Сергей
Юрский:

"С
кинематографом что-то
случилось…"

Светлана
МАЗУРОВА,
"Восточно-Сибирская правда"

Разговор тет-а-тет с
замечательным актером и режиссером

Каждый вечер
после спектакля за кулисами
образовывалась длиннющая очередь —
к Юрскому за автографом. Его хотели
получить люди разного возраста и
профессий, но преимущественно —
студенты театрального училища.
Будущие актеры протягивали
народному артисту России, хорошо
известному и любимому, свои
студенческие билеты. Посмеиваясь,
Сергей Юрьевич приговаривал:
"Как директор училища
расписываюсь…" Несмотря на
усталость, плохое самочувствие и,
кажется, нескончаемый поток
восторженных слов, он никому не
отказывал и старался уделить
каждому хоть чуточку внимания. Хотя
предстоял долгий переезд в другой
город на ночлег, хотя рядом
терпеливо ждал друг, с которым
давно не виделись.

Знакомлюсь.
Борис Александрович Кузнецов,
иркутянин. Оказывается, в молодости
наши герои вместе учились в
Ленинградском университете на
юридическом и играли в драмкружке.
Оторвавшись на минутку, Юрский
добавляет:

— Кузнецов
ваш угрозыск возглавлял, главный
сыщик области, заслуженный
работник юстиции. А я милиционером
не стал, хотя очень это дело любил.
Юридический не закончил, ушел в
театральный…

— Вы
знаете, Сергей Юрьевич, о вас
говорят: "Замечательный актер!
Жаль, что мало снимается!" А у вас
есть это ощущение — "мало
снимаюсь"?

— А зачем
сниматься? Вы же в кино давно не
ходите.

— А в
театре работы много?

— Излишне
много! Я служу в четырех театрах:
МХАТе, имени Моссовета, "Школе
современной пьесы" и
"АРТ-партнере-XXI". Вот мы с моим
соучеником и ровесником (Б.А.
Кузнецовым. — От авт.) решили, что
уже надо заканчивать работать. Я
думаю, пора…

— Вы
никогда не преподавали?

— Немного
пробовал, когда была такая
необходимость. Но нет, это не моя
профессия.

— Сейчас
что-нибудь пишете?

— Пишу. Много.
Летом я должен закончить книгу
"Западный экспресс". Это
мемуары, которые печатаются
главами в журнале "Октябрь"
уже два года. Книга прозы,
комической, тоже должна быть
закончена, я думаю, к осени. Основа
ее — повесть "Голос Пушкина" —
уже опубликована в журнале
"Знамя". Моя постоянная работа
— "Новая газета", где я
регулярно, уже более полугода, веду
колонку. Так что письмо составляет
важную часть моей жизни.

— У вас
были концертные программы. Помню,
как вы читали стихи Пушкина…
Сегодня кому-то это нужно?

— Кроме
Москвы, всем нужно. Москва —
особенный город. Я по-прежнему
выступаю с концертами и объехал с
ними практически весь мир. В
прошлом году это было 120 тысяч
километров! За последнее время я
показал их в Берлине, Будапеште,
Великих Луках, Киеве, две большие
программы в Петербурге… Когда-то я
выступал и здесь, в Иркутске. И
по-прежнему держу этот стиль
нескольких сменных программ. Они
большие, насыщенные по количеству
произведений и авторских стилей.
Это антология русской поэзии и
прозы за 200 лет, 50 авторов.

— Можете
назвать театральные постановки,
которые вас в последнее время
потрясли?

—
Потрясаться уже трудно. Видимо,
постепенно тускнеет восприятие. Но,
мне кажется, что и театр внешне
несколько расцвел, а внутри немного
потускнел. Поэтому удивление,
поразительные вещи — редки. Но они
есть. Как ни странно, из московских
театров назову "Тень оперы".
Это театр фактически двух актеров
(они привлекают к себе еще
партнеров). Совершенно
своеобразное, очень небольшое,
сосредоточенное явление, в котором
я видел три спектакля. Не сказать,
что все три — на одном уровне, но
один из них — "Лебединое озеро"
— меня, действительно, потряс. Это
было замечательно! Я был тогда, в
позапрошлом году, председателем
жюри "Золотой маски", и мы дали
три "маски" одному этому
маленькому театрику.

Несомненно,
интересный артист, который
выступал у вас здесь, на юбилее
драматического театра, — Женя
Гришковец из Калининграда. (Мне так
жалко, что я не сыграл тогда
Бергмана! Это мхатовский спектакль
"После репетиции". Но у меня
был такой приступ, что я не мог
преодолеть боль… Здесь, на этой
сцене, было бы хорошо играть. Жаль,
не состоялось. Надо уже соизмерять
свои силы…).

Превосходный
спектакль — "Железная воля" в
Театре Ермоловой, поставленный
Энтиным. Несколько питерских
актеров в разных спектаклях мне
показались весьма примечательными.
Был замечательный спектакль
"Зимняя сказка Шекспира" в
Малом драматическом театре
Петербурга. Во Франции в прошлом
году я видел спектакль с двумя
старыми актерами, его название
можно перевести так: "Правда и
неправда". Хотя французский
театр, мне кажется, находится в
упадке. В смысле содержательности…

Так что
бывают спектакли, которые
врезаются в память. Театр живет, и
если мне станет казаться, что
больше уже никогда ничего не
понравится, тогда нужно будет
срочно бросить сцену, что я и
сделаю.

— А в
кино можете что-то выделить?

— То, что
запомнилось, понравилось? Редко,
совсем редко. Мне кажется, что снято
слишком много кинофильмов. Мир
перенасыщен кинематографом. Но и
тут бывают исключения и потрясения.

Потрясением
последнего времени стал фильм
"Танцующая в темноте".
По-моему, это прорыв в
кинематографе, который формально
очень силен и все современное, что
есть, использует, но при этом в нем —
душа, при этом — колоссальная
плотность содержания.

С нашим кино
— хуже, хотя и у нас бывают хорошие
фильмы. С нашим кинематографом
что-то случилось. Он аморален, и это
скверный знак. В сценариях нет
упругости. Они или вялые, или
жестокие до невозможности.

— И
поэтому вы давно не снимались?

— Что
называть "кино"? Сюжетный
художественный фильм? Таких вообще
нет давно!

— Таких,
как "Место встречи изменить
нельзя", "Любовь и голуби"?..

— Но после
этого был "Чернов/Chernov",
который я снял сам (это уже 90-й год).
Был неудачный совершенно фильм
"Пистолет с глушителем". Был
неудачный сериал "Королева
Марго"… Кино не пошло. И был
удачный, на мой взгляд, мой сериал
"Евгений Онегин".

Я совсем не
против детектива и с удовольствием
снялся бы в нем, но сценарии,
которые я получаю, меня крайне
огорчают. Сейчас у меня есть —
впервые за последнее время я веду
переговоры — предложение
киностудии Довженко, это
компромисс. Не уверен, что буду
сниматься, что хватит сил на этот
год. Правда, Киев — приятный город,
все съемки будут там. И сюжет
интеллигентный.

— Роли
комедийные — ваша стихия?

— Да, моя
стихия.

— Остап
Бендер, наверное,
"самая-самая"?

— Да,
конечно, одна из очень любимых.

Я сыграл в
кино 30 ролей, и в театре 70, и на
телевидении 100. Могу сказать, что
всего 10 было таких, о которых я не
хотел бы вспоминать, а всем
остальным благодарен.

— Сергей
Юрьевич, не могу не спросить вас о
жене и о дочери Даше…

— Наталья
Тенякова работает во МХАТе, где мы с
ней играем в спектакле, который не
привезли в Иркутск из-за моей
болезни. Еще играет в двух моих
постановках в театре Райхельгауза
"Школа современной пьесы". За
спектакль "Стулья" (который я
тоже с удовольствием сыграл бы у
вас на этой сцене) она получила на
днях "Золотую маску". И как
член жюри она вручала награды
фестиваля…

Мы много
работаем вместе и гастролируем
вместе. Даша тоже работает в
Московском Художественном театре,
играет много, но сил у нее больше,
чем применения, поэтому она еще
играет с нами в спектаклях. У нее
две главные роли в
"Провокации" по пьесе Игоря
Вацетиса. Премьера состоялась в
прошлом году на сцене театра
"Школа современной пьесы". Это
моя постановка, и мы с Натальей
Теняковой играем там тоже. Актриса
Дарья Юрская замужем, живет
отдельно от нас. Правда, внуков у
нас пока нет.

—
Здоровья вам, Сергей Юрьевич! И
приезжайте к нам со спектаклями.