Героиня этого очерка живёт в Братске. Здесь прошли её детство и юность, с этим городом связаны многие важные периоды её жизни. И как бы далеко не уносила её судьба, она, как птица в гнездо, всегда возвращалась домой – в Братск.

Особенно богатой на поездки в разные города и страны была юность моей героини: титул победительницы первого чемпионата СССР по санному спорту (Братск, 1973 год), что называется, обязывал. Путь к золотой чемпионской медали для Татьяны Михайловны Корневой-Охрименко, которую она завоевала в 20 лет, начался с детской влюблённости в спорт. Он стал для неё синонимом жизни.

В начале марта нынешнего года в Братске отметили негромкую, но очень значимую памятную дату – тридцатипятилетие первого чемпионата СССР по санному спорту. Талантливая саночница Татьяна Корнева блистала на трассе до обидного мало, ушла, по общему мнению, слишком рано.

– Всем лучшим во мне я обязана спорту, – тем не менее любит повторять Татьяна Михайловна, которая все эти годы живёт памятью о том суровом, трудном и бесконечно счастливом времени.

Детство и юность Тани Корневой совпали со строительством Братской ГЭС. Семья приехала на стройку века из Кубани. Зимой и летом жили в палатках, как все первостроители. Городок, где разместились сотни людей, назывался Зелёным – не потому, что вокруг расстилалось бесконечное «море тайги», а по тёмно-зелёному цвету брезентовых жилищ. «Я тебя до сих пор, мой палаточный Братск, самой первой любовью люблю» – в этой песне у каждого братчанина свой смысл. Для Тани Корневой в ней воспоминания детства, а ещё – первых спортивных увлечений и побед.

– Папа работал на строительстве котлована гидроэлектростанции. Он был электриком, что называется, от бога. Однажды начальство подытожило все отцовские достижения и вместе с ними отправило его на Выставку достижений народного хозяйства, знаменитую ВДНХ, в Москву. Оттуда он привёз серебряную медаль, а мне, пятилетней, подарок – коньки. Я на них сразу встала и такие кренделя выделывала! Люди удивлялись, спрашивали: «Девочка, ты откуда приехала, кто тебя учил фигурному катанию?» Никто меня не учил, конечно, все эти прыжки и вращения я сама придумывала. Была гибкая, подвижная, словом, спортивная.

В школе Татьяна увлеклась лёгкой атлетикой, играла в сборной города по баскетболу. В 14 лет стала чемпионкой области по метанию диска и ядра – это было, как тогда говорили, её профилирующее направление. «Рабочий» день юной спортсменки начинался в полседьмого утра: занятия с тренером на стадионе, потом школа, потом опять на стадион или в спортзал. Талантливая спортсменка собиралась поступать в физкультурный институт. Но тут мама не выдержала, резко перечеркнув все планы дочери: «Нет, спорт – это не профессия для женщины». Однако жизнь распорядилась иначе.

Знаменитый начальник БратскГЭСстроя Иван Иванович Наймушин хотел, чтобы в Братске была своя футбольная команда класса «А». В Спорткомитете страны на это пожелание отреагировали своеобразно: построите санную трассу – будет у вас такая команда. Вопрос был решён, ведущие специалисты области принялись за разработку проекта трассы. Ездили в Германию, смотрели, запоминали, учились. Сложное инженерное сооружение решили строить на горе Пихтовой. А через год сюда прибыла первая сборная СССР по санному спорту – осмотреться, потренироваться в этом суровом климате. Председатель спортклуба «Братск» Роман Иванович Осипов предложил Татьяне позаниматься вместе с прибывшими спортсменами. Она, конечно, согласилась.

Санный спорт делал тогда в нашей стране первые шаги. Законодателями моды, признанными авторитетами считались немецкие, австрийские, итальянские, норвежские саночники. Там, в дальнем зарубежье давно вкладывали в развитие этого экстремального вида спорта немалые деньги, строили отличные трассы, совершенствовали экипировку, проводили Олимпиады. И получали соответствующую отдачу – медали, деньги, общественное признание.

Первых советских саночников собирали с бору по сосёнке: здесь были известные лыжники, пловцы, борцы, легкоатлеты. Разносторонне спортивная братчанка легко вписалась в этот состав, а когда начались занятия сборной, то оказалось: отжимается и подтягивается Татьяна больше всех, бегает быстрее, плавает на «отлично», спортивные игры – тоже пожалуйста. Словом, посмотрели тренеры на всё это и оставили девушку в сборной. Правда, пока кандидатом. И она отправилась на первые в своей жизни сборы – в Тбилиси.

Первая зарядка – бег в горы. Потом спортзал, тренажёры, отработка стартового рывка (от него зависит весь путь на трассе), снова бег, прыжки, отжимание, подтягивание, борьба, штанга, водные лыжи. И так весь день дотемна. Вечером – бассейн. Результаты фиксируют, подсчитывают, сверяют.

– И ещё мы обязательно писали планы для Спорткомитета: какую цель каждый ставит перед собой? – вспоминает Татьяна Михайловна. – Было немного смешно и непонятно: о какой цели мы, восемнадцатилетние парни и девчонки, могли тогда говорить? Но что-то «правильно-патриотичное» всё же писали. После Грузии начинались сборы в Армении, потом в Свердловской области, снова в Армении – на главной, олимпийской базе страны. С наступлением зимы все саночники отправлялись в Сибирь.

Между сборами, соревнованиями и редкими наездами домой Татьяна поступила в Московский институт советской торговли на экономический факультет. А ещё перспективная девушка числилась рабочей Братского ремонтно-механического завода. Считалось, что профессионального спорта в нашей стране в те годы не было; все будущие и настоящие чемпионы обязательно имели «правильные» трудовые книжки с соответствующими записями. Татьяна была сварщицей, на два-три месяца в году надевала маску и занимала своё место в «рабочем строю». Так прошло три года. Зимой 1973 первая сборная саночников СССР отправилась в Италию и Австрию.

Сначала был Рим. Отсюда молодым советским спортсменам предстояло добраться до Милана, потом отправиться дальше, в Картино д’ Ампеццо.

– Из Милана ехали электропоездом, сани в багажном вагоне, сами – в пассажирском, – вспоминает Татьяна Михайловна. – В вагоне было много молодых австрийских солдат, в военной форме, в шлемах с перьями. Мы болтали с ними о чём-то невероятно смешном, каждый на своём языке, понимая друг друга без перевода. И всю дорогу смеялись, просто хохотали до упаду. Дарили им наши значки, которые захватили из дома, они нам – перья, выдернутые из шлемов, на память. Италия встречала нас отличной погодой, весельем, надеждами. Зимние Альпы неописуемо прекрасны – это надо видеть! Итальянцы называли меня почему-то Татина Карнелла, и это прозвище сохранилось надолго, до конца моей спортивной карьеры.

Сборная Союза приехала в Италию на чемпионат юниоров Европы. Татьяне пришлось стать открывающей трассы: её день рождения был тремя неделями позже оговорённого условиями чемпионата срока, и для юниоров она оказалась «старой». По давней традиции, открывающий не выступает в соревнованиях, просто проходит трассу первым под номером 0, и всё самое главное начинается уже после него.

Корнева открыла трассу с хорошим результатом (негласно вошла в пятёрку сильнейших). И с поломанными рёбрами: накануне упала на одном из тренировочных заездов.

– Трасса была незнакомая, сложная, хотя и первоклассная. В Братске нас ещё не пускали сверху, а здесь день-два тренировок – и вперёд. Упала, конечно, перевернулась и ударилась головой об лёд. Кое-как поднялась и сразу почувствовала резкую боль при вдохе. Подошла врач: «Танечка, ничего, ничего, пройдёт. Вздохнуть не можешь? Ничего, ты просто испугалась. Иди на трассу».

После итальянского чемпионата саночники погрузились в автобус и отправились в австрийский город Имст (недалеко от знаменитого Инсбрука) на международный чемпионат. Корнева вместе со всеми таскала свои вещи, сани, выступала в соревнованиях. Только спортивный костюм ей помогали надевать подруги по команде, да от непрерывной боли в боку днём она боялась потерять сознание, а ночью долго мучилась без сна.

– Не было желания обратиться к иностранным медикам, попросить убежища в цивилизованной стране? – спросила я Татьяну Михайловну.

– О чём вы говорите? – в свою очередь удивилась спортсменка. – Мы с девчонками жили в итальянской гостинице, отчаянно тосковали и, полуголодные после непонятной итальянской пищи, пели русские песни. Особенно часто – про журавлёнка, ту самую, где «он рвётся в облака, торопит вожака, но говорит ему вожак сурово: «Хоть та земля теплей, но родина милей, – милей, запомни, журавлёнок, это слово», помните? Пели и чуть не плакали – так хотелось домой. А когда прилетели в Москву, получили вещи, первым делом пошли в столовую: борщ, картошка. Наголодались в Италии.

Впрочем, молодые «журавлята» Страны Советов вряд ли могли остаться на «той земле» – их бдительно охраняли вездесущие очи КГБ, выполняя полученные на родине инструкции. Советские саночники не могли даже надеть свои, нарядные и яркие, спортивные костюмы; ходили в тёмных болоневых брюках и куртках. «Сборная Советского Союза должна быть одета в форму, которая утверждена Спорткомитетом», – на корню пресекала «идеологически вредные» просьбы тренер из Москвы Людмила Григорьевна Должанская. Похоже, и тренер, и горе-врач, отправившая травмированную девушку на трассу, работали на одно и то же ведомство.

Травма Татьяны «обнаружилась» только в мае, на очередной диспансеризации сборной страны.

– Когда рёбра ломала? – едва глянув на девушку, спросил старый профессор-травматолог. И вызвал Галину Ивановну Белую, ездившую со сборной в Италию. – Вы же с таким видом спорта работаете, почему не могли определить перелом рёбер?

Но от «разгона», который устроил профессор доктору Белой, рёбрам Татьяны не стало легче. Сросшиеся неправильно, они и сейчас тревожат женщину резкой болью – долгим эхом халатности и непрофессионализма тех, кто колесил вместе со спортсменами по зарубежью благодаря своим связям, а вовсе не знаниям и опыту.

Сборная саночников, между тем, вовсю готовилась к первому чемпионату СССР. Только что построенная в Братске трасса была очень сложной, соответствовала мировым стандартам (длина 1296 метров, 17 виражей с минимальным радиусом 8 метров, при ширине ледового жёлоба 150 сантиметров и перепаде высот 70 – 120 метров). На ней можно было проводить соревнования любого уровня – этот вывод Госкомиссии подтвердили немецкие специалисты, помогавшие в её проектировании.

Здесь и состоялось официальное соревнование саночников, на котором Корнева показала лучшее время по сумме двух заездов – 2,005 минут. И стала первой официальной чемпионкой России. Но настоящий триумф был у неё впереди.

Седьмое марта 1973 года стало для двадцатилетней братчанки золотым. Тысячи людей собрались в тот день на горе Пихтовой. За звание сильнейших в этом виде спорта боролись более 10 команд. Здесь было немало именитых спортсменов, участников европейских и мировых санных баталий, была, разумеется, и сборная СССР, состоявшая, в основном, из москвичей, ленинградцев, украинцев и латышей, между которыми, собственно, и шла основная борьба. Татьяна блестяще откатала все четыре заезда, её секунды были, по общему мнению, идеальными (3,23,1 мин) и принесли ей золотую медаль. Первое «золото» первого чемпионата СССР по санному спорту!

– Меня тут же поздравил наш Роман Иванович Осипов, – вспоминает Татьяна Михайловна. – Потом прибежали отец и мой будущий муж; подходили незнакомые люди, дарили цветы, поздравляли, целовали.

Настойчивая и трудолюбивая девушка стала не только первой официальной чемпионкой России, но и обладательницей первого «золота» первого чемпионата СССР по санному спорту! Этот успех Татьяне удалось вскоре закрепить на чемпионате России в Чусовом, где она также завоевала золотую медаль, и ещё на чемпионате России в следующем, 1974 году, где в Татьяниной копилке оказалась серебряная медаль.

Она бережно хранит свой главный спортивный «раритет» – большой альбом с множеством любительских фотографий. Молодые, улыбчивые ребята и девушки в свои двадцать с небольшим – настоящие «звёзды», первопроходцы одного из самых опасных видов спорта. Три Наташи – Хохлова, Богданова и Умшева, Люба Субботина, Таня Тихонова, Нина Игнатьева, Нина Шашкова и, конечно, Таня Корнева – женская сборная страны, главные саночницы Советского Союза. Рядом с ними Юра Светиков, Айгарс Крикис, Дайнис Бремзе, Юра Егоров, Витя Ильин, Слава Ярославцев, Гена Коровкин, Володя Шитов, Юра Карякин – их товарищи по сборной, не раз стоявшие на высших ступеньках пьедестала почёта страны. Рядом тренеры – Пётр Петрович Буданов, Вячеслав Величко, Юрий Таракановский. Кстати, тот первый чемпионский состав в Братске был интернациональным: в женской одиночке «золото» завоевала Татьяна Корнева, в мужской – украинец Юрий Карякин, а чемпионами в двойке стали рижане Айгарс Крикис и Дайнис Бремзе.

Татьяна Михайловна охотно показывает мне эти любительские снимки – тренировки в бассейне, спортзале, на водных лыжах и в горах. Сборы в Цесисе (Латвия) и Тбилиси, Цахкадзоре (Армения) и других городах, разделённых теперь границами, таможнями, паспортами. Светловолосая, крепкая братчанка Таня Корнева – всегда своеобразный центр команды, равная самым сильным и первая среди равных. Альбомные страницы – сгусток воли, характеров, борьбы и, конечно, дружбы, успеха, побед, которые Татьяна разделила с командой своей молодости, сборной саночников страны первой половины 70-х годов.

Жизнь, между тем, шла своим чередом. В том же 1973 году Татьяна вышла замуж. Выпускник Рижского авиационного училища Александр Охрименко попросил на распределении самую дальнюю точку, его направили в Братск. Он терпел санный спорт жены два года. Потом не выдержал, запретил.

– Так получалось, что накануне Нового года я обязательно падала в заездах, – вспоминает Татьяна Михайловна. – Синяки на лице долго не сходили, от постоянного напряжения болели ноги, от давления на мышцы и тряски на огромной скорости появлялись гематомы. Какой уж тут праздник! Кисти рук (она показывает мне верхнюю сторону в сплошных шрамах) часто и подолгу кровоточили. Шоркнешь на скорости рукой в перчатке по бетону – всё, кожа содрана, рука в крови. Мама как-то попросила меня постирать бельё, я показала ей перебинтованные руки. Она – в слёзы: зачем тебе эти санки, брось, всё здоровье угробишь. Как в воду глядела. Советская экипировка ни от чего не спасала: спортивный костюм из толстого эластика, налокотники, наколенники и шлем с очками. Это всё. А скорость за сто километров (официально зарегистрированный рекорд Татьяны на том, первом чемпионате страны – 118,8 километров в час – авт.).

Кстати, с очками у меня связана одна из самых серьёзных травм. На одном из наших соревнований присутствовал президент Международной федерации саночников и подарил мне свои очки. Они назывались «Карера» и очень ценились. Накануне пролили трассу горячей водой. Тренер спрашивает: кто первый? Вызвалась я, и в этой «Карере» пошла вниз. Сначала шла чётко, на огромной скорости влетела в 15 вираж. И тут сани в одну сторону, я – в другую. Пробила ногой деревянный козырёк, пластиковые очки – вдребезги, осколки вонзились в лицо, кровь ручьями, сани разбились…. Для меня это было самое страшное – немецкие сани «Гассер» стоили около тысячи рублей! В сборной работала молодая московская медик. Она убрала осколки и просто заклеила лицо лейкопластырем. Порезы быстро загноились, лицо вспухло – пришлось идти в больницу. Там вскрыли раны, обработали, словом, спасли. Та московская девушка была чья-то протеже, объяснили мне потом. Кто-то из влиятельных спортивных чиновников взял её с собой…

Татьяне Михайловне пришлось уйти из спорта в 22 года – период расцвета её таланта, мастерства. Позади были победы на самых престижных соревнованиях страны, успешные выступления за рубежом. Татину Карнеллу ценили в Италии и Австрии, а у себя дома, в СССР, она давно доказала, кто на ледовой трассе хозяйка. Вот только огромные физические перегрузки, годы напряжённых тренировок, серьёзные травмы и, наконец, высшие награды несуществующей ныне страны ценились невысоко. И, судя по всему, продолжают девальвироваться со временем. Золотая Татьянина медаль в марте 1973 «стоила», к примеру, пятьсот рублей. А за такую же награду на чемпионате России ей вручили… пуловер с кармашками. Это всё, чем родина одарила свою юную героиню. Полагаю, что заслуги её товарищей по команде были оценены аналогично.

И ещё одна «награда» досталась Татьяне Корневой– Охрименко – наше беспамятство. Сегодня мало кто помнит, даже не в России – в самом Братске – первую саночницу Страны Советов. Здесь, на родине, её не поздравили с памятной датой, в небольшой юбилейной книжке нет ни одной Татьяниной фотографии. Словно и не живёт она в славном городе Братске, не ездит ежедневно на работу, не общается по долгу службы со множеством людей, не решает – компетентно, квалифицированно – множество чужих проблем.

Не помнят Татьяну Корневу и на её родной трассе. Сегодня она стала во многом другой – трассу не раз реконструировали, сжимали (нынешние саночники стартуют с прежнего женского, или, как раньше говорили остряки, дамского старта). Трасса, как наша память – стала короче, теперь здесь другие герои и приоритеты, другая страна, другая жизнь. Но разве всё это может перечеркнуть мужество и героизм её первопроходцев, их преданность спорту, опыт, талант, мастерство?

Мне кажется, что Татьяна Михайловна Корнева – Охрименко никогда не покидала свой санный спорт. Она вписана в его историю навечно. Золотыми буквами цвета её медалей.

фото автора и из архива Татьяны Корневой-Охрименко

Иркутск – Братск – Иркутск