Нужна
ли России вода Байкала?

Игорь ШИРОБОКОВ,
член Союза журналистов России

Восьмидесятые
годы прошлого века отметились в
России небывалым половодьем
гражданской активности и
свободомыслия. Многотысячные
демонстрации, пламенные ораторы,
разгул преступности и спекуляции,
гласность, переходящая во
вседозволенность, истовые ожидания
демократических перемен, смятение
в умах : Прекрасное, тревожное,
противоречивое время,
перевернувшее страну и судьбы
целых поколений!

Я вспоминаю
недавно пережитое не для того,
чтобы его оценивать, а только лишь
хочу напомнить роль Байкала в
становлении общественных движений.
Первая в СССР свободная
демонстрация прошла по улицам
Иркутска 22 ноября 1987 года. Она была
направлена против строительства
сточной трубы от БЦБК в реку Иркут.
Стихийно возникшее движение в
защиту Байкала собрало тогда 107
тысяч подписей против
строительства водовода. Несмотря
на резкое неприятие властями,
движение крепло, набирало силу и
авторитет. В избирательной
кампании девяностого года
поддержанные им кандидаты стали
депутатами российского и
областного уровней.

Но, увы…
Исчерпав свой протестный
потенциал, самое мощное в Сибири
экологическое движение тихо сошло
на нет и осталось лишь в
воспоминаниях.

Почему так
случилось? Думается, изначально
движение обречено было на короткую
жизнь из-за отсутствия
созидательной программы.
Протестовать, обличать власть,
разрушать сложившиеся порядки-да!
Создавать, строить-нет, не готовы!
Строительство трубы отменили,
власть сменилась — и движение
оказалось не у дел. Не хватило сил и
на то, что бы стать местным
Гринписом или партией
"зеленых".

В октябре 1988
года в Листвянке была проведена
первая (и единственная в своем роде)
социально- экологическая
экспертиза. Она установила, что
громко заявившим о себе неформалам
(так назывались в те годы
негосударственные общественные
образования) по силам единственная
функция — кричать и вопить об
угрожающих озеру опасностях.
Кстати, задача не такая уж
пустяковая, даже наоборот. В
звонаря, бьющего в набат, летят
первые вражеские стрелы…

А о какой
опасности надо звонить и вопить?
Казалось бы, вопрос глупый-ну
конечно, о загрязнении озера. Но
Байкал загрязняется с тех пор, как
на его берегах заселился человек, —
с разной, конечно, интенсивностью.
То, что принесли с собой за
десятилетия стоки целлюлозных
комбинатов, ядохимикаты с полей,
коммунальные и промышленные
отходы, несопоставимо с миллионами
лет существования озера.
Десятилетия эти-всего лишь минута в
жизни сибирского моря,а какие
скоропостижные изменения
произошли!.. Стоит бить тревогу? Еще
бы!

А теперь
взглянем с циничных рыночных
позиций. Испортить можно только то,
что представляет ценность.
Булыжник на дороге можно
расколотить вдребезги, и никто это
ущербом не посчитает. Потому что у
булыжника нет хозяина и нет цены. А
есть ли цена у воды Байкала?
Сомневаюсь. Промышленники считают
продуктом целлюлозу, шерсть, станки
и прочие изделия, которые имеют для
них осязаемую ценность и цену.
Лесопромышленники ценят лес, а
точнее, кубометры деловой
древесины. Аграрии-пшеницу и мясо с
молоком. Они не допустят порчи или
загрязнения своего продукта. Вода
Байкала для них для всех не продукт,
а лишь технологическое средство
для отмывания целлюлозы,
полоскания шерсти, поливания
полей…

Стоп!-скажут
мне знающие люди, — вода Байкала
тоже является продуктом для тех,
кто занимается розливом
байкальской питьевой воды, и для
потребителей, что эту воду
покупают. Очень важное замечание, к
нему я и подвожу разговор. Во
времена депутатской и
административной деятельности я в
своих выступлениях, публикациях,
записках президенту без устали
повторял тезис о планетарном
значении байкальской воды. Услышан
не был. Потому процитирую себя еще
раз. "… Воздух и вода-основные
условия для жизни на Земле. Но если
атмосфера окутывает равномерно всю
планету, то запасы чистой питьевой
воды сосредоточены в России, в
Байкале. Да, у России много
богатств: нефть и газ, уголь и
железные руды, золото и алмазы — но
все они исчерпаемы, невосполнимы.
Они когда-то кончатся-как медяки в
кармане у пьяницы. А вода Байкала —
это постоянно возобновляемый
вечный природный ресурс,
уникальная природная фабрика по
очищению и воспроизводству
питьевой воды.

Поэтому
существование опасных производств
вблизи озера надо считать безумием,
которое дальше терпеть невозможно.
Работу целлюлозного комбината на
берегах Байкала мировое сообщество
должно расценивать как испытание
ядерного оружия в атмосфере. Угроза
отравления воздуха планеты ничем
не легче, чем угроза отравления
"колодца планеты" — мирового
запаса питьевой воды…"

Но это не
более как глас вопиющего в пустыне.
Вопить об абстрактных ценностях
бесполезно, так уж устроено наше
сознание. Да, надо беречь чистый
воздух и чистую воду, да, они
бесценны. Бесценны — значит, не
имеют цены, значит, ничего не
стоят…

Понятно, что
такое отношение надо менять, и чем
скорее, тем лучше. Воду "колодца
планеты" необходимо
рассматривать не как абстрактную
ценность, а как реальный продукт. И
об этом я пытался говорить еще
десять лет назад. Вот еще одна
цитата из статьи в "Российской
газете".

"…
Лимнологический институт
Сибирского отделения РАН готов
начать опытное производство по
розливу глубинной байкальской воды
как только будут завезены и
смонтированы технологические
линии из Италии и Германии. Почему
так важно сегодня начать розлив
воды с опытного завода? Причин
несколько. Во- первых, выйти на
мировой рынок можно только с водой
высшего качества, а значит, надо
тщательно отработать технологии ее
доставки и транспортировки,
постоянство химического состава и
еще тысячи мелочей, вплоть до
конструкции бутылок и качества
клея для этикеток. Нигде в мире вода
в бутыли из открытых водоемов не
разливается, но первый блин не
должен выйти комом. Байкал — самый
мощный конкурент многим признанным
в мире фирмам, торгующим питьевой
водой. А значит, любая оплошность
или сбой в качестве будут ими
немедленно использованы для
дискредитации сибирских
конкурентов. Кроме того, высочайшим
качеством надо поколебать
недоверие к продукции с Байкала:
ведь так много в последнее время
писали о всяческих загрязнениях, а
Байкал несмотря ни на что
продолжает оставаться самым чистым
озером мира. Создание опытного
завода под эгидой и патронажем
ученых — первый и необходимый шаг.
Только потом можно создавать
крупные производства, где счет
будет идти на сотни миллионов
бутылок и сотни миллионов долларов
дохода. Естественно, что такую
индустрию живой воды не должны
дискредитировать грязные
производства на берегах озера и его
притоках. Развитие найдут только
туризм в щадящем режиме,
экологически чистые технологии,
использование энергии солнца и
ветра. Байкал может преобразить
Россию и мир живой водой".

Годы прошли.
Опытное производство с огромными
трудностями и препятствиями
запущено. Появились заводы,
акционерные общества. Но
прекрасная питьевая вода не стала
визитной карточкой сибирского
моря. Нет достойного спроса, нет
доверия к продукции.

В чем дело?
Может быть, в "звонарях", что
так громко кричат об угрожающих
Байкалу напастях? Нет, дело,
конечно, не в них самих-стремления
"зеленых" благородны, — но их
очень удачно используют
конкуренты, чтобы не пропустить
байкальскую воду на мировой и
внутренний рынок. Не назовешь
случайностью: как только с берегов
Байкала готовится крупная партия
фирменной воды или заключается
договор о поставках, тут же в
российских и зарубежных изданиях
появляются "страшилки" об
отравленном, загаженном,
погибающем Байкале:Крупные фирмы
способны проплатить и не такие
кампании.

Правительство
при этом остается в стороне. Не
находит понимания тот факт, что
Байкал с его возможностями
развития туризма и поставками
питьевой воды куда значимее
проектов по освоению Ковыкты,
других нефтяных, газовых и прочих
месторождений.

Сегодня нет
хоть какой-то осмысленной и
спланированной работы по созданию
достойной репутации региона,
возвращению Байкалу доброго имени,
формированию визитной карточки
Прибайкалья. Расхожее мнение об
Иркутской области, сформированное
средствами массовой информации,
оставляет желать лучшего: это,
дескать, такое место на карте, где
разбиваются самолеты, где травят
Байкал, где случаются наводнения и
землетрясения, бушуют морозы и
криминальные банды: Я несколько
сгущаю краски, но даже отголосков
такой репутации достаточно, чтобы
отпугнуть потенциальных
инвесторов, туристов, покупателей и
партнеров. Когда-то репутацию
области создавали великие стройки:
Братск, Усть-Илимск, БАМ, но те
времена минули, а взамен ничего не
появилось.

А ведь есть
другие примеры. Скажем, кто знал,
кроме историков, о Великом
Устюге-захолустный городок, без
каких-либо перспектив: Но
придумали, что это родина Деда
Мороза, провели грамотную
кампанию-и городок уже гремит на
всю страну, у него появилась вторая
жизнь. Все громче заявляет о себе
такой же неприметный городок
Мышкин. А ведь нам не надо ничего
придумывать, стоит лишь привести
себя в порядок и чуть позаботиться
о привлекательности собственного
лица. А теперь я вернусь к роли
общественности. К счастью, не
громко вопящие "протестанты"
формируют гражданское общество. В
девяностых годах общественные
формирования изменились, жизнь
заставила. Стали объединяться ради
общего дела, выживания,
взаимоподдержки самые уязвимые
слои общества: женщины, матери,
инвалиды, фермеры, пенсионеры,
представители малого бизнеса и т.д.
Экологические движения тоже
перешли от политики слов и
протестов к политике дел. Примером
может служить у нас такая
авторитетная организация, как
"Байкальская экологическая
волна". Они говорят и пишут о
грязных производствах, но при этом
сами убирают мусор в окрестностях,
показывая пример другим. Они не
дискутируют об экологическом
воспитании, но организуют
школьников на природоохранные
дела, учат их быть садовниками в
общем саду , а не лесорубами. Они
привлекают внимание к острым
проблемам не митингами и
голодовками, но общественными
слушаниями, экспертизами,
законодательными инициативами.
Такая вот каждодневная,
кропотливая, негромкая работа и
приносит результаты.

И потому есть
надежда, что такие формирования
гражданского общества смогут
убедить и понудить ту же областную
администрацию к формированию
большой и долгосрочной программы
"Вода Байкала", став при этом
не сторонними наблюдателями и
критиками, а полноправными
партнерами в большом и
перспективном деле.