Без
"Сильвы" жить нельзя на свете…

Вот она и
пришла на подмостки Иркутского
музыкального театра. Возвратилась
через долгих тринадцать лет.
Проходят годы, приходят новые
поколения, и если театр хочет, чтобы
зрительский зал был полон, нужно
ставить оперетту "Сильва" Имре
Кальмана. Кажется, она существовала
всегда. Давно канули в Лету графы и
князья, а зритель все также
волнуется и сопереживает старым
опереточным коллизиям.

Сегодняшняя
постановка "Сильвы"
приурочена к юбилею Музыкального
театра, основывается на нескольких
либретто — М. Мишина, Я. Фрида, В.
Михайлова и Д. Толмачева. От этого
значительно расширились многие
роли, в частности, всегда
эпизодический Ронсдорф обрел жену
и в качестве дочери — Стаси,
увеличился сценический материал и
у Ферри. Это, безусловно, для
оперетты явление положительное,
ибо оно укрепляет комедийное
звучание оперетты.

Спектакль
поставил режиссер из Красноярска В.
Цюпа. И он как бы состоит из двух
разностилевых составных. Первые
два акта представлены практически
в классической интерпретации. Мы с
удовольствием можем отметить наших
молодых исполнителей роли Сильвы.
Более уверенная Л. Полякова
практически равноценна и в
актерском, и вокальном решении
образа. Я думаю, опыт
разноплановости актрисы и
эффектная внешность придают
уверенность и многоцветность
актерскому решению. Более мягкая и
лиричная Сильва у Е. Бондаренко, но
столь же взволнованно мила и
непосредственна. Сложнее с Эдвиным.
Здесь хочется воскликнуть почти по
Гоголю: "Ах, если бы вокальные
возможности засл. арт. России Н.
Нестерова соединить со сценической
привлекательностью и
убедительностью В. Варлашова!
"Думаю в этом случае мы бы имели
яркий и незабываемый персонаж.

Необыкновенно
благороден, по-отечески нежен и
сценически эффектен Ферри у засл.
арт. России Н. Мальцева. Артист
значительно расширяет рамки
всегдашнего резонера, справедливо
выводя персонаж в число главным. И
рядом Микса засл. арт. России В.
Дычинского, обаятельный,
по-опереточному чуть наивный и чуть
хитрый, с известным умением актера
подтрунивая над своим героем, но
всегда заставить нас, зрителей,
любить его. Право, не знаю, хотел
того или нет режиссер, но и Ферри и
Микса в течение обоих актов
спектакля остаются для нас
основными героями нового варианта
оперетты. Нужно отдать должное — в
сегодняшней "Сильве" много
комедийного: это, кроме уже
упомянутых Ферри, Миксы, еще и Бони
и Стаси, Леопольд с Ангильдой,
Ронсдорф и Виолетта. Нар. арт.
России Н. Хохолков, засл. арт. России
В. Яковлев и Л. Любименко, артистки
Н. Данилова и В. Ермошкина прекрасно
знают те прелестные особенности
жанра, которые безошибочно
обеспечивают успех. И в этом смысле
мне кажется, что режиссерская
работа в нынешнем спектакле
вступает в некоторое противоречие
с актерскими работами. К примеру,
вызывают раздражение мизансцены с
мини-занавесом в первом акте;
совершенно не обыгран пляж во
втором акте. Трудно подавить
чувство тревоги за Сильву, которая
во время исполнения своего
блистательного дуэта находится в
глубине сцены, в то время как Эдвин
по-оперному расположен на
авансцене, но по сюжету должен
успеть поймать падающую в обморок
героиню — добежит или нет?!
Совершенно не обоснована и не
обыграна посадка Стаси на
велосипед, тем более что она
катается на нем прямо в кабаре. Не
меньше таких же режиссерских
несообразностей и в третьем
действии оперетты. Вызывает
удивление и режиссерская трактовка
роли Бони, уже давно театр оперетты
отказался от такой бездушной,
беззаботной и легкомысленной маски
этого веселого — да!, но искреннего,
сопереживающего и человечного
персонажа. И потому искренне жаль А.
Каминского, который имеет все
данные, чтобы с блеском исполнить
эту звездную роль оперетты.

Слабым
местом в спектакле оказался балет
(балетмейстер Л. Цветкова). Нет,
балетных выходов в нем
предостаточно, но танцевальные
номера весьма однообразны, лишены
яркости, праздничности, без чего
нет оперетты. Странными выглядят
многие изначально беспроигрышные
номера — знаменитые "Красотки,
красотки", номер "Без
женщин…", и как показатель — ни
один номер не бисируется.

Особо
хочется сказать о третьем акте
оперетты. Впервые мы видим джазовое
решение его и по законам этого
музыкального жанра солирующие на
сцене трубу и саксофон, в оркестре
акцент на ударные. Артисты получают
в руки микрофоны, и уже многократно
пораженные вирусом микрофонной
болезни, мгновенно преображаются.
Они уже не в жанре оперетты — это
другая стилистика, они — в стихии
музыкального театра. Некоторое
предшоковое состояние, безусловно,
испытываешь, когда видишь эту
нетрадиционность. Но в конце концов
воспринимаешь эту джазовость как
явление возможное, яркое,
приносящее свой обольстительный
привкус, особенно для зрителя
молодого. Мне хочется только
предостеречь уважаемый театр от
чрезмерного увлечения микрофонами
и запредельной громкости звука.
Давайте оставим это Театру
пилигримов, чтобы в будущем вдруг
не ощутить отсутствия разницы
между двумя нашими театрами.

Особо хочу
воздать должное оркестру театра
под руководством дирижера Н.
Сильвестрова, его чуткое отношение
к блестящей музыке Кальмана во
многом перекрывают некоторые
шероховатости спектакля,
обеспечивая его неувядающее
обаяние, присущий оперетте блеск и
обрекая новые поколения зрителей
на бессмертную любовь к оперетте.

Итак,
оперетта Имре Кальмана начала
новую жизнь на иркутской сцене. Это
как дань уважения к
пятидесятилетней истории
Иркутского театра музыкальной
комедии, к ее великим корифеям — А.
Воробьевой и И. Рогозинской, Г.
Гроссу и Н. Загурскому, Н.
Каширскому и В. Жибинову, М.
Морозовой и М. Кувшиновой и многих
других, чьи достижения в тогдашней
"Сильве" до сих пор остаются в
памяти благодарных зрителей.

А.
БЕРКОВИЧ.