О детях БАМа в наши времена не говорят. Впрочем, как и об их родителях – героях того, уже отшумевшего, времени. Между тем «бамовские» дети, выросшие в атмосфере мужественных будней, незаметно повзрослели и, как оказалось, взяли с собой в жизнь самое ценное – любовь к суровому краю. Удивительно, но этот северный край заразил их импульсом самодостаточности. Один из них, с детства впитавший атмосферу светлой романтики огромной стройки, – Евгений Мальцев. Он – руководитель Дирекции по ремонту вагонов Восточно-Сибирской железнодорожной магистрали. Шестилетним ребёнком родители привезли его на БАМ в посёлок Новый Уоян. И с этого времени он привык видеть зимой чистый снег, летом – оттаявшую от мороза тайгу и зелёную траву на полянах. В семье Мальцевых было трое детей, Женя – средний. Взрослое население посёлка, среди которого были и его родители, трудилось на строительстве магистрали не покладая рук. А компенсацией за их титанический труд были хороший детсад и отличная средняя школа. Дети тружеников БАМа свободно росли среди таёжного простора, катались на лыжах и коньках, а их души согревала забота и доброта воспитателей и учителей.

Евгений Мальцев не помнит, чтобы когда-либо его влекло к бесполезному занятию. Когда учился в 10 классе, вместо уроков труда в школе он выбрал обучение у кузнеца. Доказательство его прилежности к кузнечному делу – самостоятельно выкованная им кочерга – и сегодня пригождается маме при растопке печи в бане. А её сын, бывая в гостях, с улыбкой говорит: «Моя кочерга».

Однако на встречу с журналистом глава Иркутской ДРВ согласился не ради воспоминаний. Главной целью нашей беседы, естественно, было узнать, как сам Евгений Мальцев оценивает деятельность вновь созданного предприятия – Дирекции по ремонту вагонов. И что думает этот человек, имеющий под своим началом множество предприятий, о жизни, о профессии, о людях, с которыми его связывает трудная и всё-таки любимая профессия. Говорю ему:

– Железная дорога уже никого не удивляет ни молодыми кадрами на руководящих постах, ни тем, что начальников всех рангов, простите за сравнение, тасуют как колоду карт. Ваша мощная железнодорожная машина перемалывает кадры довольно жёстко. Взять, к примеру, вас. В свои неполных тридцать пять лет вы уже и Зиминским вагонным депо поруководили, и возглавляли крупное депо в Нижнеудинске. Не прошло трёх лет, а вы – крупный начальник во главе очень серьёзной структуры. И под вашим началом…

– …восемь депо, в общей сложности – 4200 человек. Насчёт «колоды карт» я не согласен. Да, кадровая политика у нас жёсткая. Но того требует наша профессия. Специалист или руководитель должен находиться там, где того требует производство или обстоятельства. И действительно, порой приходится, как вы выразились, «перемалывать кадры». Потому что оставлять на производстве людей, не болеющих нашим делом, просто опасно. Ведь железная дорога олицетворяет такое понятие, как надёжность. И это не только точка зрения. Это принцип, по которому живёт наша отрасль. Так что во имя такой большой цели иногда приходится чем-то и даже кем-то жертвовать.

– Критиковать предшественника – дело неблагодарное. По счастью, у вас предшественника не было вообще. Поэтому и гордиться, и пенять в случае чего не на кого.

– Да. Я – первый директор впервые созданной дирекции. Такое решение было принято в Москве как раз в тот период, когда я был начальником Нижнеудинского вагонного депо. В ОАО «РЖД» начались реформы по интеграции структур железных дорог России. В 2005 году разделили вагонный комплекс. Были созданы две структуры: вагонная эксплуатационная и ремонтная. У той и другой свои цели и задачи, но при этом обе сферы не могут существовать друг без друга. Ведь в конечном счёте всё крутится вокруг вагона, его движения по магистрали.

– Ваша дирекция объединяет ремонт грузовых вагонов?

– Да, это вагонные депо на станциях Вихоревка, Тайшет, Зима, Черемхово, Суховская, Иркутск, Улан-Удэ и Нижне-удинск. По сети Российских железных дорог наша дирекция одна из самых крупных, и по техническому уровню далеко не на последнем месте.

– Если не сказать – близко к первому?

– Как говорится, не нам судить. Однако одно из подразделений – в Нижнеудинске – по своим технологическим возможностям уникально. По сети дорог пока аналогов ему нет.

– Многое ли пришлось менять на вверенных предприятиях?

– Безусловно. Пошёл третий год, как мы объединились в единую систему. При этом каждое предприятие сохранило определённую самостоятельность: у него свой план и свой бюджет. Всем вместе пришлось учиться деньги зарабатывать и тратить их по-хозяйски.

– А как же социальные гарантии и льготы? Ведь железная дорога именно этим всегда отличалась от других сфер.

– Первый колдоговор, предложенный администрацией дирекции, оказался не без погрешностей, что породило тревожные разговоры в коллективах. Но потом всё было отработано. Надо заметить, что мы остаёмся в системе ВСЖД и законы у нас едины. Так что льготы все сохранены. И один из основных факторов – зарплата. Сегодня её уровень в вагонных депо дирекции не меньше, чем в среднем по области. А может, и больше: 17 тысяч рублей в месяц. Но ведь понятно – повышение зарплаты прямо пропорционально экономическим показателям. Достойный уровень зарплаты надо обеспечить тем, кто непосредственно занят ремонтом вагонов и делает своё дело на отлично. Главная забота – материально заинтересовать людей, чтобы они не искали другие места работы. В том же Тайшете есть возможность уйти на новый завод. У нас должно быть лучше, интереснее. Кстати, мы пока единственная дирекция, где внедряются пилотные проекты по менеджменту и качеству.

– Но поможет ли это разрешить кадровую проблему? Где искать настоящих рабочих, про которых когда-то говорили «мастер – золотые руки»?

– Кивать на прошлое – значит топтаться на месте. Нам надо начинать всё заново. Мы сейчас уходим от тотального контроля. Будет другая система – персональная ответственного каждого исполнителя: слесарь – бригадир – мастер. Никаких «спустя рукава». Престиж наших депо – в зарплате и качестве ремонта вагонов. Плохо отремонтированный вагон никому не нужен. Вот вы спросили о том, где искать достойные кадры. Отвечу. Мы начали вплотную работать с учебными заведениями области. Побывали в техникуме Свирска, где готовят специалистов-технологов по обработке металла. Студенческая практика на наших предприятиях оплачивается. Да и выпускники технического университета не все же в Иркутске останутся, кто-то и домой возвратится. В наших депо их ждут. И социальные гарантии, которые у нас есть, думаю, будут для них привлекательными. Держим про запас идею поработать со школами по профориентации.

– Стоит только завести будущих специалистов в спортзал Нижнеудинского вагонного депо, и все ребята будут ваши.

– Будучи начальником этого депо, я построил спортзал на свой страх и риск. А знаете, кто первым поддержал и понял меня? Мэр района Сергей Михайлович Худоногов. Он тогда сказал просто: «Строй, Женя, и все наши ребятишки там будут». А ведь всё так и вышло. Не одни деповчане пользуются этим прекрасным залом! Я уж не говорю, что дирекция установила традицию проводить в этом зале всероссийские соревнования команд вагонных депо от самой Москвы. А теперь мы там по всем правилам построили большой корт. Будет ещё и футбольное поле – словом, целый спортивный комплекс. Думаю, при поддержке районной власти наш зал не будет никогда пустым.

– Как депутат Нижнеудинской районной Думы вы отрабатываете свой долг избранника народа по полной программе?

– Так или иначе всё – на пользу людям. А что касается молодёжи, школьников, то тут мы опять единомышленники с мэром Худоноговым: спорт воспитывает здоровое поколение.

– Мне кажется, что вы, занятый до предела человек, живёте ощущением радости. Это так?

– Это из детства. Оно у меня было светлым.

– Евгений Владимирович, у вас дома три женщины…

– Да: дочки Саша и Таня, жена Алёна.

– Алёна – любовь с первого взгляда?

– С моей стороны – одно-значно. Мы встретились в Северобайкальске. И я влюбился раз и навсегда.

– Счастье, по-вашему, – это семья?

– Так глубоко не задумывался. Но спорить с этим я бы не стал.

– А над тем, что вы успешны, задумывались?

– Самые успешные, наверное, те люди, которые не «перекраивают» себя, а остаются сами собой. И живут просто и понятно.