Вот
такой симбиоз… или что делать если
природы маловато

Софья АГЕЕВА,
Байкало-Ленский заповедник

Германия по российским
масштабам страна маленькая. Хочешь
не хочешь — природе и человеку
приходится жить бок о бок. А раз так
— надо искать компромиссы, которые
удовлетворяют потребности
человека и не мешают свободному
существованию природы.

Еще каких-то
сто пятьдесят лет назад лесов в
Германии почти не осталось. Их
вырубили. Вырубили и стали думать:
что дальше? Придется заняться
посадкой. Вот и занялись. Насадили
елей и буков… То есть тех древесных
пород, которые веками произрастали
на этой земле. Теперь им уже по
полтора века. А раз леса есть, то и
живность в них имеется. И
составляют оба эти компонента хоть
и не вполне натуральную, а
воссозданную, восстановленную, но
тем не менее живую природу.

Деревеньки с
их полями, покосами, прудами —
неотъемлемая часть германского
пейзажа. Леса и перемежающиеся с
ними сельхозугодья называются
культурным ландшафтом. Почти вся
территория страны занята именно
такими территориями. А это вносит в
природоохранную деятельность
Германии свои особенности.

По природе
своей немцы — люди очень аккуратные
и бережливые. Знают, что природные
ресурсы их страны ограничены. Во
многом именно этим обусловлены
отличия охраны природы у них от
охраны природы в нашей стране.
Особо охраняемых природных
территорий, таких как наши
заповедники и национальные парки, в
Германии нет. Есть нечто другое,
исполняющее те же функции, с
некоторыми, конечно, отличиями.

Биосферный
резерват Рен. Находится в центре
Германии, на территории трех
федеральных земель — Баварии,
Гессена и Тюрингии. Главная идея
природоохраны — сохранение
человека как части природы.
Здоровая жизнь будущих поколений в
здоровой обстановке. Когда
наблюдаешь за жизнью резервата,
напрашивается слово "симбиоз".
Совместно выгодное
сосуществование человека и
природы. Вроде бы так и должно быть.
Но современная цивилизация темной,
все возрастающей тучей захватывает
нашу маленькую планету.
Человечество больше и больше
отдаляется от всего того, без чего
еще несколько веков назад не могло
существовать. Потому симбиоз
человека и природы в Германии —
образование вторичное, обязанное
своим происхождением
переосмыслению человеком роли
природы в собственной жизни.
Умирая, природа неизбежно тянет за
собой в преисподнюю все
человечество. Мы вдыхаем
отравленный воздух — получаем рак
легких; употребляем некачественные
продукты питания — рак желудка,
кишечника; не можем снять стресс в
условиях городов с их суетной
жизнью — отсюда и депрессии, и
нервные срывы…

Наконец-то
человечество оценило выражение
"экологически чистый продукт".
А он может быть получен
исключительно в экологически
чистых условиях. Таковыми являются
в Германии биосферные резерваты,
или, иначе, — культурные ландшафты,
которые, как считают в Германии,
явились следствием
социально-экономических отношений
общества.

Итак,
восточная часть резервата
Рен-Гессен. Вот уж воистину
культурный ландшафт. Чистенькие
деревеньки с мостовыми вдоль
живописных автодорог. Ухоженные
церквушки. Аккуратные
прямоугольнички пашен. Блестящие
на солнце тючки сена в белых
вакуумных упаковках. Неторопливые,
упитанные коровы. Белорунные
барашки фирменной породы —
"ренская" овца. Между
деревеньками буковые или еловые
леса, где нет ни одной валежины и
два раза в год проводятся
санитарные рубки. Склоны
непокрытых лесом холмов закрыты
сеткой-рабицей. Зачем? А затем,
чтобы не было эрозии. Потому и
дороги гладкие: ни трещин, ни
заплаток. А ведь еще 60-70 лет назад
этот регион считался
неперспективным. Что же произошло?

Все просто.
Перспективные районы усиленно
развивались. Росла промышленность,
увеличивалось количество
транспорта. Индустриальные города,
точно язвы, разъедали землю.
Разговоры об экологии, о
загрязнении природной среды
вызывали все больший резонанс в
обществе. И вдруг немцы вспомнили:
неперспективные районы!
Неперспективные, но… чистые.
Чистые! Чистое мясо, чистое молоко,
чистый хлеб, чистые овощи и фрукты.
Чистоту рекламировать не надо, это
само по себе здорово. Это — марка!

Марку
региона Рен выразили через эмблему,
и теперь продукцию с этой эмблемой
покупают, пусть даже дороже. Немцы
знают: от качества того, что
потребляется, напрямую зависит
здоровье.

Экологическая
чистота продукта — это козырь,
позволяющий развить регион
благодаря дополнительной прибыли и
инвестициям. Фермерские хозяйства
крепнут год от года. Знаменитые
"ренские" овцы возродились,
можно сказать, из небытия. В 1985 году
представителей этой породы
оставались единицы, а сейчас эта
порода стала своеобразным символом
региона. Генеалогия каждой овечки
заносится в специальную книгу.
Таким образом, приобретая животное
для своего стада, фермер может
узнать всю информацию о его
бабушках, дедушках, братьях и
сестрах. Сувенирную овечку любых
размеров можно приобрести в любом,
даже самом захудалом, магазинчике
Рена. А пастухи! Это же не просто
пастухи. Каждый из них — ходячий
музейный экспонат в широкополой
шляпе и высоких сапогах. В руках
чудная пика с крючком для поимки
подопечных животных. Помимо
интеллигентного лица, каждый из них
имеет зычный голос, который
созывает не только овец, но и
многочисленных туристов.

Нельзя не
сказать про яблоки, которые
выращиваются и перерабатываются
силами небольших фермерских
хозяйств. Это и сок, и сидр, и вино.
На каждой бутылке этикетка: Рен! Что
удивительно — на улицах ни одного
пьяного. Пить некогда. Работа!

Почти в
каждой деревеньке есть небольшие
ступеньками расположенные прудики.
В них разводят форель. Отличную
форель для продажи в местных
магазинчиках и ресторанчиках. Если
ты заядлый рыбак — плати хозяевам,
бери удочку и устраивайся на берегу
поудобнее. Клев обеспечен:
плотность рыбьего населения… 10 кг
на 1 кв. м водного пространства.
Глубина такого прудика около двух
метров. Всего-то. Но, как говорится,
в тесноте, да не в обиде. Кстати, в
природе здесь обычна речная форель.
Ранее, лет 15 назад, разводили в
основном форель радужную. После
создания резервата немцы перешли
на разведение более естественной в
этих местах. Доля ее сейчас
составляет 80%. В среднем каждое
хозяйство поставляет около 20 тонн
крупной форели в год. Неплохо.

Теперь о
сенокосах. За сезон здесь, в отличие
от нашей Сибири, можно скосить 3-4
урожая сена. Но есть
"закавыка". Весной наши
младшие пернатые братья, не
предполагающие, что это сенокосные
угодья человека, устраивают в
густой траве гнезда и выводят
потомство. Братья есть братья. Хоть
и неразумные, но их беречь надо. Не
все фермеры это осознают, зато
осознает государство. В работу
включается "договорная"
система охраны природы.
Государство предлагает фермеру
задержать сроки заготовки сена и
провести сенокос, к примеру, после 15
июля. Если тот соглашается,
получает 200 дойч-марок (DM) за каждый
не скошенный вовремя гектар. Чем
дольше фермер не скашивает траву,
тем больше увеличивается сумма
премии. В итоге фермер может
получать до 850 DM в год за каждый…
нескошенный га. Справедливо?
Конечно. Что еще?

А еще в
Германии нет… браконьеров.
Скажете, им нечего стрелять.
Неправда! Косуль во всех
восстановленных лесах и перелесках
предостаточно. Вечерами из машины
можно наблюдать, как они пасутся у
края лугов, нисколько не опасаясь,
что живущему рядом человечеству
захочется отведать свеженинки.
Когда копытных становится слишком
много (такое здесь бывает нередко!),
их отстреливают. Для этого есть
штатный охотник. Он стреляет не где
попало, а в определенных местах, со
специальных вышек, построенных у
края леса.

Косуль
бывает много, потому что о них
заботятся. Их подкармливают зимой,
а вдоль дорог ставят знаки с их
силуэтом: внимание, мол, дорогие
автолюбители, не торопитесь, чтобы
не угробить случайно невинные души
братьев наших. Кое-где попадаются
знаки с силуэтом жабы. Хоть и не
очень красивая, но —
"сестренка".

Берегите
живущих рядом! Здесь это не пустые
слова.

Жаль, что у
нас в России, в Сибири, даже на
территории национальных парков, я
не видела на дорожных знаках
накаких силуэтов, кроме коров. Но
вернемся в Германию.

Тюрингия. На
этой территории с 1982 года
расположена одна из частей
биосферного резервата, которая
занимает площадь в 266 га. Очень
скоро она расширится еще на 600 га. По
периферии охранной зоны этой части
парка расположены автомобильные
стоянки, здесь же в ларьках
продаются горячие сосиски:
разжигать костры нельзя, а
посетителям горяченького хочется.
Вообще, туристы в Германии — народ
дисциплинированный и
законопослушный. Написано на щитах:
"С дорожек не сходить" — они и
не будут. Зачем, если по дорожкам
удобнее. Ни ноги не промочишь, ни о
камень какой, в траве невидимый, не
запнешься.

Бич парка —
друзья человека собаки.
Четвероногие злодеи носятся где
попало, не дают природе жить
спокойно. А еще велосипедисты. Все
норовили проехаться по бездорожью,
пока для них специальные трассы не
проложили. Весной и летом пернатым
иногда мешают высиживать и
воспитывать потомство местные
авиамоделисты. Запускают,
понимаешь, свои рокочущие
самолетики. Нет от них никакого
покоя. Потому все любители подобных
вредоносных для природы занятий
безжалостно выдворяются с
территории парка строгими
рейнджерами. Каждый рейнджер,
кстати, не только охранник, но и
экскурсовод.

Самое
интересное, что в самом центре этой
части резервата, в так называемой
"ядерной" зоне, расположен
танковый полигон. Семь гектаров
леса задействовано под стрельбища.
Вы спросите: а как же птицы и звери?
Ведь это не какие-то несерьезные
модели самолетов, а настоящие
танки! Не беспокойтесь — со зверьем
все нормально. Танки стреляют
только в определенное время и
исключительно по определенным
направлениям, так называемым
коридорам. К этому все обитатели
парка привыкли и время проведения
стрельб знают. Кто не дурак, тот не
сунется. Своеобразный естественный
отбор. Ничего не поделаешь, страна
маленькая, пересекаются иногда
пути-дорожки природоохранников и
военных. Вам судить, хорошо это или
плохо, но, наслаждаясь природой
Германии, не рискуешь попасть на
обед медведю или волку. В составе
дикой местной фауны их нет, самое
крупное животное — пятнистый олень.
За живыми медведями, волками,
рысями, зубрами, грифами и другой
живностью можно понаблюдать в
национальном парке "Баварский
лес". Правда, только через
заграждения все из той же
сетки-рабицы. Зато звери лежат себе
сытые и… равнодушные. Лежат и даже
не глянут в сторону туристов,
которые осточертели им со своими
восторгами и фотоаппаратами. Нет у
зверюг ни забот, ни хлопот. Вот тебе
и жизнь на лоне природы. Свободы бы
им, кому по полям пробежаться, кому
в небе покувыркаться. Но… Нельзя!
Слишком тесен стал мир. Вот и
определили им жилье на веки вечные.
То ли парк национальный, то ли
зоопарк под открытым небом.

А у нас —
просторы, а у нас — богатства! Один
Байкал чего стоит! Но мы
"старательно" его загрязняем,
все надеясь на знаменитое русское
"авось". БЦБК, Селенга, толпы
отдыхающих: Байкал, он у-у-у какой
большой. Не то что Германия.
Переживем как-нибудь. Может быть,
придумаем что со временем… А время,
оно идет и идет. И погибает нерпа, и
бурятся скважины, и вездесущие
туристы, "любители" озера,
оставляют на берегах горы мусора. У
нас природы много, жалеть ее пока
рано. Грустно…

А
педантичные, ответственные немцы
остаются сами собой. У них нет
Байкала, но те озера, что имеются,
они тщательно охраняют. На севере
Баварии, в давно обжитых Альпах,
есть замечательно красивое озеро
со звучным названием Королевское.
Глубина его всего-то 200 м при длине 8
километров и ширине — 2. Озеро очень
живописно расположилось среди
серых скал на высоких горах. Берега
его круты и почти необитаемы.

Естественная
дикость природы тянет туристов, как
магнит. Поток их увеличивается год
от года. В городке, что расположился
поблизости, 25 тысяч жителей, но еще
28 тысяч мест предназначено для
отдыхающих. И в теплое время года, и
зимой, когда работают горнолыжные
трассы, практически все места
оказываются занятыми. Помимо
немцев здесь можно встретить
туристов из любой страны мира.
Королевское озеро расположено на
территории национального парка,
который был организован в 1978 году и
занимает площадь 210 кв. км. Часть
национального парка входит в зону
центральной части биосферного
резервата. Рекреационная нагрузка
высока, ежегодно его посещают около
300 000 человек.

Вход на
территорию парка бесплатный, но
определенные правила поведения
каждый посетитель обязан
соблюдать: машины в неположенных
местах не ставить, костры не
разжигать, растения не выкапывать,
камни и камешки с собой не уносить.
Самоцветов тут нет, но красивый
ракушечник попадается часто.

Со смотровой
площадки вы можете полюбоваться
прекрасным видом на озеро и
разглядеть на его берегу крошечное
сооружение. Это расположенный в
двух километрах старинный
монастырь Бартоломея. Ему 300 лет. А
700 лет назад на этом месте
находилась резиденция
Зальцбургского епископа, к
которому во владения на охоту часто
приезжал принц. Теперь это место
атакуют паломники. Семнадцать
паромов (которые, кстати, не
относятся к ведомству
национального парка) на сто мест
каждый подвозят к монастырю
туристов. Паромы постоянно
курсируют по озеру, сопровождаемые
звуками духовой трубы и
раскатистым эхом. Труба —
эксклюзивное развлечение местных
туристов. И не подумайте, что
местная фауна от подобного шума в
страхе разбегается по окрестным
горам. Вся живность давно к этому
привыкла. Звук трубы — не звук
выстрела. Почему же вода, несмотря
на эксплуатацию озера, остается
такой чистой, что ее спокойно можно
пить потому что двигатели всех
паромов — электроприводные, а на
моторах тут ездить строжайше
запрещено всем, кроме двух человек,
находящихся в штате парка, —
охотника и рыбака. Кстати, в
обязанности охотника входит
подкормка копытных в холодное
время года.

Если
заплатить 26 DM за прогулку на одном
из паромов, то неизбежно попадешь к
месту, где стоит монастырь. Под его
древними стенами построены вполне
современный визит-центр парка и
небольшая гостиница с
ресторанчиком. Гостиница круглый
год обитаема, ресторанчик,
соответственно, тоже не
бездействует. Куда же деваются
бытовые отходы? Их периодически
вывозят в специальных контейнерах:
в одном — железо, во втором — стекло,
в третьем — бумагу. Кроме того,
имеется канализация, трубы которой
протянуты по дну озера, но выход
имеют в центральную городскую
систему. Таким образом, место, где
стоит монастырь, почти такое же
чистое и красивое, как три века тому
назад.

Есть ли у
парка проблемы? Конечно. Это и
открытые еще до его образования
бобслейная и горнолыжная трассы, и
парящие над территорией парапланы
и планеры. Все это создает
определенный фактор беспокойства
для обитателей охранной зоны.
Потому слишком низко летать
нежелательно, разве только в
непогоду, а уж приземляться и вовсе
нельзя. Полеты над территорией на
парапланах могут стать опасными в
том случае, когда парапланерист
пролетает в непосредственной
близости от гнезд беркутов, может
быть, тех самых, что перестали
гнездиться в басейне нашей реки
Голоустной. Наблюдались случаи,
когда, защищая потомство, пернатый
хищник нападал на яркий купол
параплана и острыми когтями
прорывал в нем дыру.

Кроме
малогабаритной авиатехники, над
охранной территорией часто
пролетают вертолеты. Это военные с
окрестных баз проводят учения.
Исключить их невозможно, но маршрут
полетов всегда согласуется с
управлением парка.

На озере,
недалеко от автобусной стоянки,
круглый год живут утки. Только
зимой они перебираются на полыньи.
Птицы безбоязненно подплывают к
бетонному пирсу, где постоянно
толкутся туристы. Глядят
внимательно — вдруг кто угостит. И
как не угостить, когда доверяют
людям пернатые и берут угощение
прямо из рук. Счастливые. Вот такой
симбиоз. Природа и человек. Все
очень просто и правильно.

Может, и нам
стоит чему-нибудь у немцев
поучиться.