Андрей
Горбатиков:

"Банкротство
— не самый эффективный
инструмент возврата долга, но нас
вынуждают его использовать"

Анастасия
ВАВИЛОВА,
"Телеинформ"

Сменой
менеджмента на ряде предприятий
Иркутской области может
завершиться борьба ОАО
"Иркутскэнерго" с
недобросовестными потребителями.
По уровню дебиторской
задолженности Иркутская
энергокомпания в сравнении с
большинством энергосистем России
выглядит не лучшим образом. В
текущем году долг потребителей
"Иркутскэнерго" приблизился к
полугодовому размеру выручки и
достиг суммы 5 млрд. рублей.

По мнению
первого заместителя генерального
директора компании Андрея
Горбатикова, дебиторы подталкивают
энергетиков к использованию одного
из самых жестких методов возврата
долга — банкротству. Запас
прочности, который был накоплен
энергосистемой после финансового
кризиса, уже исчерпан, подчеркивает
он. Сейчас рентабельность
производства тепла упала до
"минус" 15-20%. По сути,
"Иркутскэнерго"
"проедает" свои основные
фонды.

— Выход
один: повышение тарифов?

— Другого
пока ничего не придумали.
Потребители электроэнергии, по
сути, сегодня дотируют
потребителей тепла. Вместе с этим,
мы собираемся пересматривать
подходы к группам потребителей и
начнем вводить поузловой учет
затрат на тепло, производимое
"Иркутскэнерго". Льготные
тарифы по- прежнему сохранятся в
отношении населения,
сельхозпотребителей, бюджетных
организаций.

— В чем
суть предполагаемых нововведений?

— Нами
рассматриваются возможности
поставки тепла с альтернативных,
более эффективных теплоисточников.
Мы будем вынуждены заниматься
модернизацией, реконструкцией,
восполнять свои производственные
фонды и создавать выгодные условия
для потребителей.

А, скажем, у
среднего потребителя всегда есть
альтернатива — муниципальные
котельные. Только для начала
сравним: стоимость тепла,
производимого
"Иркутскэнерго", составляет в
среднем 120 рублей за Гкал,
муниципальными котельными — 250-700
рублей.

—
Удалось ли "Иркутскэнерго"
справиться с ростом дебиторской
задолженности, которая
образовалась после повышения
энерготарифов с 1 января 2001 года?

— Стоит
отметить, что управление
дебиторской задолженностью в
"Иркутскэнерго" изначально
находилось в запущенном состоянии.
И основная масса долга
сформировалась не в нынешнем году
(сейчас нам удалось сократить его
более чем на 200 млн. рублей), а в
гораздо более ранние сроки — до 2000
года. Сегодня объем дебиторки
"Иркутскэнерго" в разы
превышает показатели других
энергосистем России. И то, что
"Иркутскэнерго" не приложило
никаких усилий по их истребованию в
то время, значительно осложнило
работу с дебиторами сейчас. В
частности, мы не можем истребовать
долги от "Саянскхимпрома", за
заводом ничего не осталось.
Никакого имущественного комплекса.
Даже акций дочерних компаний,
созданных "Саянскхимпромом", в
которые были переданы основные
фонды предприятия. Что можно
взыскать с "пустышки"?

Система
работы с потребителями
отсутствовала также и по
субъективным причинам.
"Иркутскэнерго", как
инфраструктурная компания, довлеет
над другими предприятиями в
регионе. И в угоду политических
амбиций и соглашений закрывались
глаза на то, что потребители не
платят. В итоге, у них сформировался
менталитет, который до сих пор
позволяет думать: "Наступит зима,
все равно включат". Но мы
вынуждены воспитывать совершенно
другое отношение, в частности, к
оплате за тепло. Прошли те времена,
когда "Иркутскэнерго"
выступало с позиций политического
популизма.

—
Приблизительно половина
просроченной задолженности за
тепло приходится на
муниципалитеты, бюджетные
организации — больницы, школы,
жилые дома. Это самое уязвимое
место в любом подходе в борьбе с
неплательщиками, связанном с
ограничениями в подаче ресурсов.

— Тепло этой
категории потребителей
поставляется по трехуровневой
системе: первый —
"Иркутскэнерго"; второй —
муниципальные теплосети; третий —
жилкомхозы, продающие тепловую
энергию непосредственно населению.
Как правило, два последних уровня
просто не готовы работать. К
примеру, в Черемхово не работают
как муниципальные службы, так и
жилкомхозы. В городе не устранены
на 1 сентября 87 аварийных ситуаций.
Тепло, которое мы даем, в буквальном
смысле на 60% уходит в землю. Но за
это тепло, включая потери, платит
потребитель. Поэтому сегодня
"Иркутскэнерго" требует
соответствующего отношения к
коммунальному хозяйству и со
стороны мэров городов. Недавно,
например, пришлось черемховскому
мэру показывать на улицах его
города, где необходимо заштопать
дыры в трубах. А иначе мы не сможем
подать тепло, поскольку оно просто
не дойдет до потребителей.

Мы понимаем,
что копившаяся годами дебиторская
задолженность сейчас для
муниципалитетов неподъемна.
Поэтому считаем, что в соответствии
с Постановлением Правительства
России, администрация области и
Законодательное собрание должны
утвердить лимиты дотаций на оплату
за тепло и сделать их защищенной
статьей.

— Бюджет
принимается на год, цены на уголь
поднимаются, как минимум, два раза в
год. Как вы намерены прогнозировать
тарифы на тепло?

— У нашего
основного поставщика твердого
топлива "Востсибугля"
появился предсказуемый
собственник: во втором квартале 2001
года нам официально объявили о
росте цен на уголь, занимающем в
стоимости тепла 70%, в четвертом
квартале на 20%, в первом квартале 2002
года — на 20 %. Нас, конечно, не
устраивает рост цен на топливо. Но
энергокомпании удается, как
основному потребителю, получать
более льготные условия, чем мелким
покупателям.

— На два
ваших потребителя — ОАО
"Усольехимпром" и ОАО
"Саянскхимпром" — приходится
задолженность в объеме около 1 млрд.
рублей. При этом неоднократно
отмечалось, что два крупнейших
дебитора не всегда справляются с
текущими платежами.

— Мы
понимаем, что за счет возврата
"дебиторки" могли бы сдержать
рост тарифов. Эти два предприятия
находятся в ряду приоритетных с
точки зрения урегулирования
дебиторской задолженности. С ними
ведется работа.
"Саянскхимпорм" уже подписал
акты сверки по основному долгу (360
млн. рублей). И "Иркутскэнерго"
готово пойти на реструктуризацию
этого долга, но при наличии
банковских гарантий, либо при
обеспечении залогом имущества. В
случае, если переговоры зайдут в
тупик, у нас есть исполнительные
листы, позволяющие начать арест
продукции.

Что касается
"Усольехимпрома", — эта
проблема в одночасье не решается.
Дело в том, что новые акционеры
пришли в компанию с уже
сложившимися отношениями. В
частности, еще в апреле 2001 года было
подписано соглашение о
реструктуризации долга ОАО
"Уосльехимпром" в таком виде,
что его нельзя просто расторгнуть,
а лишь в том случае, если должник не
платит в течение квартала, да и то
по решению суда.

— Но ведь
если "Иркутскэнерго" и
"Востсибуголь" формируют свои
тарифы исходя из реальной
экономики предприятия, то у
экспортеров есть потолок в
формировании цены — это мировые
цены.

Мы провели
серии переговоров с
представителями двух этих
компаний. Предложили разделить
риски, связанные с конъюнктурой на
мировом рынке, с этой целью готовы
были направить на предприятия
своих экспертов (нам необходимо
определить реальные возможности
компаний по платежам за
электрическую и тепловую энергию).
Но химпромы не открыли нам свою
экономику и отказались
предоставить информацию о
себестоимости и рынках. В связи с
этим, мы считаем, что у предприятий
есть достаточный запас средств,
которые можно направить на оплату
долгов.

Не секрет,
что большинство экспортеров
работают не напрямую с Китаем и
Западной Европой, а через
компании-трейдеры. В такой ситуации
мы вынуждены будем предпринимать
более жесткие меры, направленные не
только на взыскание задолженности,
но и на смену менеджмента. Долги и
"Усольехимпрома", и
"Саянскхимпрома" являются
инфраструктурными. Энергетики, как
основной кредитор, являются
главными инвесторами этих
компаний, следовательно, вправе
оказывать воздействие на
управление ими. Нам нужны гарантии
по возврату наших инвестиций.

— Но
смена менеджмента возможна лишь
при условии инициирования
процедуры банкротства. С какой
долей вероятности
"Иркутскэнерго" будет
прибегать к этой мере?

— Мы исходим
из того, что наши энергоресурсы
должны быть оплачены, и платить
должны все. По требованиям
"Иркутскэнерго" через
процедуру банкротства уже прошло
более 100 предприятий. Но здесь опять
же необходимо понимать, что это
достаточно тонкий процесс
взаимоотношений с нашими
потребителями, которых мы хотим
сохранить.

—
Насколько эффективным оказывается
применение этой процедуры?

— Нам удалось
добиться определенного возмещения
дебиторской задолженности через
процедуру банкротства. Но мы, чаще
всего, являемся кредиторами пятой
очереди. И все остатки средств от
реализации имущества, которое
имеет наш должник, до нас, как
правило, не доходят.

— В таком
случае, в чем Вы видите смысл всего
этого?

— Ставя
вопрос о банкротстве, мы решаем две
задачи: не только погашение
задолженности, но и оказание помощи
предприятиям с точки зрения
восстановления их нормальной
работы, оптимизации издержек,
реструктуризации производственных
комплексов, передачи их в руки
эффективного собственника.
Повторюсь, наша цель — сохранить
предприятие как потребителя.
Банкротство — не самый эффективный
метод урегулирования дебиторской
задолженности, но, к сожалению, мы
вынуждены идти на него, потому что
других инструментов многие
потребители нам не оставляют.