Верность

Элла Климова,
"Восточно-Сибирская правда"

На первый
взгляд, не существует более
далекого от политики и, значит,
более мирного заделья, чем быть
провизором. По крайней мере, нам так
кажется, когда, оглушенные бедой,
приходим мы в аптеку, неся не
плакаты в руках, а рецепты. Но
попробуйте разговориться с
человеком, работающим здесь. Не с
новичком, разумеется, а с отдавшим
профессии годы. Вас сразит точность
и бескомпромиссность его суждений;
вы убедитесь, у него свое видение
проблем дня и свои точки отсчета на
социальной шкале времени.

Татьяна
Станиславовна Мунина уже не
считает себя провизором, говорит:
"Теперь я управленец".

Понимаю: это
потому, что вот уже семь лет на ее
плечах и в ее заботах — ею же
созданная самая большая и
современная не только в Иркутске,
но и в области аптека.
"Авиценне" подчинена ее жизнь;
отдано все, что может отдать
человек своему детищу. Но я знаю про
нее и другое. Со школьного детства
увлеченная химией, она все-таки
склонялась к медицине, чтобы, как
мнилось в надеждах, "помогать
людям". А в Иркутском медицинском
институте всем остальным предпочла
фармацевтический факультет — выбор
точный, как попадание "в
десятку". Потому что он, не
разлучив с химией и не развенчав
романтический порыв, облек
мечтания в земную плоть. И дал
диплом, где в графе
"специальность" значилось:
провизор. Она пришла в четвертую
аптеку, ту, что на углу улиц Карла
Маркса и Киевской, рядовым
провизором. И так началась ее
дорога в большую жизнь.

По сей день
ее путь не усыпан розами, на нем
больше шипов. Но он никогда, даже в
самые сложные мгновения, не был в
тягость: ведь истинное призвание
—_это крест, выпадающий на долю
очень счастливых людей. И несут его
не угрюмо, а с радостью.

Ну так вот —
из нашего недавнего с Татьяной
Муниной разговора:

— Вы в
аптечном деле давно; ваш карьерный
взлет пришелся на ломку старого
уклада и на становление рынка.
Рынок и право на здоровье
"среднестатистического"
человека могут ли стыковаться?

— У
провизоров, у руководителей аптек
своя статистика. Мы первые, да не
покажется вам странным, чувствуем
малейшее неблагополучие в
обществе. Высокие цены на лекарства
— знак беды. Импортные, в своем
большинстве все-таки эффективнее,
чем наши, но они для зарплат, тем
более пенсий просто неподъемны.
Представьте себе больного
человека, которому уже не под силу
платить за лекарство, помогающее
ему. И представьте себе провизора,
на глазах которого разыгрываются
десятки таких драм ежедневно…

— Цены на
лекарства — проблема
остросоциальная. Татьяна
Станиславовна, вы-то как объясняете
их рост?

— После
случившегося в августе девяносто
восьмого года кризиса
отечественная фармацевтическая
промышленность начала оживать. И
объем продажи российских
медикаментов растет. А импортных —
падает. Потому что цена их после
кризиса резко возросла. И, кроме
того, таможенная пошлина на них
поднялась до 20 процентов. Ставку
сейчас делаем на более дешевые
препараты, чтобы лекарство было по
обычному кошельку. И в главном
помещении, здесь, на Байкальской, 259,
и в четырнадцати филиалах
"Авиценны" вы сможете найти
препараты по цене доступной вполне.

Чувствую, наш
диалог нуждается в комментарии.
Аптека "Авиценна"— это
выпестованный Татьяной
Станиславовной Муниной коллектив
единомышленников. 80 человек,
осознающих свою социальную миссию:
не просто торговать лекарствами, а
"изучать и удовлетворять
потребность людей быть
здоровыми". Это не расхожая
фраза, отскакивающая от зубов,
когда нужно "прикрыться" или
пустить пыль в глаза кому-то. Это
четко выверенная позиция, если
хотите, каждодневный будничный
стиль работы. Как создатель и
руководитель "Авиценны",
Татьяна Станиславовна может быть
очень требовательной. Когда-то,
когда она робким новичком открыла
дверь четвертой аптеки, очень
пожилая женщина — провизор
встретила ее словами: "Девочка,
если не любишь людей, нечего тебе
здесь делать".

Это "если
не любишь людей"— навсегда стало
главным критерием в ее оценке
коллег. Высшее фармацевтическое
образование каждого, кто работает в
"Авиценне",— само собою
разумеющееся. А вот хватает ли
выдержки и терпения ("пожилые
люди часто одиноки; им и мимолетная
улыбка — на вес золота"),
безукоризненна ли честность , готов
ли просто выслушать обратившегося
к тебе ("умение слушать —
профессиональная черта
провизора"). Кстати, есть
психологические тонкости, именно в
"Авиценне" возведенные в
абсолют. Во имя, будем так говорить,
душевного комфорта пришедших к ней
за помощью. " Представьте, вы
пришли в аптеку, а за прилавком
провизор сидит. Вы перед ним в своем
несчастье стоите, а он сидит перед
вами. Нет, мы не позволяем сидеть за
прилавком. И убрали с него
стеклянные перегородки: общение
напрямую, ничто не должно
мешать". Я как-то спросила у
Татьяны Станиславовны, кто для
провизора человек с рецептом:
пациент, больной, посетитель? Она
ответила: клиент. Тот, кто прав
всегда, а находясь в тревоге или
горе, — прав тем более!

Трезвый,
лишенный сантиментов взгляд
Татьяны Станиславовны на нынешние
наши реалии заставил ее по-новому
отнестись к своим возможностям.
Нет, она никогда не была пленницей
своей профессии; ее темпераменту
всегда было тесно в тишине аптек. Да
и сейчас, являясь одним из
инициаторов создания Иркутской
фармацевтической ассамблеи, она
много сил отдает ей. И, кроме того,
активно работает в одной из
комиссий комитета по делам горожан
Иркутской мэрии, в которой пытаются
разрешать самые болезненные и
конфликтные ситуации. Чего стоит
одна из них — обеспечение инвалидов
и ветеранов льготными рецептами! К
слову сказать, аптека
"Авиценна" ни разу не отказала
в бесплатном отпуске лекарств тому,
кто имеет на то право. Да и сегодня,
когда городской бюджет задолжал
"Авиценне" по этой статье,
отпуск бесплатных лекарств не
прекращен ни на один день. Все это
так, но… Но одно дело — быть
исполнителем уже кем-то написанных
законодательных актов, и совсем
другое — использовать свой личный
многолетний опыт, принимая участие
в их создании. Спрашиваю Татьяну
Станиславовну:

— Зачем
вам новая головная боль? Мало забот,
связанных с вашим предприятием?

Она, на
минуту задумавшись:

— Вы не
замечали парадокс: ни в областном
Законодательном собрании, ни в
Иркутской городской Думе никогда
не было и сейчас нет депутатов
именно нашей профессии. Будто
аптека — это нечто такое удаленное
от будней и людских тревог, что и в
расчет ее принимать не нужно и к
суждениям прислушиваться резона
нет. Между тем фармацевтический
рынок Иркутска насыщен, своих
проблем у него по горло, причем
напрямую связанных с бытом и
социальным обустройством города. Я
иду в городскую Думу потому, что
чувствую в себе организаторские
способности и не могу без боли
смотреть на многие наши проблемы. Я
хочу стать депутатом, защищающим
право каждого иркутянина на охрану
своего здоровья. Значит, и экология
города, и состояние его больниц, и
материальные трудности сограждан,
неизбежные при лечении,— все это
будет входить в круг моих
депутатских забот. Здоровье и
благополучие иркутян — моя забота.
И я готова нести такую
ответственность. Человек должен
лечиться качественными
лекарствами. Лекарства должны быть
доступны ему. Человек не должен
становиться инвалидом или уходить
из жизни раньше судьбой
предназначенного срока только
потому, что у него мало денег, чтобы
остаться живым и трудоспособным.

— Все
это, безусловно, на острие дня. Но
откуда же взять столько бюджетных
средств, чтобы их хватило и на
бесплатные или льготные рецепты, и
на лечение инвалидов и пенсионеров
за счет города, и на то, чтобы всех
нас, живущих в Иркутске, защитить от
туберкулеза или ВИЧ-инфекции?

— Я
уверена: при поддержке малого и
среднего предпринимательства мы
сможем оказать помощь скромному, но
реальному бизнесу. И мы выиграем!
Потому что именно такой бизнес,
вездесущий, готовый удовлетворять
каждодневные наши потребности,
сможет насытить городской бюджет. А
будут у Иркутска деньги, разве он
поскупится отдать их во благо
здоровью своих жителей! Уж
поверьте, моей энергии хватит,
чтобы отстаивать в городской Думе
такие приоритеты.

Что правда,
то правда: об энергии Татьяны
Станиславовны Муниной ходят по
Иркутску легенды. Я расскажу вам не
сказку, а быль. Отстояв за аптечным
прилавком 16 лет, она занялась
совсем не свойственным провизору
делом — стала прорабом,
проектировщиком и строителем в
одном лице. Мало кто из нас не
заходил в аптеку "Панацея", что
на главной городской улице, возле
бывшего кинотеатра "Пионер".
Старожилы помнят: на ее месте еще в
семидесятых годах стояла крохотная
фармацевтическая фабричка с
допотопным оборудованием. В конце
концов, Москва ее закрыла за
нерентабельностью. Что бывает с
помещением, откуда уходят люди? Оно
умирает. В подвале здания табунами
завелись крысы, трубы полопались и
сгнили, стены осели. Чтобы на этом
гиблом месте создать современную
аптеку, в которой готовились бы
абсолютно стерильные лекарства?
Такая идея могла прийти только в
самую отчаянную и бесшабашную
голову. Представьте, в нашем городе
нашлись четыре такие головы:
тогдашний начальник областного
аптечного управления и нынешний
руководитель областного комитета
по фармацевтической деятельности и
производству лекарств Галина
Тимофеевна Матула, провизор
Татьяна Станиславовна Мунина,
тогдашний иркутский губернатор
Юрий Абрамович Ножиков и тогдашний
мэр Иркутска Борис Александрович
Говорин. Но все хлопоты по
разработке необычного проекта
(иркутские проектировщики
отказались, нужно было ехать в
Москву), добывание совершенно
уникального оборудования (вот
когда напрямую пригодилась ее
специализация — аптечная и
заводская технология!), да просто
все мытарства, выпадающие обычно на
долю прораба, — все это легло на ее
плечи. И она выдержала!

Кстати, мое
знакомство с Татьяной
Станиславовной произошло в те дни,
когда "Панацея" дала свою
первую продукцию — сверхчистую,
крайне необходимую прежде всего
роддомам и детским отделениям
больниц. Помню, как провела меня
Мунина помещениями, скрытыми от
посторонних глаз. Конечно, в святое
святых, туда, где сам воздух
проходит кратную фильтрацию, мы не
вошли. Но и то, что я видела,
поражало: так необычен был весь
комплекс, который и сегодня, после
того, как она ушла в свою
"Авиценну", продолжает
функционировать. Восемь лет жизни
отдала Татьяна Станиславовна
"Панацее". Хочется, чтобы не
только руководители лечебных
учреждений, куда идут препараты от
"Панацеи", но и каждый, кто
приходит сюда со своим рецептом,
знал: "Панацея" — это
воплощенные в конкретное,
необходимое людям дело, ее
увлеченность, организаторский
талант, энергия и воля. Я бы
уточнила — воля к жизни. Мне трудно
сейчас представить эту
современную, деловую, уверенную в
себе женщину наивной девочкой,
приехавшей из горно-алтайской
деревушки, где "коровы топчут
эдельвейсы", в большой город.
Один чемодан с учебниками, ни
прописки, ни знакомых, месяц или
больше, пока не нашла угол, ночевок
на вокзале. Это она после школы.
Отправившаяся в большую жизнь с
благословения отца — сосланного на
Алтай "по политическим
мотивам" талантливого музыканта,
и мамы — пережившей Ленинградскую
блокаду, эвакуированной на
костылях. Это она с грошами в
кармане старенького пальтеца,
повторяющая сама себе слова
родителей: "Тебе, доченька,
надеяться не на кого, ты должна сама
себе жизнь устраивать".

Она не
поступила в вуз ни с первого, ни со
второго раза. И только на третий год
стала студенткой того факультета,
который выбрала с самого начала.
Нечто подобное повторилось спустя
годы. Татьяна Станиславовна уже
твердо стояла на ногах, ее
авторитет среди коллег был высок, а
" Авиценна" неуклонно
завоевывала все призовые места на
ярмарках "Сибздравоохранение"
и была награждена дипломом
"Лучшая аптека области".
Казалось бы, чего еще надо? А нужны
были ей в дополнение к огромному
практическому опыту новые
теоретические знания, и она
заканчивает пять курсов Открытого
Британского университета по
факультету "Школа бизнеса".
Ровно пять лет для нее не
существовало ни суббот, ни
воскресений — ночные бдения над
учебниками и контрольными, которые
не дай бог было просрочить! Но ведь
добилась своего: получила-таки
звание магистра и диплом,
свидетельствующий о высочайшем
уровне ее знаний. Вообще-то говорят,
будто в мире все относительно. Все,
да не все! Опыт и знания — вот
богатства, цены не имеющие. Татьяна
Станиславовна Мунина именно этим
богатством владеет в полной мере. И
она бескорыстно отдает его
Иркутску. Городу, которому хранит
свою верность.

Публикация оплачена
из фонда кандидата в депутаты
городской Думы Татьяны МУНИНОЙ.