Поистине урожайным на юбилеи оказался 2007 год для Виктора Токарева – одного из тех в прославленной среде иркутской интеллигенции, кто своей самоотверженной повседневной деятельностью определяет, образно говоря, художественную температуру города на Ангаре, призванную обеспечить духовное здоровье юношества нашего огромного Прибайкальского региона. Во-первых, в личном исчислении перейдён рубикон 50-летия – куда как существенный повод для мысленного подведения предварительных итогов. Во-вторых, Иркутский областной театр юного зрителя вступил в свой 80-й сезон. И вот уже 10 лет, как Виктор Токарев возглавляет ТЮЗ то в качестве директора, то в качестве главного режиссёра, то будучи, как в последние годы, директором и художественным руководителем одновременно. Кстати, именно на этот период пришлись те творческие достижения коллектива, которые ознаменовались чередой различных почётных наград – от губернаторской премии до дипломов и призов престижных фестивалей и зарубежных гастролей.

Собеседник, впрочем, считает гораздо значимее 70-летие Александра Вампилова, которому театр, носящий имя драматурга-земляка, в честь юбилейной даты посвятил специальную сценическую композицию, тепло принятую зрителями.

Однако поводом для сегодняшнего разговора стал иной юбилей – 90-я годовщина существования старейшей газеты края.

— Виктор Степанович, примерно треть этого срока совпала с активным периодом вашей собственной жизни. Значит, разминуться с «Восточкой» вы не могли никак, правильно?

— Действительно. Я отлично помню те времена, тридцать лет назад, когда я после армии поступил в театр актёром, имея за плечами Иркутское театральное училище. Я очень внимательно следил за тем, что печатается в прессе, особенно, конечно, в областной. А самой главной газетой Приангарья была, вне сомнения, «Восточно-Сибирская правда». И взрослое население читало именно её. Я школьником ещё выписывал и «Пионерскую правду», и журнал «Костёр», очень хороший был, мне он нравился. А когда уже стал работать, для меня крайне важно было быть в курсе всех событий, которые освещала «Восточка». Как-то я считал себя не вправе пропустить что-либо, тем более мы были воспитаны в том духе, что там действительно правда пишется, всему верили.

— У каждого времени своя правда, так получается?

— И на самом деле то, что меня интересовало больше всего в разделе культуры, искусства, как-то очень помогало при чтении газеты ориентироваться. Да, я всегда ещё выписывал и «Советскую молодёжь», потому что смолоду был в комсомоле, занимал активную позицию, о чём абсолютно не жалею. Дурного в этом ничего не было, сейчас вот скауты тем же занимаются. Обе эти газеты, но «Восточка» даже чаще, писали о наших спектаклях. И когда выходила статья, то возникал горячий, живой интерес к тому, как же всё-таки пресса относится к постановке. Вот в те времена, я считаю, были два замечательных, просто великолепных профессионала в этом деле. Это Надежда Степановна Тендитник и Надежда Владимировна Ковригина. Иногда их точки зрения не совпадали.

— Между собой? Или с театром?

— Иногда с театром, иногда друг с другом у них полемика была. Они не были собственно театральными критиками, они филологи были, но очень внимательно, подробно разбирали премьеры. И они умели это делать! Не поверхностно, не оценочно по принципу: это хорошо, а вот это мне не понравилось, но почему не понравилось, никому не понятно. Нет, они тщательно аргументировали каждый постулат. И, между прочим, даже если это была критика и тебе она не шибко по душе, это помогало в работе. Потому что у авторов не было цели раздраконить в пух и прах, размазать по стенке, навешать каких-то ярлыков или, наоборот, пропеть дифирамбы. Не было подобной задачи – был процесс, был поиск, совместный с театром. Хотя они не приходили разговаривать с режиссёром, чтобы быть в курсе его замыслов, — они читали всё это из зрительного зала. «Восточка» доверяла свою газетную площадь специалистам, профессионалам высокого ранга, что делало их критику созидательной, полезной. Их и читать было очень интересно, даже если ты с их мнением не соглашался.

— А что, сейчас вы не видите им равных?

— Нет. За редчайшим исключением. В советские времена, хоть их и ругают, фундаментально подходили ко всему. Не поверхностно, как сейчас, — ах, нечто вроде заметки написали, дальше полетели-поскакали. Как водомерки по воде скачут, не замочив ножки… (Смеётся). Сейчас в основном информация идёт, а размышлений, анализа нет, по сути дела.

— Без любви к театру, без знаний о нём толкового ничего не напишешь. Как, вероятно, и вообще о чём-либо серьёзном.

— Поразительно, вроде все это понимают: время летит, ускользает, наш век на земле быстротечен, по слову Ахматовой, а мы всё легкомысленнее становимся! Вот парадокс, который не только пишущего люда касается. Мало того, и в школе сейчас то же самое с обучением происходит. Чем занимается ученик в момент, когда ему задают вопрос с тремя вариантами ответа, один из которых правильный? Гадают! Все сейчас гадают. Миллион захотел – иди на игру, угадай ответ. И это нравится, потому что не хочется думать, гадать легче. В Москве поймали с поличным врача на взятках, а он твердит, что давал клятву Гиппократа. Клятва-то – лечить людей и не навредить, да? Он же выписывал за деньги фальшивые больничные, даже не осматривая пациента. Для чего он учился? И учился ли или диплом купил? В подземных переходах на глазах у всех предлагают аттестаты, дипломы…

— Виктор Степанович, есть, по счастью, и сегодня те, у кого репутация неподкупных. Например, нельзя, по-моему, купить имидж театра, который заработал себе ваш ТЮЗ.

— Говоря о таких вещах, невольно начинаешь нервничать и волноваться, потому что сегодня жизнь ушла далеко от справедливости. Стихи Анны Ахматовой звучат так, словно прямо нынче и написаны: «Всё расхищено, предано, продано…». Сейчас сколько угодно покупают себе имидж и живут с ним! Сейчас считают, что купить можно всё: счастье, любовь, саму жизнь даже. Человек без денег, например, от этой болезни умрёт, а богатый купит себе вторую жизнь! У детей заберут органы, сделают ему пересадку – и он будет жить.

— Это всё эрзацы, псевдолюбовь, псевдосчастье…

— Я говорю о том, что меня возмущает, против чего бунтует моя душа. А если отвечать на ваш вопрос, то, конечно, у ТЮЗа имидж оплачен судьбами тех, кто служил и служит ему, что называется, верой и правдой. За этот имидж заплачено таким количеством человеческих переживаний, слёз, трагедий, драм, восторгов и всего-всего, что подсознательно воспринимает зритель, когда приходит в театр. Неспроста считается: здесь, как в храме, особое время течёт. То же самое – «Восточка»: её редакция тоже серьёзная организация, как и театр. И какое множество умных, преданных, грамотных журналистов служили ей, которые писали действительно правду. Правду, которую доставали из сердца. Ведь и газета тоже не лучшие времена переживала. Сейчас более-менее устанавливается что-то, но тоже были времена-то тяжелейшие: и театры собирались закрывать, и газеты были на грани закрытия.

«Восточка» испытание временем выдержала, и имидж её только укрепляется, он становится только чище и яснее, пройдя через фильтр времени. Газета остаётся верной своей честной позиции. Сколько судеб «Востсибправда» старалась спасти и спасала! Как после этого не согласиться с Александром Кушнером, что самое отрадное зрелище – это отступление зла под натиском правды и человечности. Мне кажется, что именно соответствие правде, поиск истины как раз создавали и цементировали этот имидж «Восточки», добрую её репутацию.

Много же всяких изданий сейчас, и кадры себе они подбирают по странному принципу. Одна девушка написала в некой газетёнке, названия которой я даже не помню, совершеннейшую чушь о якобы несправедливо уволенном за пьянку талантливом актёре, мол, театр из-за такой нетерпимости потерял много талантов, остались одни бездари. И что, вы думаете, ответила мне сия корреспондентка, когда я её разыскал и спросил, почему же она не соизволила проверить факты? Прямым текстом, без зазрения совести: «А зачем?! Мне за это хорошо платят!» Циничнее уже просто некуда.

В «Восточке» все эти годы, сколько я могу судить, не ради страха и денег работали, а ради поиска той самой истины, которая столь трудно даётся, всё время ускользая. Человеку кажется, что он нащупал самое главное, а оно тут же растворяется и уходит – это процесс извечный, в этом и мука человеческая, и страсть, и увлечённость того, кто идёт путём поиска истины. И он тернистый, этот путь, что говорить. Я сравниваю с театром, поскольку труд журналиста – это тоже творческий труд, тяжёлый. Особенно если журналист остаётся самим собой и остаётся честным. А ну-ка попробуй напиши!

Я помню, ещё во время перестройки какие статьи разоблачительные были по поводу преступности в силовых структурах. Серия таких публикаций шла, и становилось страшно за их авторов: у человека-то семья наверняка есть, дети есть, близкие могли пострадать. Да и сейчас много таких материалов в «Восточке» – актуальных, острых, на болезненные для общества темы. Кто регулярно её читает, тот со мной согласится. Она же широкий спектр проблем охватывает. Иногда какие-то юмористические публикации очень приятно было увидеть на последней странице, шаржи, байки. Это всё дополняет её облик, создаёт масштаб и расширяет диапазон журналистского творчества, способствуя жанровому многоголосию. Человеку ведь не только нужно говорить о жизни, по выражению Андрея Александровича Гончарова, «со скотским серьёзом». Надо и улыбаться, и дать читателю повод над собой посмеяться. И всё это можно найти в «Восточке». Правда, раньше юмористические рисунки, например, печатались чаще.

– В театре нередко можно увидеть вывешенные на специальном стенде публикации о его спектаклях.

– Мы это делаем незамедлительно. И чаще всего о нас пишет именно «Востсиб-правда», за что мы очень ей благодарны. Всегда это интересно читать, всегда материал на полосе оформлен красочно, со снимками в цвете, привлекательные заголовки. Одно слово – профессионалы в своём деле. И даже если в какой-то статье нас за что-то критикуют, мы это не прячем. Все читают, живо обсуждают: правда – она и есть правда, включая (смеётся) «Восточно-Сибирскую». Менять своё название газете, я считаю, не надо ни при каких обстоятельствах. Я и в людях это ценю и уважаю – честность, искренность, справедливость, правду. Сейчас иные конкурирующие издания людей провоцируют и всем своим тоном как бы подталкивают: да не задумывайтесь вы ни о чём, не берите в голову, живите проще. И тогда вы, как пух, будете летать в этой жизни.

– Так давно уже летаем! Вверх тормашками в основном (вместе смеются).

– Живите с улыбкой – да. И «Восточка» к этому правильно призывает. Но это не означает: живите духовно беднее. У газеты серьёзная закваска, почему она и остаётся по-прежнему самой читаемой. Сужу по своим знакомым и родственникам, их много, и большинство всю жизнь выписывают именно «Восточку», любя её и доверяя, потому и отдают ей предпочтение. «И правды сердечной живое зерно», продублирую поэта, поистине дорогого стоит, как говорят в театре.

Непобедимым многолетье,

Прославившимся исполать!

По-моему, эти строчки Бориса Пастернака вполне уместно провозгласить в честь газеты-юбиляра.

Беседовала Вера ФИЛИППОВА