иной район – изучает экономическую проблематику, оперативно решает те или иные проблемы. Кураторы все три предвыборных месяца практически жили в территориях, часто выезжали, смотрели в глаза живым людям. Прошли тренинги, где руководителям показывали-рассказывали, на что нужно обращать пристальное внимание в первую очередь, что делать в конкретных случаях. Кстати, на выборах эта система прошла обкатку и будет внедряться, так сказать, в повседневном режиме.

Д.Л.: То есть выборы стали дополнительным стимулом для повышения эффективности работы администрации?

Е.Х.: Да. Добавление контроля снизу, я бы сказал.

В.И.: Ну и кроме того, что такое административный ресурс применительно к выборам? Мы оперируем термином «избирательное правонарушение». Если мы фиксируем нарушения при использовании этого ресурса, то это порицается. Но ведь организация выборов – это задача, которая ставится органам исполнительной власти. У нас 1645 избирательных участков. Их необходимо обследовать, за пять суток до дня голосования взять под охрану, обеспечить сохранность избирательной документации. На каждый участок необходимо минимум три автомобиля. Это колоссальный объём подготовительной работы, которая в день голосования просто не видна. И здесь работают как раз органы исполнительной власти и местного самоуправления. Отмечу, что не было у нас фактов незаконного вмешательства милиции в избирательный процесс – как, например, было на прошлых выборах депутатов Законодательного собрания, – фактов отказа милиции в охране избирательной документации. И это – тоже административный ресурс. А то, что где-то начальник пытается загнать своего работника на избирательный участок, то он работает, может быть, и на повышение явки, но политический результат таких действий непредсказуем.

Е.Х.: Работа была сделана огромная, администрация работала в паре с избиркомом, трижды в неделю собирались совещания и при руководителе администрации Дмитрии Авдееве, и при губернаторе; мы координировали свои усилия с федеральными органами власти – и добились, что всё прошло, как положено.

Конечно, и на явку, и на голосование за «Единую Россию» повлияло появление в качестве кандидата Владимира Владимировича Путина. Люди выбирали стабильность по принципу «лишь бы не было войны». Мне могут возразить, но я считаю, что у всех присутствующих наличествует определённая профессиональная деформация, а люди в большинстве своём думают: «Если Путин сказал «так надо» – значит, так надо».

Владимир Буханцов, доцент Иркутского государственного педагогического университета: Я полагаю, что сегодня нужно говорить не об административном, а об административно-информационном ресурсе. Говорить о том, как информационный ресурс был использован нынешней властью для разрешения выборов в пользу правящей партии. Этот ресурс очень грамотно формируется в период всего правления Путина. Я вижу, что нынешняя концепция истории вызывает у людей страх перед советским периодом и перед теми эксцессами, которые происходили в период «сталинщины». Когда смотришь такие фильмы, как «Диверсант» и «Ликвидация», складывается представление, что Советский Союз – это была просто ужасная страна. Гоцман какой-то опереточный, Жуков, который пьёт водку под «Лапти» Руслановой…

Насаждается неприятие того, что было в допутинский период, люди уже боятся изменений. Нас пугали партиями, которые не имели, в сущности, шансов на то, чтобы попасть в Думу, – СПС и «Яблоком». А те, кто имел шансы на прохождение в Думу, ничего такого, что могло бы вызвать возврат к 90-м годам, делать и не собирались. Этакая аберрация сознания, основанная на страхе периода становления «дикого капитализма». Пугали тем, что уже никогда не может вернуться. С другой стороны, стабильные зарплаты и пенсии – но они не могут быть нестабильны, когда цена нефти зашкаливает за 90 долларов за баррель! По-другому и быть не может – и это не заслуга власти, это конъюнктура, которая складывается на сырьевых рынках. И эта конъюнктура, которая определяется мировыми трендами, плюс иррациональный страх перед 90-ми годами оказались достаточными, чтобы правящая партия стала этаким политическим монстром.

На самом деле нам рано говорить о стабилизации, нам нужно проводить реформы, менять структуру экономики, структуру общества. Тем не менее, люди согласны на такие информационные тренды…

Д.Л.: Вот тут я, пожалуй, с Вами не соглашусь. Что пугает людей? Пугает то, что на самом деле страшно. Вот я – обыватель, и я не боюсь двухтысячного года и не боюсь СССР, я достаточно объективно представляю себе условия этого общества. А 1993 года я боюсь, и 95-го боюсь. Боюсь внезапного обмена денег, боюсь трупов на площади Минутка, боюсь дефолта и кредитного кризиса. И именно поэтому политтехнологи меня ими и пугают – смешно было бы, если бы обывателя начали пугать вторжением марсиан или какими-то вещами, которые он себе и представить-то не может. Обывателю наплевать на идеологию, людям важна зарплата, уверенность в завтрашнем дне, им важно, чтобы им сказали, что есть чёткое видение перспектив. И даже на самом деле такого видения нет и быть не может, но им говорят, что оно есть, и они голосуют за стабильность.

В.Б.: Фобий в обществе много, и они разные. И такой прекрасный результат – 74% — даёт совокупность этих фобий. Но, помимо информационного ресурса, не будем кривить душой, был и прямой административный ресурс. Например, в тех бутиках, которые находятся на ул. Карла Маркса, заставляли голосовать, причём говорили, что если вы не проголосуете, то не продлите аренду, и что платили по 500 рублей за голос – это тоже было. Хотя, по большому счёту, я согласен с тем, что 64% никто не «нарисует», это абсолютно точно.

Д.Л.: То есть и вы признаёте, что тезис о том, что на выборы людей загоняли палками, не проходит.

Е.Х.: Это невозможно!

В.И.: Другое дело, что кому-то хотелось увидеть круглую цифру. Но я сразу сказал, что вы от избирателя этого не дождётесь.

В.Б.: В стране сформировался правящий класс, который ещё не успел сформировать элиту. Это вполне естественный процесс, и я могу тут вспомнить Фернана Броделя, который полагал, что современное общество сформировано правящим слоем, который накапливается десятилетиями. У нас этот правящий класс имеет различные фракции: «Единую Россию», «Справедливую Россию», КПРФ и так далее… И все политические споры на сегодняшний день – это дискуссия, которая идёт в рамках этого вновь сформированного правящего класса. Этим людям есть что терять, и именно поэтому на федеральном уровне выборы прошли так спокойно. Эти люди плывут в одной лодке. И для страны это, в общем-то, неплохо.

В.И.: Сейчас мне интересно – выборы прошли, Думу сформировали, в каком формате эти партии будут работать дальше, как скоро забудут то, о чём говорили на выборах, как скоро исчезнет квази-оппозиционность некоторых партий? Как изменится формат «Справедливой России», ЛДПР?

В.Б.: Идёт становление политической системы, и не всегда общество хуже, чем народ, а народ лучше, чем власть. Это сообщающиеся сосуды, тем более у нас в России, где на протяжении десятилетий высшая школа была открыта и какие-то различия вообще трудно найти.

Д.Л.: Итак, Дума сформирована. Как уважаемые эксперты оценивают потенциал депутатского корпуса, представляющего Иркутскую область?

В.И.: Иркутскую область будут представлять семь человек, от политической партии «Единая Россия» – пятеро. Идём по списку: Виталий Шуба – его мы знаем, он был депутатом во всех созывах; Константин Зайцев – тоже знакомая фигура, и тоже уже был депутатом; Валерий Малеев – тоже депутат Государственной Думы, а до этого – глава Усть-Ордынского Бурятского автономного округа, Сергей Колесников – известная фигура, и единственная дебютантка в Думе – Татьяна Воронова. От КПРФ – Сергей Левченко, он тоже работал уже в Государственной Думе, депутат Законодательного собрания, политик сильный и опытный. И от «Справедливой России» — Иван Грачёв, опытнейший и профессиональный человек. Полагаю, что это весьма неплохое представительство от региона по сравнению с Думой четвёртого созыва и весьма мощное – по потенциальным возможностям для лоббирования интересов Иркутской области. Как они будут представлять региональные интересы на деле – увидим.

Е.Х.: Нужно заметить, что изменятся принципы взаимодействия между регионом и Думой. Депутаты избирались по партийным спискам, и партии взяли на себя большую ответственность не перед своим округом, а перед регионом в целом. Это раньше диалог строился по принципу – они «списочники», они подчиняются партийной дисциплине, а я одномандатник и работаю только на свой округ. Поручения теперь им будет давать партийная структура.

В.Б.: Обратите внимание, что в названном списке только одна дебютантка, да и та – депутат Законодательного собрания. Фактически у нас формируется новая профессиональная каста – каста профессиональных парламентариев, людей, для которых политика, по Веберу, как призвание и профессия. И это очень хорошо, что уходит в прошлое политика как факт в биографии: «вот я такой хороший крепкий хозяйственник, но пока побуду депутатом, а потом снова на предприятие вернусь». И Шуба, и Грачёв – профессиональные законодатели высокого уровня.

В.И.: И тут уместен очень необычный поворот темы: как правильно было замечено, партии федеральные, и если Дума сформирована федеральными партиями, то Совет Федерации, «палата регионов», с моей точки зрения, должен быть выборным. Защищать интересы регионов, быть экзаменатором для подготовленных законов. Значит, он должен быть избираем, и не просто избираем, а избираем не по партийному принципу.

Д.Л.: Жизнь ставит перед администрацией области непростую задачу – с таким сильным депутатским корпусом нужно очень серьёзно работать исполнительной власти.

Е.Х.: Да, я уже получил от губернатора поручение вместе с руководителями подразделений проработать вопросы, которые нам нужно будет вместе с депутатами решать в Государственной Думе.

В.И.: И ещё один важный аспект – в России снова заработал механизм политической ответственности. Большинство в парламенте теперь несёт ответственность за принятие тех или иных решений, и к следующим выборам им придётся выдержать экзамен на исполнение тех обещаний, которые они сделали во время этой избирательной кампании.

Дмитрий ШИБАНОВ

Фото Дмитрия ДМИТРИЕВА

Фото Николая БРИЛЯ