И
кисть, и краски, и тайга…

Геннадий
ГАПОНЕНКО,
"Восточно-Сибирская правда"

Вытащена на
берег лодка. На костре доходит уха.
Можно наконец-то скинуть резиновые
бродни и ощутить неожиданную
легкость и освежающий холодок в
ногах. Дождаться и неспешно
похлебать юшки из котелка. Выпить
кружку чая дегтярного напрева. Из
подмявшейся пачки вынуть сигарету
и прикурить от уголька,
предварительно покидав его в
ладонях, чтобы поудобнее ухватить,
не обжечься.

Потом
подправить костер и молча смотреть
и слушать, как, распуская веер искр,
потрескивает огонь, в такт ему
качаются налитые чернотой тени
ближних кустов, как воркует сонная
река на галечной отмели. Хорошо…
Как мало порой человеку нужно,
чтобы, вырвавшись из будничного
круга забот, почувствовать себя
счастливым, хотя бы на один вечер.

День,
проведенный на природе, не
вычеркивается из жизни, считает мой
собеседник Анатолий Ишмаев,
педагог по профессии, художник по
призванию. Он хорошо известен в
Тулуне, уважаем коллегами, почитаем
студентами. Его картины всегда
привлекают внимание на выставках,
пользуются спросом при вошедших в
практику распродажах, правда, если
откровенно, вырученных денег едва
хватает на краски и кисти — в
провинции у любителей искусства,
как правило, тощие кошельки — да
ведь все-таки не в деньгах смысл и
даже не в их количестве. Хотя кто же
от них отказывается? Главное, что
нравятся живописные полотна людям,
доставляют радость. Немало их
расходится "за так", дарится
друзьям и близким знакомым.

С
творчеством Ишмаева несколько лет
назад познакомились иркутяне на
персональной выставке в областной
юношеской библиотеке имени Иосифа
Уткина. Были благожелательные
отзывы в прессе, включая и
"ВСП". Кроме того, он
непременный участник зональных
смотров работ преподавателей
родственных учебных заведений от
Волги до Дальнего Востока. Кстати,
нынче в сентябре зона будет
проводиться в тулунском
педколледже, что является
своеобразным призванием
творческих сил преподавателей
местного худграфа.

— Нет, не
вычеркивается, — повторяет
Анатолий, — если существует высший
разум, то он как раз сосредоточен в
природе. Даже не осознавая этого,
люди инстинктивно стремятся в лес,
в поле, на реку. Во время летнего
отпуска с младшей дочерью или с
женой — она преподаватель
литературы — не реже, чем раз в
неделю, спускаемся по Ие от поселка
селекционной станции, где живет
теща, до соседнего поселка
Иннокентьевска. Плывем потихоньку,
ради заделья рыбку ловим.
Расстояние невеликое, но сколько
можно увидеть и прочувствовать!
Ведь река всегда разная. Светит
солнце — она играет и серебрится на
перекатах, спряталось за тучу —
заугрюмится, освинцевеет, берега
как бы сдвинутся. Как говорится,
красота разлита вокруг нас, надо
только суметь ее разглядеть и, по
возможности, запечатлеть.

В планах на
лето у Анатолия Николаевича
обязательно находится место для
поездки в Аршан. Не тот всем
известный курорт, а тот, что
расположен в Тулунском районе в
предгорьях Саян. Здесь кончается
обжитая география, дальше только
тайга и тайга. Поднявшись в
верховья либо на моторке, либо на
подвернувшейся машине по
лесовозной дороге, он вместе с
испытанными товарищами
сплавляется вниз все на той же
надувной лодке-резинке,
единственном транспортном
средстве, на которое удалось
выкроить деньги из семейного
бюджета. В кармане с собой
неизменная записная книжка для
набросков с натуры, которые потом
лягут в основу будущих полотен. К
примеру, таких, как это, родившееся
после одного из путешествий. На нем
изображены ийские пороги. Дикая,
необузданная сила реки предстает
во всем великолепии, от которого
мурашки по коже. Такое можно
воссоздать, лишь пережив и
мгновенный страх, когда сам летишь
на гребне потока прямо на
облизанные течением камни, и
радость избавления от опасности,
когда уже все позади.

А вот таежная
дорога, уходящая в сумеречную,
тяжелую тайгу и растворяющуюся в
ней бесследно. Разве ее выдумаешь
из головы, не прошагав самолично по
натуре с десяток километров с
тяжелым рюкзаком за плечами, не
вдохнув сырую прель воздуха под
смыкающимися над головой кронами
деревьев? Достоверность и
искренность — отличительное
качество пейзажей Ишмаева.

Вообще-то
Анатолий уралец по рождению. В том,
что оказался в Тулуне, есть
изрядная доля случайности, как
сплошь и рядом бывает в житейском
раскладе. Без малого четверть века
назад, вскоре после окончания
художественно-графического
факультета Нижне-Тагильского
пединститута, овладела им вполне
понятная в молодости тяга к
перемене мест, потянуло в края
неизведанные. Нашел в
подвернувшемся под руку
справочнике для абитуриентов
адреса педучилищ, где готовили
преподавателей рисования и
черчения, и отправил запросы на
предмет трудоустройства.

"Работа
есть, жилья нет. Если устраивает,
приезжайте", ответил первым
директор Тулунского
педагогического.

Получив
столь предельно честное письмо, что
даже подкупало, отыскал на карте
упомянутый город. Река и горы
неподалеку — то, что надо.
Квартирный вопрос, когда от роду
двадцать с небольшим, еще не
кажется важным. В середине
семидесятых годов молодежь его
поколения придерживалась в
большинстве своем иной, чем сейчас,
шкалы ценностей, жизненные блага не
ставились во главу угла, скорее,
наоборот.

— Словом,
уложил в чемодан кисти и краски,
фотоаппарат и поехал, как тогда в
известной песне пелось, за туманом,
— улыбается не без иронии Анатолий
Николаевич. — Тулун предстал совсем
не таким, каким виделся издалека,
более старым, более деревянным, что
ли, но в этом была своя прелесть. И
встретили хорошо.

Работа в
педколледже, в коий не так давно
трансформировалось педагогическое
училище, стала смыслом его жизни.
Здесь удостоился звания
"Отличник народного
просвещения", звания "Почетный
работник среднего
профессионального образования".

— Прежде
всего я учитель, — продолжает он. —
Это я для себя раз и навсегда решил,
чтобы не метаться и не тешиться
иллюзиями насчет будущего. Писать
картины для меня личная
потребность. Статус
самодеятельного художника не
кажется ущербным. Хочу — пишу, хочу
— баклуши бью, если нет настроя.
Скажем, еду в воскресенье к теще
дровишки поколоть. Очень полезное
занятие, самое что ни на есть
мужское.

Ну, а если
серьезно, обычно в выходной прихожу
в колледж, в свою учебную аудиторию,
чтобы поработать. Иногда и после
занятий остаюсь. Дома негде, хоть и
трехкомнатная квартира: две дочери,
сын, внук да нас двое с женой — не
повернуться.

Мы
встретились с Анатолием, когда он
готовился к открытию персональной
выставки в специально
предназначенной для экспозиций
аудитории колледжа. Развешивал
картины, вырезал и наклеивал
скотчем напечатанные на машинке
названия. Волновался, конечно, хотя
и не показывал виду. Около тридцати
работ, написанных в основном за
минувший год, будет представлено на
суд зрителей. Как их встретят? Как
оценят? Удалось ли точно выразить
свой замысел? Извечные для каждого
творца вопросы.

В целом же
художественная выставка при всей
своей адресной направленности, не
может не стать частицей и
достоянием общекультурной жизни
малого города, не исчерпывающейся,
к счастью, только концертами
самодеятельных певцов и танцоров,
хотя кто в них камень бросит — тоже
творят люди, самовыражаясь таким
образом.

А летом снова
ждут художника Ишмаева река и
тайга, в которые он бесконечно
влюблен. И костер на берегу. И
ощущение, что еще один день прожит
не зря…