Могущество
Сибири "прирастать" будет?

Елена ТРИФОНОВА,
"Восточно-Сибирская правда"

Продолжается
дискуссия вокруг поправки к Закону
"Об охране окружающей и
природной среды", позволяющей
ввозить в Россию радиоактивные
отходы. Основной аргумент в пользу
принятия закона, озвученный
депутатом Госдумы от Иркутской
области Сергеем Колесниковым,
заключается в том, что Россия
является одной из немногих стран,
которая может перерабатывать
отработанное ядерное топливо, и,
следовательно, должна делать на
этом деньги. А экологические
катастрофы, связанные с
переработкой радиоактивных
отходов, остались в прошлом.

Так ли это на
самом деле, ученым еще предстоит
выяснить. При губернаторе
Иркутской области создана рабочая
группа под руководством академика
Гелия Жеребцова, которая должна
установить, насколько безопасен
законопроект для Приангарья. Но уже
сейчас экологи и многие ученые бьют
тревогу.

— Ни о какой
безопасности не может быть и речи,—
считает ученый-атомщик, директор
Института электронно-лучевых
технологий Иркутского отделения
РАН Анатолий Лашин. — При
переработке одной тонны
отработанного ядерного топлива
неизбежно образуется 4,5 тонны
высокоактивных отходов, 150 тонн
жидких среднеактивных отходов и
более 200 тонн низкоактивных
отходов. При переработке топливо
все равно попадает в окружающую
среду, пусть и в небольших
количествах. Пока неизвестно, в
какие именно регионы будут
завозиться радиоактивные отходы,
если будут, но в Иркутской области
единственная пригодная площадка —
Ангарский электролизно-химический
комбинат, ориентированный на
получение обогащенного урана.
Находится он недалеко от Иркутска и
еще ближе к Ангарску.

Наш регион и
без того расположен в зоне высокой
радиоопасности из-за высокого
содержания урана в горных породах,
обрамляющих Байкал. У нас найдено 6
месторождений и 62 рудопроявления
урана. Кроме того, с 1975 по 1984 годы в
Красноярском крае, Кемеровской,
Иркутской и Читинской областях
ВНИПИ промтехнологии Минатома
России было проведено 13 подземных
ядерных взрывов, два из них на
территории Иркутской области.
Место и время проведения держались
в строгой секретности от населения.
Из-за секретности никто не знает,
какие именно продукты распада
образовались в результате этих
взрывов и как долго они будут иметь
действие. В любом случае,
исследователи отмечают за
последние 5 лет рост общей
заболеваемости детей почти во всех
районах Усть-Ордынского округа,
особенно онкологическими
заболеваниями, болезнями крови и
эндокринной системы.

Нет гарантии,
что население поставят в
известность о том, где именно будет
происходить переработка и хранение
отработанного ядерного топлива.
Неизбежно встает и вопрос о
транспортировке. Перевозить
отходы, вероятно, будут по железной
дороге в стальных вагонах. При
соприкосновении с радиоактивными
материалами сталь тоже набирает
активность и сохраняет ее 100 лет. А
на вагонах никто не повесит
табличку "везут радиоактивные
отходы".

Это все к
проблеме безопасности, но вернемся
к вопросу о деньгах. Россия
планирует получить от реализации
законопроекта около 26 млрд.
долларов. Из этих денег Иркутская
область, по предварительным
расчетам, может заработать около 2
млрд.

Однако никто
не подсчитал сумму, которая уйдет
на строительство и содержание
дорогостоящих могильников и
хранилищ. А ведь содержать их
придется сотни лет. Только по
протоколу со Швейцарией в Россию
предполагается вывезти около 2000
тонн отходов.

— Откуда у
нас возьмутся мощности на
переработку чужого добра, когда
своих отходов накоплено 14 тысяч
тонн и их хранение представляет
собой серьезную проблему,— говорит
Марина Рихванова, сопредседатель
Иркутской региональной
общественной организации
"Байкальская экологическая
волна".

Во многих
странах приняты законы,
запрещающие хранение
отработанного ядерного топлива на
внутренней территории. Поэтому
международное атомное лобби ищет
нишу за ее пределами. По сути,
законопроект поддерживает
развитие зарубежной атомной
промышленности и создает проблемы
для населения России на сотни лет
вперед.