Маска,
я тебя знаю

Светлана ЖАРТУН

В театре
кукол "Аистенок" премьера!
После спектаклей "Божественная
комедия" и "Лекарь поневоле"
Мольера театр обратился к пьесе,
которая рассчитана только на
взрослого зрителя — "Любовь и три
апельсина" Карло Гоцци. Для
иркутян постановочные идеи
режиссера Людвига Устинова — новы и
непривычны. Театр смело обращается
к формам сценического действия,
которые не приняты у других.
Постановки подобных спектаклей —
это еще и замечательная
возможность для актеров проявить
себя в более широкой палитре
сценического мастерства.

Смело и
экстравагантно начинают
заслуженная артистка Любовь
Калиниченко и Сергей Лубянкин
историю о любви, которая заявлена в
"выходных ариях" героев. А
дальше… борьба сил Добра и Зла,
выписанная драматургом в образах
аллегорических фигур. Впрочем
пьеса К. Гоцци, взятая к постановке
театром, лишь канва сюжета,
импровизация М. Червинского и В.
Масса, которые попытались сделать
ее близкой современной публике.

Короли,
принцы, принцессы, черти и палачи —
все это знаковые фигуры,
напоминающие персоналии
современного общества. Знаковые,
потому что они ничего не выражают —
маски, прячущие подлинное лицо, без
чувств, без стремления
очеловечиться. Только игра
определяет характер, в котором
преобладают больше глупость,
чинопочитание, чванливость и
упование на помощь
сверхъестественных сил.

Театр
подчеркивает, что играет сказку, в
жизни подобного не бывает. Порокам
он противопоставляет только одного
героя — Труфальдино, вольного
человека, которому то голову
отрубят, то оживят вновь, заставляя
лезть в пекло за любовным напитком.

Александр
Шлюндиков — Труфальдино — веселый
человек, народный герой, который в
воде не тонет, в огне не горит. Он
увертлив и вездесущ, пластичен,
певуч и прыгуч. Актер, работая в
сложнейшем режиссерском рисунке,
энергично создает образ героя,
который умеет быть жерственным,
добрым и бескорыстным в спасении
любви.

Но реальное
ли это чувство? Заколдованный принц
Евгения Степкина то плаксив, то
смешлив и бессердечен, ему не до
любви, и смеяться он начал лишь,
когда увидел, что Труфальдино
голову на плаху положил, чтобы его
спасти. Оделит (Галина Улан) любовь
представляется горем, приносящим
только слезы. Актриса, выполняя
режиссерский замысел, беззащитна и
трогательна, и, кажется, не
понимает, что принца нужно спасать.

Спектакль,
придуманный Людвигом Устиновым,
яркий и выразительный. Эффектные
выходы и уходы актеров, точное
использование площадок и ширм
сценографии Александра Катажекова.
Интересно придуман ад — котел с
окошечком, в котором хорошо виден
кипящий Труфальдино. Спрут,
танцующий сексуальное танго с
девицей, которую вскоре пожрет, и
потрясающие куклы-чудища,
охраняющие вход в хранилище
апельсинов. Дополняют режиссерский
ряд музыкальные номера, написанные
Михаилом Лаписом на стихи Людвига
Устинова. Все эти сцены делают
спектакль настолько занятным,
интересным для восприятия, что
только во втором акте
спохватываешься: а где же любовь?

Наверное,
дело все-таки в драматургии,
адаптированной для зрителей 80-х
годов ХХ столетия и сегодня
устаревшей. Червинский и Масс были
настолько увлечены стремлением
выстроить ассоциативный ряд пьесы,
что иногда просто забывали о
главных героях. Исчезает
Труфальдино, и главным действующим
лицом становится его жена
Смеральдина. В исполнении
заслуженной артистки Любови Леви
она обворожительна и остроумна,
только непонятно, в каких
отношениях с мужем. Не выстроены
отношения в пьесе — не
выстраиваются они и в спектакле.

Масочный
театр имеет много преимуществ
перед привычным театром — он может
говорить что думает, не бояться
откровенных мизансцен. В своей
выразительности он, по сути, театр
гротесковый, поэтому мысли его
должны быть проявлены предельно.

Некоторая
невнятность сюжетной линии,
множество отступлений, и
откровенных "а пропо" мешают
целостному восприятию спектакля.
Впрочем, он только начинает свою
жизнь на сцене и, будем надеяться,
наберет обороты в ритмах и обаянии,
которое было очевидно уже на
премьере.