Буквально накануне нового 2008 года главный эксперт экспертно-криминалистического центра Восточно-Сибирского УВД на транспорте подполковник милиции Александр Григорьевич Жданов отметил славный юбилей — 60-летие! Из них тридцать шесть полных лет он отдал службе в органах внутренних дел. И служба эта стала делом всей его жизни. Но пришёл он к своему призванию не сразу.

Ещё в школьные годы Александр всерьёз увлёкся радиоделом и фотографией. Думал поначалу, так и сложится трудовая карьера — среди транзисторов и микросхем, а фото станет его хобби. Устроился на работу в телевизионное ателье. Однажды отремонтировал телевизор начальнику кадров тогда дорожного отдела милиции Восточно-Сибирской железной дороги, участнику Великой Отечественной войны Александру Николаевичу Хаирову. Тот приметил толкового молодого человека и пригласил в милицию.

– Было это в конце 1971 года. Я пришёл в транспортную милицию по комсомольской путёвке. В дорожном отделе милиции ВСЖД тогда существовал оперативно-технический отдел, позже переименованный в научно-технический. Возглавлял его Леонид Фомич Потороченко, а всю транспортную милицию Восточной Сибири – Лев Янович Околович.

Первое время – несколько месяцев – я был стажёром. «Прикрепили» меня к опытному эксперту Николаю Григорьевичу Коробкову. Сейчас он подполковник милиции в отставке, естественно, уже давно на пенсии.

2 января 1972 года Александр Жданов, начинающий эксперт, выехал на первое задание.

– Коробков как раз дежурил в те сутки, и первый выход на осмотр места происшествия был ночью. Убийство женщины в поезде при въезде с востока на станцию Иркутск-Пассажирский.

Опыт эксперта пришёл, конечно, не сразу. Сначала выходил только на осмотр мест происшествий, делал снимки, оформлял фототаблицы в уголовные и розыскные дела, помогал оперативникам. А хотелось ему большего.

– В 1974 году меня направили в Московскую среднюю школу милиции на курсы подготовки экспертов. Там я постиг первоначальные тонкости экспертизы холодного оружия, дактилоскопии и трассологии (науки о следах). Получил допуск к этим трём видам экспертиз и вернулся в Иркутск полный сил и желания работать «по-настоящему».

Экспертно-криминалистическая служба в те годы активно развивалась. В управлении было создано подразделение в составе трёх человек. Приказом министра внутренних дел стали вводить экспертов и в линейных подразделениях – Иркутском, Вихоревском, Тайшетском, Улан-Удэнском. В своей карьере эксперта-криминалиста Александр Григорьевич Жданов прошёл все ступени. Начинал с самой низшей, теперь вот заканчивает главным экспертом.

В середине 80-х годов объём работы у экспертов увеличился в разы. Ежегодно регистрировалось по нескольку тысяч краж грузов. Александр Григорьевич тогда работал в паре с Иваном Фёдоровичем Левчуком, и в год они выполняли 860 экспертиз на двоих. Откуда взялся такой вал преступности?

– На самом деле всё объяснялось очень просто. В магазинах тогда ничего не было, а на железной дороге было всё что угодно! Воровали даже мотоциклы и машины. Привязывали к опоре и, когда состав трогался, автомобиль слетал с платформы…

Просьба вспомнить наиболее яркие случаи раскрытых преступлений Александра Григорьевича немного смутила:

– Экспертиза – рутинная работа, помогающая раскрытию преступлений. Но одновременно она — небольшое звено в общей цепочке результативной оперативной работы. Мы проводили экспертизы по денежным купюрам, банковским ценным бумагам, по трассологии, особенно часто по баллистике, холодному оружию. Многие судят о работе экспертов-криминалистов по кинофильмам, но на практике всё гораздо прозаичнее. И вместе с тем — интереснее. Иной раз как математическую логическую задачку решаешь, думаешь о ней день и ночь. А иногда всё ясно сразу. По-разному бывает…

Несколько лет назад в музее ветеранов вагонного депо была совершена дерзкая кража. Разбили витрину и украли медаль. Рядом с музеем был кабинет художника, откуда похитили ещё несколько картин. Картины потом нашли. Помог посредник-торговец. Через него вышли на преступника, которого, как и положено, «подвергли» дактилоскопической экспертизе.

– Я изъял с места происшествия стекло от витрины, где он оставил свои отпечатки пальцев. Проверил в первый день вечерком, прикинул, взял стекло правой рукой – что-то «не идёт». Долго ломал голову, почему «не идёт»? Почти ночь не спал. А утром пришёл на работу, смотрю – а это, оказывается, не правая, а левая рука, которую воришка вывернул неестественным способом. Взял стекло не как обычно, а наоборот. Задержанный не признавался в совершённом преступлении, других доказательств тоже не было – его отпустили. Когда эту экспертизу я провёл, преступника снова нашли, но он не сознавался. Тогда я ему сам показал, как он брал стекло, как ставил. Только тогда он вынужден был признаться в содеянном!

Многие, насмотревшись фильмов, полагают, что эксперт-криминалист работает только в кабинете или лаборатории, в спокойной «тёплой» обстановке. Как это наивно! Особенно если речь идёт о работе эксперта-криминалиста на транспорте, где зона ответственности простирается на огромные расстояния. Александр Григорьевич рассказывает:

– Дело было лет пять назад. На остановочном пункте Таёжный убили человека и, с целью скрыть следы преступления, закопали в тайге. Труп пролежал более года. Всё это было установлено оперативным путём, а я просто принимал участие в расследовании, как эксперт выезжал на осмотр места происшествия. Пришлось упаковывать тело и отправлять на судебно-медицинскую экспертизу. Мой напарник Дмитрий Владимирович Иванов ходил потом за 15 километров с оперативной группой через сопки, ручьи. Искали зимовье, где скрывался предполагаемый «убивец». Задержали его, изъяли охотничье ружьё, которое тот спрятал под лавкой. Преступление было раскрыто.

Женился Александр Григорьевич Жданов в том же году, когда пришёл работать в милицию – 1972-м. «Тыл» у него крепкий: любимая жена Татьяна, две взрослые дочери. Старшая окончила институт иностранных языков, младшая – медицинский университет. Обе работают по специальности. Маленькая внучка Полина второ-классница. Однако помимо семьи, работы есть у Александра Григорьевича давнее и серьёзное хобби.

– В 80-х годах я увлекался чеканкой. Был у меня друг-товарищ Юра, он сейчас в Челябинске живёт. Там эта чеканка очень популярна. Вот он-то и научил меня этому занятию. Позднее я познакомился с народным художником СССР Николаем Семёновичем Сухорученко, который работал в локомотивном депо. Он посоветовал заняться живописью. Взял в руки кисти, краски. Считаю Николая Семёновича Сухорученко своим учителем – видел, как он писал картины, потом мне помогал, подсказывал, консультировал.

Рисовать Александр Григорьевич предпочитает пейзажи. Пишет свои картины на даче в спокойной обстановке. Рядом с садоводством между станциями Голубые Ели и Дачная хороший лес. Большинство картин именно оттуда – далеко ходить не надо. Есть и виды Байкала. Несколько панно украшают и его рабочий кабинет. Много картин дарит друзьям.

Но суть заключается в том, что живопись помогает Александру Григорьевичу в главном его деле. Оттачивается глаз, в памяти мгновенно отпечатываются и надолго остаются мельчайшие подробности картины. Всё-таки экспертизе он подчинил всё в своей жизни. И увлечения в том числе.