В Иркутске прошёл бенефис заслуженных артистов России Любови Поляковой и Владимира Попова, солистов Музыкального театра им. Н. Загурского.

Пешком она не ходит: она героиня. У неё экипаж с четырьмя серыми в яблоках рысаками. Десять тысяч евро за каждого. Но уточняют: за каждое яблоко… И вот она выходит из кареты. Ослепительна! Не в одной рецензии я уже описывал её красоту. А наряд… впрочем, за вечер она будет, если я не сбился со счёта, в двенадцати нарядах, и каждый костюм – поэма!

А герой вечера – из фельетона. Подваливает к бармену: «Я от независимых граждан Одессы. Там ни одно тёмное дело не обходится без меня. Вот и здесь попросили выступить».

– Как прикажете объявить?

– Слушай, кореш, сделай так, чтобы я тебя искал. Мишка-Япончик всегда объявляет себя сам.

Вот так они, бенефицианты, заявили себя поначалу. У него «коронка» – степ: туфли в чечётке лупят ритм, что палочки в руках ударника (начинал в музкомедии как танцор)!.. Она обвораживает оперно-полётными виражами голоса, лаская слух меломанов (пела соло в церковном хоре, в концертах старинной музыки с ансамблем «Барокко»).

Директор и худрук Иркутского музыкального театра В.К. Шагин уже в конце, поздравляя их с бенефисом, скажет: «Люба у нас – королева красоты! Володя – весельчак, забавник, шутник, но и комик он с парадоксально тонким, едва ли не лирическим, «подкладом»! Две наших звезды».

Кто-то спросил Попова в роли Мишки: «А почему ты – пончик?» Возмутился: «Я не пончик! Я… ну, как самурай, в одесситском прикиде, понял?»

Он за этот вечер трансформируется ещё и в Яшку-буксира из «Белой акации», стилягу в пожарно-красном (быков дразнить!) костюме; в Мустафу-бея, турецкого консула в Вашингтоне, у которого ну никак не складывается гарем (едва женится на «птичке», вскоре и развод – «ратификация-денонсация» – и так уже шесть раз), это из «Бала в Савойе»; в Ротмистра из комедии «Дамы и гусары», переиначивающего «дам» в «баб» и предпочитающего им лошадей; в «Дамских дел мастера» – Голохвастова, которого ростовщики, как бульдоги, за кадык хватают: долгов, как блох в курятнике, – и не промахнуться бы с женитьбой на Проньке с приданым, притворясь влюблённым…

Полякова, начав с «Весёлой вдовы» – Ганны Главари, миллионерши, пребудет ещё Теодорой из «Мистера Икс», Сильвой Мариэттой из «Баядеры», Розалиндой из «Летучей мыши» и с этих «социально-романтических» высот «снизойдёт» до советской девушки Лоры с запросами на «светскую» жизнь. Это будет дуэт из «Белой акации» с Поповым – Яшей-буксиром (конец I-го отделения), когда скажут: «Сейчас на сцене наши партнёры, с которыми мы долгие годы. Ссорились и мирились, дружили и спорили. Которых мы любим! Потому что театр – наш дом, труппа – наша семья».

Так и было в этот вечер. Любовь – взаимная. Но и – по-жанровости – не без юмора. Ведь две звезды ИМТ – в труппе многозвёздной. И она – однородная в поклонении бенефициатам – разделилась: солисты и мужская часть хора шарахалась, как табун, из кулисы в кулису с воплями: «Где Она?!» солистки и женская часть хора стайками порхали по сцене, шумно щебеча: «Где Он?!» Все эти метания происходили вокруг кабаре «Орфеум», и направлял их бармен – А. Баязитов, путая номера гримуборных – где Он, а где Она, ибо, продав свою печень (после смерти) академии медицины, уже начал её заспиртовывать. На сцене царило многолюдье, как ни в одном, пожалуй, по звёздности, спектакле. Но из двух возбуждённых толп периодически выпадало по звезде – и начинались сцены, диалоги, певческие, танцевальные дуэты с бенефициантами, и я с публикой дивился: ах, сколько у нас мастеров!

Рыцарственный Александр Айдаров (граф Данило). Пленительно-миниатюрная Светлана Лунюшкина (леди Дэзи). Аристократически непринуждённый, элегантный Евгений Алёшин (Мистер Икс). Виртуозно-брутальная Наталья Данилова (Анеля, восхищающаяся походной жизнью кавалеристов, чтоб соблазнить Ротмистра). Гениальный смехочародей Владимир Яковлев (обольститель Чижов в «Раскинулось море широко»). Бесстрашная в рискованном хохм-трюкачестве Елена Бондаренко (Проня, почитательница писателя Толстоевского). Щедроживописный, громковещательный Николай Мальцев, породисто-вельможно-вальяжный Николай Хохолков и гедонистически-великолепный «на все времена» Вячеслав Варлашов (все не в одной, а в нескольких ролях). Это те, кого выбрали в партнёры на этот вечер Полякова и Попов, и завсегдатаи ИМТ их хорошо знают и любят.

Но публика знает и любит также и тех, кто, не получив ролевого номера (бенефис, так сказать, не «резиновый»), был тоже на сцене, был зрим, узнаваем – и очень! – в звёздной массовке, блистал репликой, обликом, жестом, деталью, яркой крупицей роли. И всё это смотрелось подобно метеоритному дождю, как сверкающий шлейф или ожерелье бенефициантов (без чего был бы риск поблекнуть). И я назову их, обворожительных, каждая по-своему, зажигательных, общеизвестных по основным своим спектаклям и образам: Анна Рыбникова, Александра Гаращук, Елена Барабошкина, Евгения Калашникова, Ирина Мякишева, Людмила Борисова, Вера Щепеткина, Юлия Пихтина… О каждой из них – а ведь придёт день и час бенефиса для каждой! – могли бы восклицать: «Где, где Она, где?!» носившиеся табуном по сцене «фрачные ребята». Помимо вышеназванных и мужской части хора, назову артистичных Игоря Переверзева, Игоря Ладейщикова, Алексея Ганина… В известном смысле это был «коллективистский» арт-коллаж, звёздная «солянка», новая шоу-оперетта с допустимой «дозой» абсурдизма (и этим-то пикантная) в драматургии.

Сценарий бенефиса написала Людмила Негода, заведующая литературной частью театра. Постановку осуществила сама бенефициантка.

О Любови Ивановне Поляковой и Владимире Васильевиче Попове, заслуженных артистах России, рецензенты, непременно хваля, писали много. Попробую повторить существенное. Она – артистка необычайно художественно-«статусная». Без таких королев, во всех смыслах, немыслима сцена музыкального театра! И вся её сценическая органика, в гармонии с картинным обликом, сохраняет своё, «иерархическое» высокое предназначение, даже если она играет роли не на одну ступеньку ниже по «социально-репертуарной лестнице», вплоть до героинь «из народа». Это – демократичная Королева, ею она остаётся всегда (как принцесса и в лаптях принцесса). В её игре всегда много жизни, огня, темперамента и, конечно, фейерверк красок.

Он – высокий, статный, импозантный, с привлекательной русскостью в чертах лица, актёр по природе «заземлённый» или «земной». Но в этом-то его личностное благородство, неотразимость, неповторимость. Такого не скопируешь, и сам он – ни на гран не подобие любых «образцов». Он естественно сдержан в своей «шарманности», «тон» его игры деликатен, и в любой шутовской игровой ситуации никогда не форсирует он «сверх» материала, дабы «купить» публику. За то, должно быть, ею и любим с какой-то, мне сдаётся, интимной благодарностью.

Во втором отделении Любовь Полякову и Владимира Попова поздравили с бенефисом коллеги, или, лучше сказать, всё причащённые этой сцене, в художественной, как правило, форме поздравляли: пели стихи в их честь на известные мелодии, танцевали, хороводя вокруг, говорили краткие душевные речи… И прошла череда поколений, отсчёт «от нуля» которым дал «выводок» балетной студии при театре – крохотулечки девчушки в пачечках, только-только принимающие «причастие» сцене. А потом вышла народная артистка России Елена Константиновна Волошина, которая – как праматерь Иркутской музкомедии – помнит первые шаги на этих подмостках всех, кто ныне есть в этом театре.

И не мне одному, верно, а залу всему подумалось: сколько здесь ещё будет ярких бенефисов!

Фото Игоря СИРОХИНА